Хейзл проводила гостя и, вернувшись в дом, вдруг почувствовала себя страшно одинокой. Ночь была теплой и безветренной. Огни Лондона приглушали яркий свет звезд.
Она вернулась в дом и стала рассматривать свои картины. Сейчас Хейзл хорошо видела, что Гауэйн имел в виду, когда критиковал ее. Ее манера письма была действительно слишком зажатой, чересчур осторожной.
Хейзл бесцельно бродила по дому, но желаемое вдохновение не приходило. Добравшись до верхнего этажа, она обнаружила балкон. Вот как раз то, что мне нужно, подумала она и вышла в теплую ночь. Уличные звуки едва доносились сюда, а звезды на небе казались ближе и ярче.. Хейзл подошла к балюстраде и облокотилась на нее. Где-то рядом полным ходом шла вечеринка — слышались оживленные голоса, смех...
Внезапно Хейзл в голову пришла мысль: если я и дальше буду сторониться мужчин, то так недолго превратиться в синий чулок. Разозлившись на саму себя, она топнула ногой.
— Эй, кто там? — тотчас послышался из темноты знакомый голос.
Хейзл застыла на месте. Мне только не хватает сейчас еще одной стычки с вредным садовником, подумала она, смахнув со щеки слезу. Хейзл затаилась, надеясь, что тот уйдет.
Темноту ночи прорезал сильный луч фонаря.
— Вот это сюрприз!
— Добрый вечер, — сухо сказала Хейзл.
«Садовник» направил луч света ей в лицо.
— Вы в порядке? — спросил он.
— Естественно, — ответила Хейзл, защищая ладонью глаза от яркого света.
— В таком случае что вы здесь делаете?
— Смотрю на звезды.
— На звезды и в одиночестве?
— А что? — задиристо спросила Хейзл.
— Где же ваш друг?
На какой-то миг Хейзл показалось, что он прочел в ее душе: юноша, отпрянувший от нее с испугом и отвращением; девушка, замкнувшаяся в своем одиночестве, застоявшийся талант, вянущая красота... Хейзл почувствовала себя раздетой. Она прикрыла лицо рукой, но «садовник», видимо, успел что-то заметить, потому что требовательно спросил:
— Что случилось?
Но Хейзл уже взяла себя в руки. Этот мужчина, конечно, не может залезть ко мне в душу, успокоила она себя. Просто я переутомилась за последние дни и поэтому часто вспоминаю тот ужасный эпизод с Робином.
— Ничего не случилось.
«Садовник» что-то сделал с фонарем, и его свет стал более рассеянным. Хейзл по-прежнему плохо видела собеседника, но чувствовала, как он смотрит на нее.
— Абсолютно ничего, — более резко повторила она.
К своему удивлению, Лерой вдруг обнаружил: он хочет, чтобы девушка доверилась ему.
— Я не собирался расстраивать вас, — мягко проговорил он.
— У вас бы и не получилось, — буркнула Хейзл.
Значит, она опять вышла на тропу войны, подумал Лерой. В кои-то веки посочувствовал женщине и сразу получил по физиономии.
Грубость Хейзл напомнила ему об уроке, который он собирался ей преподать.
— Вы из тех женщин, которые любят смотреть на звезды в одиночестве? — осведомился он обманчиво ласковым голосом.
Лерой увидел, как у нее дернулось лицо, и это пролило бальзам на его уязвленную гордость.
— Я не принадлежу к женщинам, которые цепляются за руку мужчины с утра до вечера.
Ее ответ почему-то разозлил Лероя, но он сдержался и с преувеличенным восхищением сказал:
— Не сомневаюсь в этом.
— Нечего насмехаться надо мной! — взорвалась Хейзл.
— Я и не думал, — растягивая слова, заверил Лерой. — Я считаю, что вы очень находчивая девушка.
Хейзл уловила в его словах подтекст, хотя и не поняла какой.
— Почему вы так считаете? — спросила она.
— В такую ночь нелегко отделаться от друга. Но нельзя ведь позволять своим чувствам мешать осуществлению намеченной цели, не так ли? — Внезапно в его голосе зазвучали стальные нотки. — И кто это сказал, что мужчины сильный пол? Женщины, с моей точки зрения, гораздо более, скажем так, целенаправленны. Я не говорю «жестоки», потому что это слишком грубо.
Хейзл ошеломленно смотрела на собеседника. Сначала она подумала, что объект его нападок она сама, так как других женщин здесь не было. Ее удивило, с какой горечью говорил «садовник». Но постепенно обвинительная речь мужчины вывела ее из себя. Хейзл вышла из тени и перевесилась через перила балкона, почти вплотную приблизившись к лицу «садовника».
— Не смейте разговаривать со мной в таком тоне! — гневно воскликнула она.
— Ну да, вы, конечно, другая! — насмешливо проговорил он.
— Я вообще не желаю разговаривать с вами, — презрительно заявила Хейзл.
— И не надо. Вы уже и так много сказали.
— Что это я вам сказала? — удивилась Хейзл.
— Например, что вы художница и ищете спонсора. Я прав? — Лерой засмеялся. — И вы думаете, что эту роль может взять на себя ваш богатый сосед. После того, разумеется, как вы исправите его мещанский вкус.
Хейзл притихла. Она как чувствовала, что Гауэйну не следовало распускать язык в бистро!
— Я не собиралась... — начала было возражать она.
— О, не скромничайте! И вы совершенно правильно решили, что в этом деле ваш друг будет вам помехой, поэтому и улизнули от него.
Хейзл медленно покачала головой и промолвила:
— Да вы просто ненормальный.
— Хочу дать вам дружеский совет. Идите к цели прямой дорогой — принесите несколько картин или что-то в этом духе. Таким образом, вы добьетесь большего успеха, чем если прибегнете ко всяким женским хитростям.
Хейзл была настолько возмущена, что чуть не перепрыгнула на соседний балкон, чтобы стереть надменную улыбочку с лица нахала. Она схватилась за перила, чтобы удержаться на месте.
— Послушайте, вы! — процедила она сквозь зубы. — Мне не нужен ни Гауэйн Маккей, ни ваш хозяин, ни вы сами. — «Садовник» снова рассмеялся, чем еще больше разозлил Хейзл. — Знаете что, я впервые в жизни встречаю такой грязный ум! Кроме того, вы никуда не годный садовник и такой же плохой охранник!
— Что? — не понял он.
— Если бы я на самом деле была вором, — насмешливо продолжала Хейзл, — то мой напарник давно бы уже обчистил первый этаж дома, пока вы тут со мной разговариваете.
Молчание противника было красноречивым. Хейзл почувствовала себя лучше. Она повернулась и пошла к двери. Но, перед тем как скрыться в доме, она не удержалась и бросила на прощание:
— На вашем месте я бы искала себе другую работу, не дожидаясь, когда денежный мешок уволит вас.
Лерой ворвался в свой офис мрачнее тучи и сразу вызвал секретаршу.
