– Салаты «Греческий» и «Цезарь». Птица… есть у вас фирменное блюдо из птицы?
Я довольно потянулась. Паша все делал как надо. Я с удовольствием съела все, что он заказал, не забивая себе голову названиями блюд и ценами.
Но основное пиршество происходило не на тарелках, а в разговоре.
– Паша, расскажи что-нибудь, – сказала я, когда нам принесли десерт.
Паша усмехнулся:
– А что бы тебе хотелось услышать?
– Расскажи о себе.
Я с огромным удовольствием рассматривала себя в зеркальной панели за спиной у Паши. Одна рука лениво помешивает кофе, другая поддерживает подбородок. Красиво свисают волосы, глаза широко распахнуты, губки блестят. Такое впечатление, что я всю жизнь мечтала исключительно о том, чтобы Паша поведал мне историю своей жизни.
Паша тоже откровенно мной любовался.
– Ну, дорогая, что я тебе буду рассказывать, ты и так все знаешь. Хожу на работу, иногда вожу в рестораны очень красивых девушек.
– А на работе что делаешь?
– Работаю. Я думаю, тебе неинтересны всякие технические подробности и склоки между поставщиком А и заказчиком В. Мы же не за этим сюда пришли?
– А зачем?
– Чтобы приятно провести время. Чтобы получить удовольствие друг от друга. Ты сегодня просто потрясающе выглядишь. Такое чувство, что ты влюблена.
– Да?
Я от неожиданности даже покраснела.
– У тебя блестят глаза, ты просто сияешь. Ты покраснела от смущения! Сегодня ты самая красивая женщина мира. И я счастлив, что именно я рядом с тобой. Извини, мне звонят.
Я слегка опешила от последней фразы, а в руках у Павла уже заблестел какой-то умопомрачительно новый мобильник.
– Да. Я слушаю. Отрываешь. Занят. Хорошо, говори, только быстро. Да. Нет. Да. Фьючерсы нужно было держать… И следи за никелем, есть инсайдерская информация. Все, сам разбирайся.
Паша отключил мобильник и сунул его в карман пиджака.
– Какой ты умный! – сказала я вполне искренне.
– Просто опыт. Быть дизайнером гораздо сложнее, талант нужен. Пошли танцевать.
Павел улыбался совершенно искренне, и я внезапно поняла, что потеряла инициативу. Уже не я его соблазняла, а он меня. А я медленно и верно поддавалась этому соблазнению. Мне уже нравился запах его одеколона и рука у меня на талии, и было безумно приятно чувствовать его взгляд и замечать, что его рука, которая поправила мой выбившийся из прически локон, дрожит.
Мы протанцевали несколько танцев, а когда вернулись за столик, там стояло вино, фрукты и горела очаровательная свечка. Некоторое время мы молчали, переваривая внезапную близость. Я не выдержала первая:
– Знаешь, Паш, ведь редко встретишь в жизни человека, который тебя на самом деле понимает.
– С которым можно вот так просто помолчать?
– Да, – я засмеялась, – который все чувствует с полуслова.
– Это комплимент? Теперь мы смеялись вдвоем.
– Тебе завтра рано вставать? – спросил он.
– Как обычно.
– Тогда поехали, я отвезу тебя домой. Честно говоря, я не ожидала такого финала. То есть я, конечно, не собиралась сегодня ничего такого делать… Но я-то надеялась, что меня поуговаривают! Паша с улыбкой смотрел на мое разочарованное лицо.
– Я знаю, о чем ты подумала. Я же все чувствую с полуслова.
Он внезапно нагнулся через стол и поцеловал меня прямо в губы.
– Я хочу тебя. Очень. Просто, если это свершится, то я хочу быть уверен, что это будет не единственный раз. В качестве девушки на один вечер ты меня не устраиваешь. Официант! Счет, пожалуйста!
Домой я приехала в смешанных чувствах. С одной стороны, было очень приятно, а с другой, я задумалась – а нужны ли мне серьезные отношения с Пашей? Уж слишком серьезными они получались.
Жизнь
Ирина перечитала написанное. Потом еще раз. И еще.
Выглядело красиво, в соответствии с фрагментом из фильма, но сомнение ныло где-то в основании черепа. Вдруг вспомнился школьный учитель физики, Сергей Соломонович, с его любимой фразой: «Практика – единственный критерий истины». Честно говоря, это было все, что Петрова усвоила из курса физики.
Нужен был эксперимент.
С прошлогодней встречи одноклассников у Иры хранился список телефонов, которыми все обменивались в пьяном угаре братства. Она нашла строчку «Коля Филимонов», выдохнула и взяла телефонную трубку.
Колю она считала своим мальчиком с седьмого по девятый класс. Он неоднократно носил ей портфель и даже один раз подрался с Антоном Хорошавиным, – правда, Петрова не была уверена, что из-за нее.
Ирина набрала номер, услышала первый длинный гудок и в панике бросила трубку. Она поняла, что все придуманные фразы выскочили из головы, как крысы из трюмов «Титаника». Петрова посидела немного, собираясь с мыслями, потом развернула к себе экран ноутбука и снова набрала Колин номер.
Рука дрожала.
«Если ответит женский голос, я просто брошу трубку», – в сотый раз говорила она себе.
Ответил мужской.
– Алло, – сказал он.
– Алло, – сказала Ирина, хотя на экране было написано: «Привет, как дела?»
Мужчина промолчал. Петрова в панике с предполагаемого грудного голоса перешла на петушиный.
– Здрасте, извините, Колю можно?
– Это я, – голос стал озадаченным.
– Коля, это я, – Ирина судорожно прокашлялась, но грудной тембр все равно не удался, – Петрова. Одноклассница. Помнишь, ты мне на встрече дал телефон, а я вот тут сижу, дай, думаю, позвоню.
Ирина лихорадочно сверилась с открытым файлом.
– Я звоню, – процитировала она, – чтобы сказать тебе, что мы тогда провели чудный вечер.
– Когда?
– Ну, тогда…
Беседа снова уклонилась от плана, и Петрова растерялась.
– А… – Коля не проявлял даже намека на взволнованность. – И что?
– Может, повторим? Только не в такой расширенной компании, хорошо?
Повисла небольшая пауза, а потом голос на том конце провода немного потеплел:
– А… Ну, это можно. А где?
– Давай встретимся завтра в семь в «Дровах».
– Да дорого там, что я там не видел?
Это уже не лезло ни в какие ворота, Петрова лихорадочно соображала, что ей делать.
– Дорого? А мне премию дали… – сымпровизировала она.
– А, то есть ты приглашаешь? Ладно, приду. Ты извини, тут «Милан» с «Интером» играет… Ну, пока, до встречи.
И Коля отключился.
