Книга Мария Кантемир. Проклятие визиря, страница 59. Автор книги Зинаида Чиркова

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Мария Кантемир. Проклятие визиря»

Cтраница 59

И господарский дом в Яссах стоял пустой, обрывки бумаги и бечёвок, порожние разломанные ящики, громоздкие шкафы и укладки, совершенно неподъёмные для увоза, всё ещё оставались здесь.

Уже и новый господарь готовился в дорогу, получив султанский фирман на таких тяжёлых условиях, что выполнить их было не под силу никому.

И Николай Маврокордат продержался у власти всего лишь год с небольшим, и вот — новый правитель, могущий содрать ещё три шкуры с обнищавших крестьян...

Всегда невозмутимый Балтаджи и при известии о побеге Кантемира остался спокойным. Что ж, значит, не хочет Аллах, чтобы он, великий визирь, доставил к султанскому престолу голову предателя.

И только посещение шведского короля Карла XII вывело Балтаджи из себя.

Карл всё ещё сидел в Бендерах, в крохотном местечке Варница, и с упоением ждал, когда пленит Балтаджи русского царя. Ах, как жаждал он мести, как хотел увидеть героя Полтавской битвы на коленях!

И ни минуты не сомневался Карл, что Балтаджи при таком перевесе сил удастся захватить Петра.

Когда же граф Понятовский известил своего короля, что русская армия ушла из пределов Молдавии с развёрнутыми знамёнами, при всех пушках и в полном вооружении, тот взбеленился: никогда ещё не позволяли противнику заключить столь почётный договор.

Что там Азов, что там Таганрог! А все завоевания Петра в Прибалтике, всё отобранное у шведского короля — турки даже не вспомнили о его интересах, даже не подумали торговаться за эти завоевания!

И Карл примчался в лагерь Балтаджи взбешённый, едва ли не в истерике.

— Как вы могли дать уйти русскому царю с такой крошечной армией, как могли не пленить его, не поставить на колени? — кричал он, брызгая слюной и сжимая кулаки, которыми зря махал теперь, после самой драки. — Да я бы не позволил ему уйти, я бы поставил его на колени!

Хорошо ещё, толмачи Балтаджи старались не переводить великому визирю все те ругательные слова, которые король, не обращая внимания ни на что, адресовал тому, неподвижно сидевшему на высоких подушках.

— Дайте мне пятьдесят ваших янычар! — кричал между тем Карл. — Я догоню русскую армию, я разобью русского царя!

— У вас была армия значительно больше, — язвительно и спокойно отвечал Балтаджи Мехмед-паша, — однако вы её потеряли... Как же можно доверить вам хоть одного человека?

— Почему вы не дали мне знать, почему не поставили меня главнокомандующим над вашими янычарами?

— Разве может христианский вождь командовать правоверными, мусульманами, кто послушает его команды? — резонно возражал Балтаджи.

И думал, как же был прав Шереметев, когда писал в своём письме, что только посторонние ссорят Турцию и Россию.

А две эти страны далеки друг от друга — одна на севере, другая на юге, теперь и южные границы Османской империи будут ограждены от притязаний русских солдат.

И любовался собой в душе: это он, великий визирь, умный и проницательный человек, заключил такой позорный для России и выгодный для Турции мир.

Долго ещё метался по шатру великого визиря Карл XII, но и ему пришлось уехать ни с чем.

Балтаджи вежливо и по-восточному цветисто объяснил Карлу, что в одном из пунктов договора есть слова о безопасном переходе этого самого шведского короля из пределов Турции через Польшу в свою Швецию.

Так прозрачно намекнул Балтаджи Карлу, что ему пора уже перестать злоупотреблять гостеприимством турецкого султана, что пора и ему возвращаться домой...

Карл намёка не понял и не принял — он продолжал сидеть в Бендерах, снова и снова плетя интриги и привлекая европейские дворы к заговорам против России.

Балтаджи послал Карлу несколько подвод с провиантом, несколько десятков конных янычар, чтобы сопровождать его через границы европейских государств, но Карл упёрся, стоял на своём, не желал возвращаться домой — тепло ему жилось на хлебах у турецкого султана.

В конце концов Балтаджи пришлось выдворять Карла силой...

Два генерала с шестью тысячами турок и десять тысяч татар с десятью пушками направлены были в Бендеры. И это против находившихся там всего лишь трёхсот шведов!

Целая армия наводнила Бендеры, она проникла даже в королевский лагерь.

Но солдатам было приказано не причинять королю вреда, не убивать Карла и его людей.

А как было это исполнить, если король не желал подчиняться предписанию султанского фирмана!

Карл не смутился силой турок и татар — он приказал строить укрепления, баррикадировать окна и двери, подпирать их брёвнами и подходящей мебелью, чтобы не пустить чужаков в королевский дом.

Сам Карл, все его люди, камердинеры, канцлер, казначей, секретари, все слуги деятельно готовились к обороне.

Король важно обошёл свои владения, укреплённые и забаррикадированные, нашёл, что теперь он неуязвим, и спокойно уселся играть в шахматы со своим фаворитом Гротгаузеном...

Однако первые же выстрелы пушек разнесли все баррикады Карла, и ему пришлось спасаться бегством. Только уже при второй встрече с Балтаджи выторговал он себе право полной безопасности при проезде через границы к себе, в Швецию.

Но на это ушло несколько месяцев, и всё это время Балтаджи чувствовал себя так, словно во рту его сидел больной зуб — чем скорее его удалить, тем лучше будет чувствовать себя его хозяин.

Во всяком случае, Карлу пришлось-таки оставить Бендеры и возвращаться домой через Польшу, где уже сидел на троне ставленник Петра — саксонский курфюрст Август.

Ничего этого не знала и ни о чём этом так и не услышала Мария — скрипучие колеса коляски увозили её от места этих событий всё дальше и дальше.

Пыль проникала во все поры старой коляски, забивала рот и нос, дышать становилось трудно, и потому приходилось передвигаться или по ночам, или по утренним свежим росам...

Кантемир и Кассандра ехали теперь вместе — в гербовой карете, с молдавским гербом, и Кантемир всё время держал руки Кассандры в своих.

Он всё ещё пытался вернуть её из того забытья, в которое она погрузилась во время спешных и страшных сборов, целовал её холодные пальцы, говорил ей нежные слова, и постепенно мрак, нависший над Кассандрой, рассеивался, она снова чувствовала тепло рук мужа, видела его ласковые глаза, холёные усы и бородку, вглядывалась в его как будто забытое и запорошенное пылью лицо, и пробивалась на свет живая жилка её жизни.

И первые Кассандры слова после долгого пробуждения были такими:

— Куда мы едем?

Кантемир принялся объяснять ей, что русский царь подарил им и прекрасный дом в Москве, и много замечательной земли, и несколько десятков десятин с крестьянскими дворами в северных провинциях, что теперь они богаты, гораздо богаче, чем в Стамбуле и Яссах, у них есть хорошая сумма в шесть тысяч золотых червонцев ежегодно и они смогут отдать своих детей учиться в прекрасные школы и послать за границу — теперь они могут всё...

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация