Пойдем дальше поутру. А пока – вон, отсюда вижу будку охраны, приподнятую на толстых трубах. Явно простоит до рассвета, а там-то мы и смоемся отсюда. Буря клокотала дальше, смещаясь к Периметру, но лучше от этого если и стало, то ненамного. Ветер и дождь никуда не делись. Пора отдохнуть. Тут Мара полностью права.
Мы шли к будке, пошатываясь и хлюпая той самой грязью, по которой я так и не соскучился. Дождь бил по шлему, выстукивая затейливый ритм, пытался попасть внутрь через воротник и манжеты. А мне совершенно не хотелось от него прятаться. Ну, дождь, да и ляд с ним. Заканчивающийся денек вывернул меня наизнанку, оставив только усталость и опустошенность. Но копаться в недавнем прошлом сейчас нельзя. Не то время. Горевать примемся после. Если «после» сложится благополучно.
С будкой я не прогадал. Тут, если судить по пятну в обрезанной бочке, частенько останавливались бродяги. Неумелые и неопытные бродяги, за каким-то чертом забравшиеся так далеко. Кто знает, может, именно их, нанизанных на арматуру, с пришитыми к головам противогазам, буги и развесил в складе. Все возможно.
Никаких костров на ночевке. Только если ты внутри укрепленного сооружения. Будка таковой не являлась от слова «абсолютно». Огонь привлечет тварей, быстро почуявших смерть охотника. Это они умеют делать молниеносно.
Забаррикадировать дверь и закрыть окна. Тут бывшие постояльцы постарались, оставив сбитые из досок щиты. Еду разогреваем на спиртовках и едим быстро. На такой случай есть и пара грелок-самогреек. Часа на три, самой глубокой ночью, их хватит. Это если совсем проймет до костей. А что вы думали? Романтика бродяг обязательно включает посиделки у костра и гитарные переборы? Ну, возможно, где-то именно так и есть. Может, даже в Зоне Че. Только не у нас. Мы здесь, к сожалению, пактов о ночных ненападениях не подписывали. И еще местные совершенно игнорируют любые конвенции, нападая ровно как им вздумается.
Так что, дамы и господа, сидим и не отсвечиваем.
Мара, ковыряясь в предпоследней плоской коробочке пайка, вздохнула. О, укатали боевую кобылицу местные отсутствующие горки. Ждем сентиментальных признаний и рассказов о тяжелом детстве, полагаю?
– Хэт, ты вроде не такой дурак, каким кажешься.
Здрасьте, приплыли. Что это такое?
– Ты о чем?
Мара смотрела перед собой, рассматривая пятна на стене. Одно пятно совершенно точно походило на толстожопого херувима с той самой Богом проклятой картины Караваджо. Ну, за которую меня зацепил Маздай.
– Скажи, Хэт… ты странного не заметил?
– Вот ты вопрос задала… Да тут все странно, куда ни посмотри. Не переживай, к этому привыкают. Я вот привык.
– Я не про то, болван.
– Милая… – Мне даже вздохнулось. – Ты уж давай как-то определенно и конкретно, что ли. Понятно, что умным мне никогда не стать, но тем не менее…
– Хорошо… – Мара кивнула. – Давай логически, если ты не против.
– Я не против. И не утруждайся, дорогая, не стоит. О чем я? Мне прекрасно известно определение понятия «логика». Так что… вещай.
– Искрометно просто смешно, щас описаюсь, – фыркнула Мара, – весельчак, блин. Ладно, черт с тобой. Ты на самом деле ничего странного не замечаешь?
Ну, вот о чем она?
– Ох ты ж… Хэт, ну ты же сталкер, так?
Так. И чего она все же имеет в виду?
– Мы с тобой, после того, как добрались до Копатыча, поехали на дрезине. Потом меня взяли мутанты, а ты еле удрал от Бледа. Когда мы с тобой добрались сюда, у нас осталось по три магазина на нос и никаких схронов впереди или позади. Так?
Твою мать… до меня дошло. А ведь точно. Совершенно очевидно, елы-палы…
Непонятно? Сейчас поймете.
Мара совершенно права. Мы с ней перли вперед, не обращая внимания на простейшие инстинкты самосохранения. Жадность не порок, деньги штука важная, но… Но жизнь куда важнее! А мы? Я ведь сижу и до сих пор думаю – как нам завтра быстрее добраться. Быстрее, понимаете?! Не надежнее, не спокойнее, не безопаснее. Быстрее.
– Мы с тобой три дня были самыми настоящими камикадзе. – Мара вздохнула. – Шли напролом, не обращая внимания ни на что. Ни разу, ни ты, ни я, даже не подумали о том, чтобы вернуться и попробовать снова. Ни разу.
– Что думаешь?
Мара невесело усмехнулась.
– Да, а чего? Все ясно. Про гипнограммы слышал?
Угу, слышал. Но не верил.
– Вот такие дела. Сейчас уже не вспомнишь, но будь уверен, у нас с тобой перед отъездом наверняка пропало по часу. Как раз для того, чтобы ввести ее на подкорку.
Твою мать! Маздай, сволочь, а вот этого тебе не прощу. Ни за что.
– Гипнограммы… – Мара вздохнула. – Ужасно-то как. Мы с тобой как куклы. Нас ведут, а мы не понимаем. Делаем все, что заложили, и даже не задумываемся. Мерзко как, а?
Мерзко? Мерзко. Но это ничего. Померзит, да и отпустит. А у Маздаю передо мной теперь должок.
– Это можно проверить?
– Что именно?
– Была на самом деле гипнограмма или нет?
Мара пожала плечами.
– Наверное, да. Не знаю.
Угу… Проверю. Я-то точно проверю. Если была, то…
То сюда я шел не по своей воле. И Раздва шла со мной из-за меня. И погибла только из-за чьего-то желания быстрее добраться до сраного Клондайка. Ладно, Маздай, я вернусь к тебе с картой. Обязательно. Теперь это дело еще большего принципа.
Глава 12. Багровая пыль Эльдорадо
Преследуя врага – готовься к своей смерти.
Песни Койота
Ну, вот и дошли. Офисный корпус, рабочие, подсобки. ЭМИ. Наша цель на этой самой улице Салова. Да… и никакого триумфа.
Я смотрел на все еще стоящее ровно здание цеха. За его стенами находится мечта многих. Клондайк, сокровищница дорогих артефактов, на которые Зона Эс так бедна. Мечта того же Бека, не воплотившаяся в реальность и в полновесные тугрики. Радости никакой. Усталость вялая и отупляющая. Плохо это.
Мара рассматривала открытую площадку перед цехом. Ту сильно занесло мусором. Ветки, хлам, пустые банки, пластиковые бутылки, несколько огромных дохлых крыс-шуршунов. Помойка, клоака… скрывающая в себе настоящее сокровище. Могло показаться, но валькирия волновалась. Ну, так мне показалось, во всяком случае.
– Пойдем? – Она тронула меня за плечо. – Хэт?
Пойдем, пойдем.
– Я первый. На, это моя карта.
Мара вздохнула. Что вздыхать? Наша задача простая. Дойти, проверить, взять образцы и нанести координаты на карту. Что-то мне как-то накласть на все. А вот это совсем плохо.
– Хэт…
– Что?
– Спасибо тебе.
