– Ты был у Гнуса в квартире? – вечером спросила она Левку, расположившегося у окна и сосредоточенно вырисовывавшего что-то на куске ватмана, натянутом на подрамник.
На белом полотне проступали смутные фигуры. Какие-то военные в форме царской армии, белые офицеры – мундиры, эполеты, фуражки, вытянутые в струнку спины.
– Это интимный вопрос! – бросил Левка. – Я отказываюсь на него отвечать без моего адвоката. Ну, хорошо, допустим, был…
– И что у него там? – Рита цепко взглянула на него.
– Ммм… Да ничего особенного. Собака! Русский спаниель.
– Ага, собака, – кивнула Рита. – Я так и думала – у него следы шерсти на брюках. С собакой я разберусь. А еще? Что-то вроде сейфа, мм? Где он может хранить деньги и документы, как считаешь?
– Гретхен, ну что ты меня пытаешь? – плаксиво спросил Лева. – Нет там у него никакого сейфа. Ничего интересного. Стеллаж с видеокассетами во всю стену – он же мнит себя непризнанным гением от киноискусства. А больше – ничего, обыкновенная жулебинская хата.
– Ладно. На месте разберусь, – решила Рита. – Значит, ты понял, что от тебя требуется?
– Понял, – хмуро кивнул Лева. – И мне совершенно не улыбается полночи флиртовать с этим отморозком и таскать его по клубам. И все ради какой-то угнетенной украинской проститутки, с которой я двух слов не сказал. Тебе правда так приспичило поиграть в Робин Гуда?
– Не в Робин Гуда, – возразила Рита. – Левка, ты же знаешь, благородства во мне ни на грош. Мне просто… ну… интересно, получится ли? А ты мне помогаешь, потому что тебе тоже интересно.
– Угу, – скептически скривился Лева. – И что же я получу за свою помощь?
– Мою вечную признательность, – объявила Рита, подошла к нему сзади и обняла за спину.
– Не густо, – отозвался Лева. – Ладно. Я согласен. Только отцепись от меня со своими нежностями, рисунок испортишь.
Ключи по мыльным слепкам для нее сделал ее приятель Саня, карманник. Один из тех, по выражению Левы, мизераблей, с которыми Рита вечно водила дружбу, описывая затем наиболее интересные образы и сюжеты в своих рассказах. С Саней она познакомилась как-то в переполненном автобусе. Незаметный тощий парень с коротковатой верхней губой шнырял по салону туда-сюда, протискиваясь через толпу, и Рита с интересом наблюдала за ним – все эти действия были слишком хорошо ей знакомы. Прищурившись, она разглядела, как на мгновение сверкнула в руке парня отточенная с одного края монетка. Точно! Карманник! Парень, кажется, заметил, что Рита его раскрыла. Он взглянул на нее как-то затравленно и скривил губы в жалкой кривой усмешечке – мол, что, сдашь меня сейчас? И Рите отчего-то стало жаль его, такого тощего, нелепого, замызганного какого-то, и она коротко качнула головой – не волнуйся, чувак, не сдам – и отвернулась. В конце концов, все это было не ее дело. Не становиться же внезапно борцом за мировую справедливость.
А потом что-то пошло не так. Кто-то кого-то толкнул, кто-то заметил разрез на сумке, началась автобусная свара, раздались крики:
– Милиция!
– Остановите автобус!
– Господи, кошелек украли! Кошелек!
– Это вон тот, в шапочке! Я видел, он тут по всему автобусу шастал.
И Рите вновь стало жаль этого тощего парня со вздернутой короткой верхней губой. Она понимала, что, по сути, должна бы испытывать сочувствие к пассажиру, которого ушлый карманник пытался обчистить. Вот только парень сейчас оказался один против жаждущей его крови толпы. А Рита и сама была не слишком честным членом общества, чтобы разделять его благородное негодование.
Парень оказался вдруг рядом с Ритой и, не говоря ни слова, сунул ей в ладонь толстый кожаный кошелек. И Рита, мгновенно приняв решение помочь, вытащить из передряги этого паршивца со смешной вздернутой губой, так же молча, не меняясь в лице, спрятала его под плащ. А карманник уже орал, имитируя праведный гнев:
– Да обыщи! Ну, карманы посмотри! Че отворачиваешься? Гляди! – и выворачивал карманы куртки.
На следующей остановке Рита спокойно вышла и дождалась своего нового приятеля за афишной тумбой. Убедившись, что бурлящий автобус отъехал, она передала парню кошелек.
– Саня, – представился тот, пряча добычу. – Слушай, спасибо! Прям и не знаю, как тебя благодарить. Хочешь, поделим?
– Неа, – покачала головой Рита, а затем, выставив вперед челюсть, скопировала Марлона Брандо в сцене из «Крестного отца». – Но однажды я попрошу тебя об услуге. Договорились?
И Саня радостно согласился.
Поэтому теперь, когда Рите потребовалось сделать пару ключей по слепкам в мыльных брусках, она обратилась именно к Сане. Тот сказал: «Не вопрос!», забрал мыло и на следующий день, встретившись с Ритой, передал ей готовые ключи.
– Дело хоть стоящее, а, Марго? – допытывался он.
– Ничего интересного, – покачала головой она. – Так, мелкое хулиганство из личной неприязни. Спасибо, Саня, – и спрятала ключи в карман плаща.
В назначенный день Левка во время съемок совершенно измучил Гнуса томными взглядами и многообещающими намеками. Гнус даже распустил всех раньше времени, так ему не терпелось отправиться с золотоголовым падшим ангелом в рейд по ночным клубам Москвы. Убедившись, что парочка загрузилась в Гнусову «девятку» и отбыла в неизвестном направлении, Рита рванула по адресу, который записал ей Лева.
Спальный район Москвы. Типовые многоэтажки, пустыри, гудящий между домов осенний ветер. Фонари горят через один, мигают в сырой осенней полутьме. Из придорожной палатки разухабисто хрипел шансон. «Не самый фешенебельный район выбрал для себя надежда российского артхауса», – отметила Рита.
Нужный дом она нашла быстро. Рита скользнула в палисадник, под балконы первого этажа, и сняла со спины рюкзак. Она заранее прихватила все необходимое для осуществления своего маленького плана. Спасибо Марату, когда-то научившему ее ладить с животными.
Марат… Ладно, сейчас нет времени.
Рита извлекла из рюкзака палку краковской колбасы и позвала едва слышно. Через несколько минут все было кончено, рюкзак ее заметно потяжелел, и Рита, выбравшись обратно к подъезду, собралась приступить ко второму этапу операции.
Натянула на голову капюшон плаща, помаячила некоторое время возле подъезда, убеждаясь, что ничего достойного внимания жильцов около дома сейчас не происходит и ей будет просто проскочить незамеченной. Затем поднялась на лифте на нужный этаж. Ей повезло – в лифте ехала одна и на лестнице никого не встретилось.
Рита подкралась к нужной двери, быстрым взглядом оценила замки, прикидывая, какой из ее ключей к которому из них подходит – долго возиться с ключами было нельзя, еще выйдет, привлеченный шумом, какой-нибудь дотошный сосед.
Так. Значит, ключ с двумя бороздками – это верхний замок, плоский и узкий – нижний. Скорее всего. Попробуем!
