– Сухарей-то за грош возьмём?
– Нет. Пока постой не найдем, нечего на харчи тратиться. Незнамо как оно повернется. Хорошо бы постой с работой найти. Чтоб хоть харчи бесплатные были…
– Ты за еду работать собрался? Совсем дурной? – Черт сидел на плече Песта и при этих словах дернул того за ухо.
– Смотреть будем, как оно повернется. Не искусный я мастер, чтоб меня за монету звонкую нанимать! – хмуро ответил Пест и бросил черту. – В кузню для начала веди…
Пест был очень хмур. Он стоял перед мастерской плотника и тянул руку к ручке двери. Ручка была выполнена в виде льва из дерева, который держал в зубах металлическое кольцо. Рука замерла в нерешительности в нескольких сантиметрах от ручки.
Досада и разочарование были вызваны тем, что в кузнице, пообщавшись с кузнецом, понял цену своим навыкам. «Сельский недоучка» – так его охарактеризовал мастер. Пест не обиделся. Он достаточно хорошо разглядел нож, который ему показал кузнец. И шлифовка, и гравировка были настолько искусны, что Пест покраснел, когда показывал свой нож.
– Ну? Чего тянешь? – пробурчал черт. Его живот издал требовательный рык. – Жрать охота…
– Все бы тебе пузо набить! – хмуро бросил Пест и вздохнул. – Единый не выдаст, вурдалак не съест…
Пест потянул ручку и открыл дверь. Когда он вошел, в нос ударил запах струганой древесины.
– Тепла да добра вашему дому! – громко сказал Пест.
– И тебе не хворать! – отозвалось басом из глубины мастерской. – С чем пожаловал?
К Песту подошел крупный мужчина, косая сажень в плечах. Руки были словно две огромные лопаты.
– Работу ищу я, мастер. – Пест поклонился в пояс.
– Чего умеешь? – Мужик взял табурет и уселся прямо перед мальчишкой. Пест сразу начал хмуриться. Ножки стула были словно несколько стеблей, переплетённых и закрученных по спирали. Все было хорошо отшлифовано и покрыто лаком.
– Пазы знаю основные…
– Это какие? – с прищуром спросил мастер.
– Внахлест знаю, вкрест, встык, в ногу с крестом… – Пест долго перечислял и показывал пальцами, какие пазы он знает, и рассказывал, как их делать.
– Ну, а еще что можешь?
– Еще по дереву резать резьбу умею…
– А скульптуре древесной обучен?
– Того не ведаю… – Пест потупил взор и перенес его на ножки табурета.
– Ага. Вижу, что заметил. – Мужик усмехнулся. – Ну, в ученики я тебя не возьму, но работу подкидывать буду. Скульптура деревянная не всем по карману, так и обычный люд заходит. Кому стол справный нужен, а кому и стул. С того заказу тебе, молодому, треть отдавать буду.
Мужик с прищуром разглядывал Песта, а тот уже было облегчённо вздохнул.
– Завтра с утра приходи. Посмотрим, так ли складно делаешь, как говоришь!
– Мастер… Уж не серчай, но с утра не могу я. В учениках я в Академии магии. Да и постой в граде не нашел я, про харчи говорить не буду. – После этих слов Мастер нахмурился.
– Факультет какой?
– Не числюсь я на факультете. Я универсал, как сказали мне.
– Коли так, то ступай! Не возьму я тебя в работники! – Мужик поднялся и поставил табурет к стенке, а сам направился по своим, одному ему ведомым делам, в глубь мастерской.
– Мастер, может, скажешь мне, в чем провинился я? – расстроенно спросил Пест. Он уже у кузнеца почувствовал, что дело не совсем в его способностях.
– А то не знаешь? Ты посмотри на стену! На бревна посмотри внимательнее!
Пест начал оглядываться и заметил, что у одной стены бревна порядком новее, чем остальные.
– Стену ту меняли недавно… – почесав голову, произнес Пест.
– Это я вашего брата с академии брал на постой. С огненного факультета был он, так чуть не сжег мастерскую! – хмуро ответил мастер и, глядя на Песта, продолжил: – Зарекся я с вашим братом дело иметь. В ремесловом квартале работу можешь не искать. Не возьмёт тебя никто.
– И за то спасибо! – хмуро ответил Пест, кивнув мастеру, и направился к выходу.
Когда вышел, он поднял голову к небу и глубоко вздохнул…
Бродя по базару, где все толкались и так и норовили затоптать Песта, он искал, где прикупить еды. В кормчей он, узнав цены, питаться не решился. «Как оно теперь повернется, незнамо, а есть что-то надо…» – с такими мыслями он отправлялся на местный рынок.
Черт, как только мальчишка зашел на территорию рынка, соскочил с плеча и умчался, маневрируя среди ног толпы.
Ища самых дешевых сухарей, Пест обошел весь центр рынка и уже добрался до окраинных лотков.
– Дядька! А сухарь или хлеб негодный не завалялся? Я бы взял! – обратился Пест к мужику с лицом, похожим на крысиную морду, за лотком на колесах. Он был небольшого роста, и из-за лотка виднелась только его голова.
– Есть! Как не быть? Три каравая сухих совсем есть. За три гроша отдам! – С прищуром сказал мужичок. Пест выложил последнюю серебрушку, а мужик как ни в чем не бывало, словно так и должно быть, сгреб серебрушку и выложил три каравая серого хлеба на прилавок. Даже с виду караваи были не первой свежести. Местами подгрызены, то ли мышами, то ли человеком. Уже не разобрать.
Пест сгреб в заплечный мешок три черствых, как камень, каравая и протянул руку за сдачей.
– Чего руку тянешь? – спросил крысиномордый мужичок.
– Я тебе серебрушку дал! А ты всего три гроша просил! Верни мне семнадцать грошей! Я уж ученый, чтобы знать, сколько в серебрушке грошей! – С нажимом начал Пест.
Мужичок вместо извинений и вида хоть какого-либо стыда начал разоряться на весь рынок.
– Вы посмотрите на это дите пришлое! Явилось в город наш и пытается обманом деньги с честного торговца взять! Да где же видано?
На Песта начали оглядываться, и вокруг быстро собралась толпа. Люди вокруг гомонили, а торговец продолжал надрываться.
– Вы посмотрите на этого мелкого ворюгу! Всучил мне три гроша и надрывается, что серебрушку дал!
– Я и дал серебрушку! Ты же сам ее с лотка сгреб! – попытался вставить слово Пест, но торгаш не унимался и еще громче стал орать.
– Да что же это творится в славном городе Вивеке, что честных торговцев обирают? За что монету звонкую стража дерет?
Сквозь толпу начала протискиваться троица стражников в кожаной броне и с короткими копьями.
– Кто шумит? Крис, продажная твоя душонка! Опять бедного торговца норовят обобрать? – с ехидством спросил один из стражников. У него, в отличие от спутников, на груди висел медальон с гербом города Вивека.
– Явились не запылились! Этот пострел заявляет, что серебрушку мне дал! А он мне только три гроша всучил за три каравая черствых!
