– Думаешь найдет?
– Найдет. Пойдёмте вещи собирать.
– Так не нашел ведь еще!
– Найдет, не думайте о нем плохо. Его нос да каждому бы псу…
Сквозь кустарник виднелись огоньки домов. Мастер Дакрит, продолжая бурчать под нос, упаковывал сумки в нору под деревом.
– А артефакты-то зачем тут оставлять? Ладно лошадь, но артефакты-то? А вдруг они нас ограбить решат?
– Скажете тоже! – Пест ухмыльнулся и закинул растолстевший заплечный мешок за спину. – С вами маг боевой идет как-никак.
– Я все равно не понимаю, зачем нам скрывать, что мы маги? Это преступление?
– Не любит люд магов от того, что боятся, да и не к чему нам силой кичиться. Тут по-другому надобно дело делать!
– Какое дело? Мы же просто переночевать зашли!
– Говорил же. Не поймешь! – Пест ухмыльнулся, глядя на профессора. Все его снаряжение оказалось артефактным, и после того как он его спрятал, то остался в одной походной мантии. – Я вас об одном попрошу. Вы ежели спросят – писарь. Всю жизнь в Вивеке писарем при купце были. Купец умер – вас погнали. Детей нет, дома нет. Вот и бродите по дороге. Меня встретили, а вместе веселее всяко будет.
Профессор вздохнул и кивнул.
– Хорошо, только я писчие принадлежности возьму…
– Вот и славно. Я пока коня стреножу.
– Не надо. На нем упряжь артефактная. Никуда он не денется.
– Черт! Ты за конем следи. Чтобы не увел никто, и зверя близко не подпускай.
Проявившийся черт хищно улыбнулся Песту с улыбкой, полной острейших клыков.
– Сожрешь коня – точно хвост отрежу!
– А конокрада можно?
– Токмо зверье. Люд шугай, но не трогай! Усек?
– Усек… – ответил поскучневший черт.
Уже в сумерках они подошли к домам. Видно было плохо, но десятка два домов набиралось точно. Подход к селу ознаменовался лаем дворовых псов и громким, зычным басом.
– Стой где стоишь! Чьих будете? – Из-за домов показались шестеро мужиков. Тот, что говорил, был не высоким, но плотным мужиком с бородой. В руках он держал топор.
– Ведун Пест рода Среднего из села Ведичей и писарь Дакрит без роду из Вивека, – громко ответил Пест.
– Ведун? Чем докажешь?
– Дело докажет. Аль хочешь, чтоб я прадеда твоего звать начал?
Мужики переглянулись, и тот, что стоял чуть позади, громко произнес:
– Нужда к нам привела аль по делу какому?
– На ночлег остановиться хотели. Мимо идем в сторону Ультака, к родным землям…
В доме светились три большие свечи, выставленные в деревянную миску. За столом сидели двое мужиков и Пест с Дакритом. Перед Дакритом стояла миска с отварным картофелем и крынка молока. Он вяло жевал картофель, словно был и не особо голоден, а вот Пест уже опустошил тарелку и выжидательно уставился на хозяев. Женщина, принёсшая готовую еду, скрылась за печью, а с самой печи виднелись головы детей, заинтересованно разглядывающих гостей и вслушивающихся в каждое слово.
Молчание нарушил мужик с рыжими волосами и стриженой бородой в ладонь.
– И вправду ведун настоящий?
– Правда. – Кивнул Пест.
– А не молод ты для ведуна?
– Ты вроде мужик, не одну зиму переживший, а то, что не года мастера мастером делают, не знаешь.
– Смотреть будем опосля, Рог. – Влез второй мужик. Ростом он был повыше, но более худощавый. Лицо красовалось недельной щетиной. – Не серчай, но не видали брата вашего как три десятка зим. Не ходят ведуны по селам в краях наших. Знахарка была у нас Дарья, да померла. С тех пор и живем под одним единым.
– Не серчаю. Знаю я, что годами не вышел, но дело свое ведаю и делать делаю, – ответил размеренно Пест второму мужику.
– Ну и добре! Звать меня Лут. Я старшой в селе, а это Рог. – Лут кивком указал на мужика, сидящего рядом. – Дело у нас к тебе есть, Пест-ведун, но то утром решать будем. На ночь нечего голову думой забивать. Глаш! Постели гостям у печи.
Из-за печки показалась женщина в обычном сером платье и без слов принялась стелить постель на лавках у печи. Мужики не встали из-за стола, пока не доел Дакрит, а тот даже и не думал поторапливаться, пока Пест не ткнул его локтем.
– Не подумайте худого. Дакрит – писчий и всю жизнь в городище жил. А как погнали его, так начал по дорогам бродить. Вот, съел ягоду незнакомую и животом мучается.
Мужики усмехнулись и сочувствующе покивали головой, встав из-за стола.
– Ну, утро вечера мудренее… – произнес Лут и кивнул Рогу, который в ответ так же кивнул и направился вон из избы.
Рассвет Пест встретил по обыкновению сам. Он просыпался без стонов и потягиваний. Просто открывал глаза и поднимался. Когда сел на лавке, то обнаружил хозяина, сидящего за столом.
– Солнце в помощь! – произнес Пест, засовывая ноги в сапоги, которые ему когда-то подарили Дорожичи.
– И тебе света в деле. Садись, жинка пока на стол накрывает, за дело поговорим.
Пест кивнул и уселся за стол на лавку, напротив Лута.
– Что за беда у вас приключилась?
– Посев у нас больной. Как навел порчу кто…
– А амбарник ваш что?
– Тут такое дело… – Мужик замялся, не зная, как сказать. – Есть у нас один убогий. Руки и ноги – все на месте, да вот не дал единый ему ума-разума. Ему наказ был духам хлеб да молоко ставить. А он…
Мужик упер взгляд в стол, словно стесняясь своих слов.
– Он, когда его секли, все рассказал. Мол, хлеб пекла Марфа, и до того он вкусный был, что тот сам его лопал. Провинились мы, и амбарник наш знака не кажет…
– Худо… – пробормотал Пест. – Долго он за духами глядел?
– С прошлой посевной, как Дарья единому душу отдала. Мы уж по талому снегу заметили неладное. Знака от амбарника не было за всю зиму, а зерно по углам плесенью пошло. Мы второпях зерно больное отметать начали и по домам здоровое из амбару растащили, но куда там… У всех плесень черная на зерне пошла.
– Ты вот что… – начал негромко давать указания Пест. – Родник есть поблизости?
– Есть.
– А мука осталась чистая?
– Это тоже есть.
– Мед в селе есть?
– Есть! Как не быть? Промысел это наш. Медовым наше село кличут.
– Неси тогда водицы с родника, муки чистой, яиц пару и меда пару ложек хозяйских. Будем угощение амбарнику готовить…
– Может, жинка моя сготовит? – с сомнением спросил мужик.
– Жинка твоя так не сможет. Тут ведунская рука нужна. Амбарника вашего как звать?
