Дэвид не потрудился задернуть шторы, поэтому в окно во всю стену были видны ослепительные огни города. Воды бассейна отражались на стенах комнаты, отчего она походила на подводное царство.
Спальня была по-настоящему мужской, оформленной в серых тонах. Но от излишней холодности и современного минимализма ее спасала изящная картина в стиле абстракционизма, которая висела над его кроватью.
При виде гигантской кровати Кайла с грустью подумала, что на ней могут спать два человека, которые не слишком любят друг друга, даже не зная о присутствии другого.
Снова раздался приглушенный стон. Кайла вошла в комнату и на цыпочках подошла к кровати.
Дэвид крепко спал. Длинные и густые ресницы отбрасывали слабые тени на его щеки. На его подбородке виднелась короткая щетина. Дэвид откинул простыни в сторону и лежал с обнаженным торсом.
На нем были пижамные штаны, его ноги запутались в простынях. Было очевидно, что он спал очень беспокойно. Во сне Дэвид хмурился. И вот он снова простонал.
Кайла положила руку на его лоб и обрадовалась, когда он успокоился от ее прикосновения, а морщина на его лбу разгладилась.
Она упивалась моментом, наблюдая за ним, пока он не видит.
– Я не хочу, чтобы ты уходила, – произнес Дэвид.
Сначала Кайла подумала, что он говорит во сне и обращается к своей матери. Что он не хочет, чтобы она покидала свой дом и переезжала в дом престарелых.
Но когда она обернулась, чтобы снова его успокоить, то увидела, что Дэвид проснулся и уставился на нее. Он пристально рассматривал Кайлу, опираясь на локоть.
Возможно, просто было очень поздно, и свет, отраженный от водной глади бассейна, казался волшебным, но Кайла подумала, что он смотрит на нее с нежностью.
Он резко передвинулся на кровати и похлопал ладонью по свободному месту рядом с собой. У Кайлы пересохло во рту. Она чувствовала, будто стоит на краю скалы и решает, прыгать или отступать.
Прыжок подразумевал опасность и острые ощущения от неизвестности. А отступать ей вообще не хотелось.
Чувствуя свое бессилие, она улеглась рядом с ним, ничуть не пугаясь того, что будет дальше. Она лежала на спине, разглядывая богатую лепнину на потолке и ощущая изысканное прикосновение постельного белья, нагретого Дэвидом. Он накрыл ее простыней.
– Что у тебя под этим халатом? – хрипло спросил он.
– Пижама.
– Она сексуальная?
– Нет.
Он что-то буркнул в ответ. Кайле показалось, что он произнес: «Слава богу».
Она устроилась рядом с Дэвидом, наслаждаясь моментом и чувствуя себя как во сне, который ей хотелось смотреть вечно.
– Дэвид? – произнесла она спустя немало времени, когда привыкла к его близости. – Мне нужно кое-что знать.
– Все, что угодно.
– Почему ты перестал разговаривать со мной после той ночи, когда меня поцеловал? – прошептала она, желая узнать последнюю неразгаданную тайну.
Он снова закрыл глаза и заговорил тихо, но с нескрываемым сожалением в голосе:
– Кевин сказал, что он пригласил тебя на выпускной бал. Он был моим лучшим другом, и я не хотел вставать у него на пути. Он рассказал мне о тебе. И я отошел в сторону.
Кайла молчала, размышляя. Кевин не приглашал ее на выпускной бал до того, как Дэвид ее поцеловал. Она ответила Кевину согласием только потому, что поверила, будто Дэвид сожалеет о поцелуе и не намерен продолжать с ней отношения. Тогда она решила, что, если пойдет с Кевином на бал, Дэвид начнет ее ревновать.
Конечно, выбирая платье для выпускного бала, она думала о Дэвиде и Кевине. Кайла мечтала, что, увидев, до чего она великолепна, Дэвид пожалеет об ее уходе.
Но Дэвид не обращал на нее внимания. Казалось, он сильно увлекся Эмили Карсон, которая надела на бал черное платье без бретелек и выглядела модной и утонченной. Рядом с ней Кайла чувствовала себя девушкой из маленького городка, на которую никогда не обратит внимания парень вроде Дэвида.
Поняв, что Кевин предал ее и своего лучшего друга, манипулировал ею и лгал, чтобы добиться своего, Кайла ничуть не огорчилась. Она уже простила Кевина. И она уже простила себя.
Нет смысла о чем-либо рассказывать Дэвиду. Новые знания причинят ему еще больше боли, а он достаточно настрадался.
Кроме того, узнав всю правду о Кевине, Кайла обрела настоящую свободу. Она вольна любить другого мужчину. Вернее, вернуться к своей первой любви.
– Дэвид? – позвала она.
– Что?
– Ты его любил, да?
После долгого молчания он ответил:
– Да. Он был не просто моим другом. Он был мне братом.
– Расскажи что-нибудь хорошее о своем брате, – тихо произнесла Кайла. – Напомни мне, каким Кевин был когда-то.
Они принялись по очереди вспоминать приятные моменты, связанные с Кевином. Они проговорили до тех пор, пока в комнату не проникли рассветные лучи.
– Я всегда думал, – сказал Дэвид, – что если перестану на него сердиться, то мне останется лишь океан печали, настолько глубокий, что я в нем утону.
– И что? – прошептала она.
– Я чувствую себя совсем иначе. Мне кажется, осталась любовь, сильная и настоящая, даже после всего того, что между нами произошло. Жаль, что я не могу ему этого сказать.
– По-моему, ты только что ему признался, – тихо ответила Кайла. – Ты ему все сказал. Он дал нам намного больше, чем забрал у нас, верно? Даже его недостатки помогли нам с тобой стать такими, какие мы сейчас. Тебе не кажется, – продолжала Кайла, – что таково предназначение любви? Она играет роль алхимика, который превращает свинец в золото.
Дэвид не ответил. Она повернулась и посмотрела на него. Он спал, но на этот раз спокойно. Обняв Кайлу рукой, он уткнулся носом в ее волосы.
– Я люблю тебя, – прошептала она. Возможно, Дэвид не спал, потому что после ее признания он внезапно напрягся. Кайла приготовилась к тому, что он сейчас ее отвергнет.
Но Дэвид ее не оттолкнул. Он вздохнул и расслабился, а рука, которой он ее обнимал, коснулась ее волос. Потом Дэвид крепче прижал Кайлу к своей груди.
Ей сразу расхотелось возвращаться в свою спальню. Она не могла отказаться от возможности полежать рядом с ним, хотя бы мгновение, вдыхать его запах и чувствовать прикосновение его кожи. И слышать биение сердца человека, которого полюбила всей душой.
Закрыв глаза, Кайла уснула.
Дэвид проснулся, чувствуя себя ужасно, словно с похмелья, хотя знал, что не выпил ни капли спиртного. Он ослабел от горя.
Потянувшись, он замер, осторожно открыл один глаз, а затем другой.
Кайла лежала в его постели, на ней был махровый халат. Она прижималась к нему лицом, ее красивые волосы медового оттенка разметались по его обнаженной груди. Он тут же забыл о вялости.
