Ире вдруг страшно захотелось отсюда сбежать. А вдруг она что-то купит, а в соседнем магазине это будет стоить вдвое дешевле? А вдруг то, что она хочет, продается в разных местах? Брюки висят здесь, а пиджак где-нибудь на втором этаже?
Еще неделю назад Петрова бы развернулась и ушла из магазина, но сейчас она подавила в себе панику и на еле гнущихся ногах отправилась к самой большой витрине с огромной надписью «распродажа». Намерения ее были на редкость серьезные.
– Девушка, что вы ищете, вам помочь?
Еще неделю назад Петрова бы залепетала: «Нет, нет, спасибо», но сейчас это была уже другая Петрова, и она сказала:
– Да. Я хочу брючный костюм. Красный брючный костюм.
И продавщица не стала смеяться и показывать на нее пальцем, она даже не хмыкнула и не состроила рожу, а просто сказала:
– Пойдемте, я вам все покажу.
Надо сказать, что Ирине очень повезло с этой девушкой: продавщица возилась с ней больше часа, а затем всего за десять минут убедила не отчаиваться. Хотя отчаиваться было от чего – вожделенный костюм не спас ситуацию, в зеркале опять не возникла загорелая длинноногая красотка.
– Так, не нужен вам красный, пиджак короче, брюки пошире на бедрах. Сейчас принесу.
Пробормотав это заклинание, девушка исчезла и возникла через мгновение с ворохом одежды.
Она заставляла Петрову мерить то одно, то второе, то третье, то больше, то меньше, то шире, то уже, заставляла приседать и вертеться, распускать волосы и собирать их в высокую прическу. Причем явно получала удовольствия гораздо больше, чем сама Петрова.
В итоге она посмотрела на нее с торжеством Пигмалиона и констатировала:
– Вот то, что вам нужно. Сидит идеально. Цвет ваш. Скидка на комплект двадцать процентов.
Петрова уставилась в зеркало. Длинноногой красотки по-прежнему не было. Была женщина в деловом костюме, отработавшая длинную трудовую неделю и возвращающаяся из офиса домой.
– А теперь вот эту юбку, – продолжала неугомонная продавщица. – И вот сюда к большому зеркалу подойдите.
Когда Петрова вышла из примерочной, вокруг нее защебетали другие продавцы.
– Ой, как вам идет…
– Ах, ну вы просто помолодели…
– Ну надо же, как сидит!
– Идеальный фасон…
У бедной Ирины от такого напора просто закружилась голова.
И краем сознания отслеживая, что они безусловно привирают, она вся расцвела под этими комплиментами, и тут же выяснилось, что в этом зеркале она намного стройнее, чем в примерочной, и юбка ей очень даже идет. И не такая уж она и уставшая.
Домой Ира вернулась счастливая и, даже не включая компьютер, легла спать.
Сквозь подушку откуда-то снизу просачивались сладкие мысли. Завтра она придет на работу – и никто ее не узнает. Завтра она будет идти по коридору, а следом будет раздаваться только восхищенное: «Ах!» Завтра она встретит мужчину своей мечты…
…Утром Ирина собиралась долго и продуманно, вышла из подъезда с гордо поднятой головой и пошла к метро, тщательно обходя лужи. Уже практически подойдя к станции, тихонько оглянулась – никто на нее не смотрел, не восхищался. И никакого восхищенного «ах» вслед.
Она постаралась не расстраиваться и спустилась на станцию, исподлобья оглядывая встречных мужчин. Все смотрели вперед и сквозь нее.
И тут Ирина поняла, в чем дело. Все портит куртка! Она закрывает костюм, никто не видит, какая Петрова красавица. Значит, чудеса начнутся сразу, как только она приедет в офис.
Когда Ира снимала куртку, у нее тряслись руки.
– А, Ирка, привет, – раздалось сбоку. Татьяна повесила свое пальто и исчезла в неизвестном направлении.
Ирина вошла в бухгалтерию, специально громко хлопнула дверью. Все четыре девушки, дружно вздрогнув, подняли глаза.
– А, Ира, это ты, – облегченно вздохнули они и уткнулись в экраны.
Петрова все никак не могла поверить в свое поражение. Она четыре раза ходила в туалет, медленно бродя по коридору. Она сходила на обед, а потом еще раз за булочкой.
Все здоровались, улыбались и отворачивались. Как будто на Петровой был не новый костюм, а мешок из-под картошки.
Наконец она зашла в пустую курилку и тупо уставилась в окно.
– Нет его. Уехал. Будет после трех, – рядом с Ирой внезапно возникла девушка-менеджер.
– Кого?
Девушка ухмыльнулась и закурила.
– Юры. Да ладно тебе, в него все наши тетки по очереди втрескиваются. Не ты первая, не ты последняя.
Ирина продолжала смотреть на девушку широко распахнутыми глазами.
– Красивый костюм. Тебе идет. Еще бы каблук повыше, совсем бы было здорово.
– Спасибо. Но я и Юрий Николаевич… Но у нас ничего… Но мы никогда…
– Да ладно… Танька видела, как вы с банкета свалили. Он потом вернулся через час, злой, как собака. Трахнул Людку у себя в кабинете и ушел домой. Расстроился, значит.
У бедной Петровой от обиды глаза стали как блюдца. Он вернулся от нее и тут же пошел к Людке?!
– А откуда ты знаешь?
– Про Людку? Так она сама и рассказала. Да ты не переживай, она у нас известная… эта… слово есть одно нехорошее. Там ничего серьезного быть не может. А Юрику как раз такая, как ты, и нужна.
– Какая?
– Ну… Тихая, незаметная… То есть спокойная. Чтобы дома вечером ждала с пирожками. Только ты немного посмелее будь, а то крадешься по коридору, такое впечатление, что боишься на середину выйти. «Служебный роман» помнишь? Я все время, когда его смотрю, про тебя вспоминаю: «Скукожится вся, и чешет…»
Ирина собеседница весело рассмеялась. Ирине показалось, что она сейчас умрет от стыда.
Тем временем девушка докурила, подмазала губы и махнула Ирине рукой.
– Давай, не грусти. Он того не стоит.
И растворилась в дыму. Или это Ирине сквозь слезы так показалось.
Грезы
Я не отказала себе в удовольствии появиться в офисе с утра. Никто уже толком не работал. Приглашенные на банкет откровенно собирались домой, чтобы успеть переодеться. Неприглашенные сидели, вцепившись в клавиатуру, и на их лицах было размашисто написано: «Когда уже начальство свалит?»
Поэтому заметили меня все. Я чувствовала себя магнитным полюсом Земли. Все головы поворачивались в мою сторону, как только я появлялась в поле зрения. Секретарша Таня как раз разговаривала по телефону, когда я вошла в приемную. Она замолчала на полуслове, просипела: «Я перезвоню» – и положила трубку мимо рычага.
– Привет, – сказала я, – директор у себя?
Танечка попыталась прочистить горло, не преуспела и молча кивнула. Я взялась за ручку, но тут секретарша вспомнила о своих обязанностях и сдавленно произнесла:
