– Значит, одеваясь так, словно на собственную казнь, ты собираешься убедить людей воспринимать тебя серьезно?
Она подняла бровь и улыбнулась:
– Маска безразличия исчезает, Азиз? Тебя, похоже, волнует, как я одеваюсь.
В его взгляде появилось что-то похожее на игривость, он пожал плечами.
– Ты выглядишь отвратительно. Пока не объяснишь почему, я буду считать, что это стремление погасить мой интерес. Однако ставлю тебя в известность, что я скорее получу еще одно ранение, чем прикоснусь к тебе.
Нихат сердито взглянула на него.
– С минуты на минуту должны прийти мой отец и сестры. Если я тебе нужна в качестве груши для битья, то предпочла бы для этого другое время.
Она снова взглянула на часы, не в силах сдержать беспокойство.
– Ты оделась так, чтобы увидеться со своим отцом? Это какой-то новый закон, который утвердил Аяан?
– Я… я не видела его восемь лет, Азиз. Мои сестры… Ты можешь представить, как сейчас выглядит Нур? – спросила она, думая о своей младшей сестре. – Пожалуйста, уйди. Я не могу позволить себе роскошь повернуться спиной к семье, как сделал это ты.
Усмешка исчезла с его лица.
– Почему ты не виделась с ними?
– Позиция отца на тот момент, когда я покинула Дахар, была однозначной. Я не осознавала тогда, насколько он несговорчив. Он запретил мне видеться с ним и с сестрами.
Прежде чем Азиз ответил, в дверь постучали. Паника скрутила внутренности в тугой узел. Схватив его за руки, Нихат тут же отшатнулась, почувствовав, что между ними проскочила искра.
– Пожалуйста, Азиз… – прошептала она, поворачиваясь к двери.
Взглянув на нее, он направился в ее спальню.
Вытерев пот со лба, Нихат открыла дверь. Улыбка застыла на ее губах, когда она увидела отца одного.
– Здравствуй, папа… – сказала она, не в силах оторвать взгляд от пустого коридора.
Сложив руки за спиной, отец вошел в покои. Он напряженно окинул взглядом комнату. В его глазах не было даже намека на теплоту.
Подавив разочарование, Нихат указала рукой на кресла в углу.
– Не хочешь что-нибудь выпить?
– Я не могу надолго задерживаться, Нихат. Мне нужно срочно обсудить вопрос безопасности с принцем Аяаном.
Нихат кивнула.
– Я понимаю, как сильно ты занят. Я просто… я думала, что девочки придут с тобой.
На его лице не отразилось никаких эмоций.
– Мне нужно было удостовериться, что им можно навестить тебя здесь.
– Это дворец, папа. Это самое надежное место в Дахаре. Аяан сказал… – Нихат умолкла, потому что губы отца неодобрительно поджались. – Принц Аяан сказал, что мне разрешено принимать гостей. Я – личный врач наследной принцессы, а не узница.
– Я и не думал, что ты узница. – Его лицо оставалось непроницаемым. – Однако до меня дошли слухи… которые я не стану повторять. На самом деле именно об этом мне нужно поговорить с наследным принцем. Из-за этих слухов и его неожиданного приказа вызвать тебя в Дахар я пришел к выводам, которые мне не нравятся.
В Нихат вскипел гнев, вытесняя терзавшую ее беспомощность. Она хотела одного – увидеть своих сестер. Всего лишь! Но похоже, вся вселенная настроена против нее.
– И что это за выводы, отец?
– Я не собираюсь выкладывать их тебе.
Ее наполнила бурлящая ярость.
– Нет, ты это сделаешь. Я твоя дочь, и мне тридцать лет. Я прожила в чужой стране, среди незнакомцев, восемь лет. Без мужской опеки я увидела мир. Я не только позаботилась о себе, но и добилась успеха в профессии. Если мне отказано во встрече с сестрами… – Голос Нихат срывался, но ей было все равно. – Черт возьми, ты все мне скажешь!
– Ругаешься с отцом? Вот какой ты стала?
Нихат скрипнула зубами. Она много лет хранила молчание. Вплоть до отъезда из Дахара она всегда старалась быть примерной дочерью.
– Какой? Что я сделала неправильно? За что ты все еще меня наказываешь? Ты должен по меньшей мере сказать мне правду.
Он покачал головой.
– Кому ты служишь, Нихат? Наследной принцессе Зохре или принцу Азизу?
От ее лица отхлынула кровь.
– Твои подозрения беспочвенны. Ты не посмеешь их предать.
Отец вздрогнул.
– Я никогда не стал бы предавать королевскую семью. Ты и принц Азиз… – Он отвел взгляд, словно сами мысли об этом были постыдными. – Я знал, что между вами что-то было. Снова и снова я напоминал тебе, что надо держаться от них на расстоянии, помнить разделяющую нас пропасть. Ты не обращала внимания на мои предостережения. Ты всегда так поступала, если решила что-нибудь.
Нихат пыталась вникнуть в его слова.
Отец знал, что она была влюблена в Азиза, и предположил, что она оставила Дахар, так как ее отношения с принцем разладились. Нихат не знала, плакать ей или смеяться.
– Я никогда не делала ничего, что могло бы навлечь на тебя позор.
– Это не важно. Но если наследный принц вызвал тебя во дворец, если он держит тебя здесь, потому что это, по его мнению, поможет принцу Азизу, я не могу рисковать и приводить сюда твоих сестер. Твоя репутация от меня не зависит. Ты получила право защищать сама себя, покинув Дахар. Когда ты выполнишь это… предписание, то снова уедешь. Уедешь, каким бы скандалом это ни закончилось. Твои сестры живут здесь, они должны выйти замуж. А я как отец должен их защищать.
– Что мне было делать, отец? Отказаться выполнить просьбу наследного принца, после того что король Малик сделал для нас?
– Нет. Исполни свой долг, в чем бы он… ни заключался.
Нихат представляла, чего ему стоило сказать это. Она не была ни шокирована, ни удивлена. Ее отец служил королю Малику сорок лет. Его преданность привела Нихат во дворец. Она училась вместе с принцессой Амирой.
– Но не проси меня вовлекать в это твоих сестер, – продолжал он, – пока я не уверюсь в том, что это не отразится на их репутации.
Не добавив больше ни слова, отец вышел, разбив ее надежды.
Нихат опустилась на диван, слишком потрясенная, чтобы заплакать.
Она-то думала, что упорядочила свою жизнь, что пережила самую сильную боль, что может справиться со всеми проблемами. Однако, вернувшись в Дахар и столкнувшись с тем, что действительно имело для нее значение, она оказалась совершенно беспомощной.
В Нихат клокотала ярость, от желания собрать вещи и уехать без оглядки закипала кровь.
Она услышала шаги Азиза. Впервые ей было все равно, что она не может скрыть безысходное горе.
– Я думал, что Аяан убедил тебя заняться мной в обмен на твою клинику. А ты собираешься заплатить за это воссоединением с семьей?
