— Небольшая царапина на голове. Видимо, ему гвоздем поцарапало кожу. Отсюда и кровь. Других повреждений не нахожу. Думаю, что его можно перенести в дом.
Мы начали осторожно транспортировать окончательно пришедшего в себя Виктора в дом, хотя он и требовал, чтобы мы его отпустили, поскольку он вполне в состоянии идти сам. В конце концов мы его отпустили. Виктор встал на ноги и, опираясь на руку жены, действительно сам дошел до дома. Где все же поддался на уговоры людей и прилег на диван. Любима тут же начала хлопотать возле него, обмывая лицо и руки. А мы носились взад и вперед по дому в поисках кипяченой воды, ваты, бинтов, пластыря, йода и зеленки.
Несмотря на то, что у Виктора из повреждений оказалась только внушительных размеров ссадина на плече, пара синяков на ногах и царапина на лбу, Любима обмазала его йодом с ног до головы, замотала бинтами, а сверху для надежности еще и заклеила их пластырем.
— Уф, — выдохнул Виктор, когда она наконец оставила его в покое. — Не представляю, как это могло произойти. Я за что-то запнулся, когда вошел в дом. И вдруг раздался жуткий треск и вокруг меня все начало рушиться!
— На тебя упала крыша! — сообщил ему Прапор.
— И ничего удивительного в этом нет, — заметила Мариша. — Дом совсем ветхий. Странно, что он не развалился раньше.
— Тебе еще удивительно повезло, — сказал Прапор. — Два бревна упали таким образом, что над твоей головой получилось нечто вроде шалашика. Поэтому ты так легко и отделался. Они прикрыли тебя.
— И что тебя понесло в этот дом? — воскликнула Катя. — Что тебе там понадобилось?
— В самом деле, Витя, — укоризненно произнесла Любима. — Что за неуемное любопытство? Зачем ты туда пошел?
— Понимаете, — пробормотал Виктор, понизив голос. — Вы можете мне не поверить, но я… Я увидел там ее.
— Кого? — затаили мы дыхание. — Любку? Тебе померещилась Любка? Да?
Ну и ну! Только не хватало, чтобы теперь еще и Любка стала появляться тут в виде привидения. Теплая компания подберется, ничего не скажешь. Два женских призрака, и все крутятся в одном и том же месте и призывают проклятие на род Плаховых.
— Да нет! — досадливо отмахнулся Виктор. — При чем тут Любка? Я видел ее! Ее, понимаете?
Мы не понимали.
— Призрак хозяйки усадьбы! — объяснил нам наконец Виктор. — Это она заманила меня в дом перед тем, как на меня рухнула крыша!
— Что ты говоришь? — с каким-то ужасом посмотрела на него жена. — Какая женщина? Какой призрак?
— Не волнуйся, Виктор, — с чувством сказал кто-то из соседей, набившихся в дом. — Тебя по башке шандарахнуло, вот тебе и чудится всякое. Ты рюмочку выпей и поспи. После сна все как рукой снимет.
От рюмочки Виктор не отказался, заметив, что это поможет ему снять стресс. Но своих показаний не изменил.
— Там была женщина! — упорно твердил он. — В доме. Я услышал странный шум и заглянул в дом, чтобы проверить, кто там шустрит. Думал, соседские мальчишки шкодят. Хотел им уши надрать, чтобы в старый дом не лазили. Мало ли чего там на башку им упадет, а я отвечай потом.
Виктор выпил еще одну поднесенную ему рюмку, закусил малосольным огурчиком, и его речь стала совсем связной.
— Заглянул и вижу — какая-то тень в угол метнулась. Ну, думаю, сейчас этих мальцов я за уши хорошенько отдеру. Взглянул я получше и вижу, что там никакие не мальчишки, а она стоит! Вся в белом! Юбка длинная, и волосы вверх собраны. Я ее сразу узнал. Портрет в музее видел. Точно она! Смотрит на меня и к себе манит.
— И ты шагнул? — ахнула Любима. — Господи! Как же ты не побоялся!
— Непроизвольно как-то получилось, — принялся оправдываться Виктор. — Я подумал, вдруг она мне что-то сказать хочет. Вот и шагнул. Нога у меня за что-то задела, а потом такой треск и шум начался! Все вокруг рушится. Помню, что последняя мысль у меня была — все, конец мне пришел! Отомстила все-таки дворянская сучка нашей семье. Добилась своего!
При этих словах Любима страшно побледнела. Должно быть, рассказ мужа сильно впечатлил ее. Виктор тем временем выпил еще рюмку и бодро заключил:
— Но все хорошо, что хорошо кончается. Я жив, и слава богу. А этот дом я завтра же снесу! Если призраки уже и среди бела дня начали по нему шастать, значит, другого выхода просто нет! Если мой прадед в чем перед родом Саниных и был виноват, то я тут ни при чем. И отвечать за чужие грехи не собираюсь! Снесу, и пусть привидение себе другое жилье подыскивает!
— Ты пока поспи, — заботливо произнесла Любима. — Выпил немного и поспи. Отдохни. А с домом завтра решишь! Тут одному не справиться. Бригада нужна. А то тебе еще что-нибудь на голову свалится. Не приведи господи!
Опьяневший Виктор еще немного поворчал, но быстро угомонился, и его в самом деле сморил сон.
— Вот и хорошо! — прошептала Мариша. — Пусть поспит. После психологической травмы сон — первое лекарство.
— А ты думаешь, он в самом деле видел привидение? — спросила у нее я.
— А ты думаешь, что он нам наврал?
— Не наврал, но по голове его все-таки задело, — пожала плечами я. — Может быть, ему после удара стало казаться, что он кого-то видел?
— Не знаю, — отозвалась Мариша. — Пошли посмотрим.
— Да что там смотреть? — обозлился Прапор. — Давайте лучше поедим! А то со всеми этими привидениями, раскопками и падающими домами мы так и не пообедали.
— Вы ешьте! — сказала Катя. — А мы сейчас придем.
— Спасибо за разрешение, — еще больше разозлился Прапор. — А поухаживать за нами вам уже недосуг?
— Других дел полно, — озабоченно отозвалась Мариша. — Поважней!
И, оставив опешившего от бабского нахальства Прапора наедине с ингредиентами для обеда, которые, собственно говоря, только и оставалось, что смешать, подогреть, разложить по тарелкам и съесть, мы двинулись в сторону старого дома. Возле него все еще крутились местные. Мы вместе с ними полазили по рухнувшей крыше. И вдруг я почувствовала, как кто-то потянул меня за руку. Обернувшись, я увидела Маришу, которая со странным выражением лица кивала на какую-то балку.
— Посмотри! Не замечаешь ничего странного?
Я старательно посмотрела на серую от времени балку, но не заметила на ней ничего достойного внимания.
— Она перепилена! — прошептала еще тише Мариша. — Видишь! Вот тут!
Теперь и я увидела то, на что обратила внимание Мариша. В самом деле, толстая деревяшка была до половины перепилена. Мариша провела пальцем по срезу и показала мне мельчайшие деревянные опилки, прилипшие к пальцу.
— И ее пилили совсем недавно! — сказала она и выразительно посмотрела на меня. — Сечешь?
— Ты хочешь сказать? — прошептала я севшим голосом. — Что Виктора?..
— Вот именно, — многозначительно кивнула Мариша. — Его пытались убить!
