– Начнешь личный состав строить?
– Начну.
– А как с Голиковым быть?
– В расход.
– Тоже? – Мне его решение отчего-то не понравилось.
Дядька это понял и поинтересовался:
– Устал кровь проливать?
– Есть немного. И так уже столько трупов за спиной накидали, что можно небольшое кладбище заполнить.
– Это ничего. Отойдёшь. А насчёт Голикова… Может, и не стоит торопиться… Глядишь, ещё пригодится.
– Каким образом?
– Всё-таки генерал ФСБ, а не тракторист с колхозного поля. У него в голове информации много.
– Например?
– Радиочастоты военных и спецслужб. Координаты хранилищ и бункеров. Возможно, – Андрей Иванович снова посмотрел на экран, – он даже знает, где правительственные убежища.
– И что нам это даст?
– Прямо сейчас – ничего. А вот лет через десять или раньше информация может дать преимущество. Ты, Ваня, пойми одну простую истину: как было прежде, теперь уже не будет, после чумы начнётся строительство новых государств. Всяких там республик, автономий, царств, диктатур, тираний или королевств.
– Я это понимаю, но, пока двигались к бункеру, старался далеко не заглядывать.
– А теперь придётся. Не ради себя, так ради наших детей.
В самом деле, подумать о будущем нужно. Благо сейчас спокойно и самое время.
– Мужчины, – в дверях появилась Людмила, – омлет будете?
– А что, есть яйца? – спросил дядька.
– Нет. Зато много яичного порошка и сухого молока.
Через пару минут мы находились в столовой и ели горячий омлет. А ещё через полчаса, покормив и напоив Голикова, поднялись на второй уровень и объявили общий сбор.
47
– Ваня, привет! – Голос Инги заставил меня бросить своё занятие и обернуться.
Сегодня девушка была в тёмно-синем комбинезоне. Улыбаясь, она подошла и облокотилась на борт вертолёта. Инга – дочка докторши, Марии Сергеевны Полуяновой, её единственный ребёнок и не красавица: она полновата, лицо простоватое. Под модельные стандарты прежнего мира не подходила. Старше меня на пять лет. Но мне Инга нравилась. Во-первых, потому, что она добрый и отзывчивый человечек, с ней легко и можно разговаривать на любые темы. Во-вторых, как и мать, в обществе подземной колонии девушка – наш союзник, ей можно доверять. А в-третьих, мы хотели одного и того же – секса.
– Привет, Инга, – приблизился я к ней. – Ты сегодня прелестна, как никогда. А ещё комбинезон этот обтягивающий… Он будит самые дикие фантазии.
Она немного смутилась:
– Скажешь тоже.
– Чем занимаешься?
– Мать послала походные аптечки собрать, хочет их проверить и перебрать. А ты что делаешь?
– Инструменты собираю и навожу порядок.
– А правда, что Андрей Иванович хочет из тебя пилота делать?
– Уже делает. Пока по теории гоняет и заставляет учебники по лётному делу зубрить. А весной попробуем полетать.
– А меня возьмёте? Могу пригодиться как санинструктор.
– Поговорю с дядькой. Но перед этим надо научиться стрелять, а ты от занятий по стрелковому делу отлыниваешь… Кстати, как собираешься сегодняшний вечер провести?
– Никак, – пожала она плечами. – Сам знаешь, у нас скука. Дети бегают и шалят. Бабы грызутся. Всех развлечений – посмотреть пару фильмов, посплетничать и радио послушать. Раньше бассейн был, но на него много энергии уходило, и твой дядька приказал его отключить… А что?
– Приходи к нам. – Я ещё немного приблизился к девушке и приобнял её за талию, точнее, за то место, где она должна находиться.
– Приглашаешь? – не пытаясь отстраниться, спросила она.
– Да.
– А чем будем заниматься?
– Посидим, пообщаемся.
– А потом?
– Как пойдёт.
– Во сколько приходить?
– Часов в шесть.
– Я приду.
– Буду ждать.
Отпустив Ингу, я пропустил её в вертолёт и оценил фигуру девушки с тыла. При росте в метр семьдесят пять она весила килограмм восемьдесят пять, может, чуть больше. Да, есть полнота, но она не жирная, и всё при ней. Взрослая девушка. Немного комплексует и порой замыкается в себе, когда вспоминает издевательства прежних владельцев бункера, которые едва не прикончили их с матерью. Однако это не самое страшное, переживёт.
Забрав аптечку, Инга вышла, на ходу чмокнула меня в щёку и быстрым шагом направилась к лифту, а я, проводив её взглядом, продолжил собирать инструменты, проверять ЗИПы, и наводить порядок.
Третий месяц мы сидим в бункере, и жизнь вошла в колею. Наверху уже зима, воют метели и стоит жуткий холод. А у нас всегда одна и та же температура. Никто не бунтует, и в целом обстановка стабильная. Хотя конфликты между колонистами иногда случаются. Женщин большинство, вот они и психуют. Но вмешиваться и кого-то наказывать нам пока не приходилось. Есть мужики и наш доктор Мария Сергеевна. На своём уровне они главные, можно сказать, младшие офицеры. И когда необходимо, именно они, а не мы, собирают жилищный совет, решают проблему и оглашают приговор: как правило, двадцать – тридцать часов принудительных работ в дальних и оттого самых грязных уголках бункера. А мы с дядькой за этим только наблюдаем, чтобы быть в курсе.
Ну а так-то что? Каждый день новые заботы, и скучать не приходится. Сначала уничтожали на поверхности все следы пребывания человека, разбирали бараки, сжигали мусор и маскировали входы в бункер. Притащили брошенный квадроцикл, а дядька совершил короткий перелёт на трофейном вертолёте, который с огромным трудом всё-таки загнали в ангар. Провели инвентаризацию и, помимо всего прочего крайне нужного имущества, обнаружили беспилотник. Дорогая игрушка, DIY MQ-9 «Хищник», беспилотный разведывательный самолёт с неподвижным крылом FPV, который генерал Голиков украл с последнего места службы. Увлеклись и стали экспериментировать. Несколько раз запускали беспилотник в воздух, проводили аэрофотосъёмку местности, а затем навернули ему при посадке шасси и отдали в ремонт мастеру Шумову.
Когда осень полностью вступила в свои права и пошли дожди со снегом, мы запечатали бункер до весны. Дядька, много общаясь с Голиковым, который всё больше терял связь с реальностью, делился со мной знаниями. Кроме работы с вертолётом и тренировок по стрелковому делу каждый день проводились занятия по рукопашному и ножевому боям, по выживанию и минно-подрывное дело. Весь день и вечер загружены, я очень выматывался, но выкраивал время на прослушивание радиоэфира и просмотр телевизионных передач. В итоге на сон оставалось пять-шесть часов.
Такие вот у нас дела. А в мире чума пошла на спад. По крайней мере, где холода. Люди меньше двигаются, и болезнь распространяется медленней. Поэтому в наших широтах тишина и покой. Относительно, конечно. Кто успел найти укрытие и сделать запасы, тот сидит и не дёргается. А кому не повезло, тот, скорее всего, уже последний хрен без соли доедает, пытается выжить и посматривает на своих братьев по разуму как на еду. Не так давно воркутинская радиостанция передавала, что в окрестностях города появились каннибалы, а мурманская объявила награду за голову каждого людоеда. Это не просто так. Значит, были претенденты.
