Не заметила, как уснула. Вторая бессонная ночь даром не проходит.
Разбудили меня странные звуки.
Перед столом маячит Варя, главная по подаркам. Натужно, ненатурально кашляет. Я открыла глаза и через две секунды осознала, как выгляжу. Правая рука — на компьютерной мышке. По спинке кресла я сползла так, что ноги в стену уперлись. Голова свалилась на плечо. Рот пересох, но в его левом уголке явно влага ощущается, слюна течет по подбородку. Хороша начальница!
— Ну, я не знаю! — От кашля Варвара перешла к стенаниям и упрекам. — Вчера вы в машине спали, все знают. Сегодня — на рабочем месте. И никаких указаний! В ответственный момент!
Двигая по креслу ягодицами назад и вверх, я приняла исходное положение руководителя.
— Какие проблемы? — ладошкой вытерла подбородок.
— Их навалом! Не знаю, что делать.
— Внятно и по списку.
— Курьерская фирма, с которой заключили договор еще в августе, захлебывается от заказов. Требует или повышения цен, или не гарантирует доставки наших подарков. У них сейчас цена триста рублей ездка, а мы по двести летом сторговались.
— Берешь бланк искового заявления, заполняешь. Потерянную выгоду, моральный ущерб поставь два миллиона рублей, чтобы их мозги проветрились. Отошли им по факсу, по электронке, с припиской, что будет заказное письмо.
Опять-таки Макс научил. Исковое заявление, которое получает ваш недобросовестный партнер, — еще не приглашение в суд. Но в юридических тонкостях мало кто разбирается. Исковое заявление — страшилка, на многих отлично действующая.
— Что еще горит? — спросила я.
Варя сказала, что приехали лично меня поздравить три мужика, назвала их по именам. Один — коллега из конкурирующей фирмы, другой — важная персона из крупного торгового центра, третий — чиновник из районной администрации. Сидят в переговорной. Кофе, коньяк, бутерброды, маленькие пирожные, конечно, поданы. Мужики выпивают и закусывают. Беседуют, но на часы посматривают. Уже двадцать минут я «задерживаюсь». Еще сколько?
— Иду, — поднялась я. И неожиданно спросила: — Как выгляжу?
— Нос попудрить, — быстро ответила Варя, — и улыбку надеть.
Толковым советам надо следовать. Они, советы, сокращают путь к искомому. Не раз говаривал Максим. У меня на каждую собственную мысль по три мужниных.
В переговорную вошла с напудренным лицом, с улыбкой извиняющейся и очаровательной. Это было не трудно. Бизнес тренирует и воспитывает не хуже армии. И в бизнесе, и в армии — военные действия. Чтобы хорошо служить, надо знать устав, чтобы победить — надо мыслить стратегически. Стоит ли говорить, кому принадлежит это заключение? Все тот же Максим. Куда ни кинь.
Выслушав поздравления и гипертрофированные комплименты, я выдала ответные пожелания, сделала вид, что пью шампанское, налегала на кофе.
Подвыпившие мужчины (скорее всего, визит ко мне был не первым сегодня, и везде прикладывались) смотрели на меня игриво. Служебные романы провоцируют не женщины, как многие считают, а принявшие на грудь в служебные часы или во время корпоративных вечеринок мужики. С другой стороны, если хмельной мужчина глух к зову плоти, то ему прямая дорога к сексопатологу. Мы тоже не святые. Зачем творчески улучшать собственное лицо и тело, коль зритель отсутствует? Кто станет наводить дорогой макияж перед мытьем посуды или пропалыванием грядок?
Каждый раз, отправляясь на встречу с Назаром, я продумывала наряд, тщательно наводила макияж. И это доставляло мне удовольствие, потому что самое интригующее в любовном свидании — ожидание и предчувствие свидания.
Я млела и трепетала, хотела понравиться ничтожеству, которое чуть не превратило мою судьбу в пошлый сериал.
Назар звонил трижды. Говорил о любви, рассказывал про квартирку для наших свиданий, которая вот-вот будет готова…
Имеете полное право меня осудить: не осекла его, не сказала, что отношения закончены, не открыла, что знаю его гнилую суть, не выплеснула отвращение, гадливость и ненависть — только бурчала неразборчиво про занятость и невозможность сейчас разговаривать.
Не все мамины уроки я усвоила. Она считает желание мстить низменным чувством. Вслед за Львом Николаевичем Толстым. И нравственная высота: после удара по правой щеке, подставлять левую — мне недоступна. Потому что не только мама меня воспитывала, учили жизни дворовые и школьные стаи. В них, если хочешь выжить, не оказаться на третьестепенных ролях, надо демонстрировать зубы и кулаки, а то и пускать их в ход. Один раз позволил кому-нибудь тебя укусить — завтра пятеро вцепятся. Поэтому Назар будет наказан, хоть вы меня убейте.
Как во мне вмещалось громадное, судьбоносное желание вернуть мужа и низменное — отомстить Назару, не знаю. Но одно без другого — как суп без соли. Тот же борщ, который еще долго, наверное, не смогу даже видеть.
Поскольку ни один сайт компаний, занимающихся частным сыском, меня не удовлетворил, а обращаться к знакомым было немыслимо, я решила поддаться воле судьбы, то есть интуиции.
Максим, который считает всякие астрологические и прочие ненаучные предсказания полнейшей ерундой, все-таки признает роль интуиции. Правда, с оговорками. Если балерина с бухты-барахты решит играть на бирже, основываясь в выборе акций только на своих капризах и предчувствиях, то наверняка проиграет. Если же биржевой маклер руководствуется интуицией, то выигрыш возможен. Сумма знаний маклера — неосознанный двигатель его интуиции.
По пути из переговорной в свой кабинет я прихватила газету бесплатных объявлений, которую кто-то оставил у вешалки.
Открываем раздел «Услуги», ищем. Есть. Лаконичное объявление: «Услуги частного детектива. Конфиденциально…» и телефон.
Набираю номер.
— Да? — отвечает хриплый мужской голос.
Уже плохо. В порядочной фирме в первую очередь с тобой поздороваются и представятся. Но я-то интуитивно действую.
— Добрый день! Это — по объявлению. Мне нужен частный детектив.
— Слушаю вас.
— Это не телефонный разговор. Необходима личная встреча. И сегодня, если вам нужен клиент, — с нажимом произнесла.
— А завтра?
— Завтра по моему заданию будет работать другой детектив.
— Ладно, куда мне ехать?
— Вам — никуда. Диктуйте адрес, сама приеду в ваш офис. Но для начала не мешало бы представиться.
Пауза.
— Алло? — позвала я.
— Представляйтесь, — ответил детектив.
— Лидия Евгеньевна. Вас зовут?
— Гаврилов.
Опять пауза.
— Господин Гаврилов, у вас имеется имя-отчество?
— Иван Николаевич.
Офис детектива Гаврилова находился у черта на куличках, в спальном районе. Проезд в частоколе панельных многоэтажек знали только местные обыватели. Пришлось три раза останавливаться, спрашивать дорогу. Да и сам офис располагался на пятом этаже жилого дома. Иными словами, это была обычная квартира.
