– Да хоть бы и так. Разве они тебе не понравились?
– Да какое это имеет значение?
Он хотел сказать еще что-то, но вдруг почувствовал, что у него за спиной произошло какое-то движение. Он повернулся и увидел прямо рядом с собой очень красивую девушку в облегающем черном платье и со сверкающей в руках золотой сумочкой. Тяжелые, свитые из многочисленных цепочек золотые серьги свисали почти до плеч, на груди плоской змеей блестела толстая и массивная золотая цепь. Почти все пальцы девушки были унизаны драгоценными перстнями и кольцами. Эта фантастичная женщина смотрела на него в упор.
– Знакомьтесь, это Ирма, – представила эту роскошную женщину Валентина. – А это тот самый непробиваемый Альтшулер, Михаил Яковлевич. Думаю, что вы, Ирма, сможете называть его просто Михаилом.
Костров от такой наглости посерел.
– Очень приятно, – он все же приподнялся на стуле и поцеловал Ирме руку. – Вы похожи на Таис Афинскую…
***
После той жуткой драки, а вернее, трепки, которую Анна устроила в гостинице Маше Сотниковой, думая, что это Валентина, Лариса, получив свои деньги, вынуждена была взять несколько дней за свой счет, чтобы дать возможность успокоиться Маше. Конечно, все равно не обошлось и без скандала: Маша приехала к ней домой и, ворвавшись в квартиру, сама набросилась на нее чуть ли не с кулаками:
– Ты же сказала, что она воспитанная женщина! Что она – дочка профессора. Ничего себе доченька, вцепилась мне в волосы и чуть не содрала с меня скальп! Давай мне сто долларов, иначе я все расскажу ей…
И Лариса, напуганная не меньше Маши, без слов отдала ей то, что она просила.
– Тебе было больно? – спросила она с сочувствием. – Ты извини, кто бы мог подумать, что у нее будет такая бешеная реакция… Я все хотела тебя спросить, а где тот костюм, который я дала тебе на время?
– Если честно, то я его испортила… Понимаешь, не вытерпела, одела его в тот же день и поехала к город… Там на Пушкинской площади, в «Макдоналдсе» подцепила одного кадра… И мы пошли с ним в ларек… Там даже раздеться было негде… Пришлось прямо в костюме, они его так уделали… Пришлось даже застирывать… А подкладка в одном месте даже оторвалась… Мужики – они же скоты!
– Ну хоть заплатили?
– Заплатили, но так, мелочь… И вот представь, в самый разгар, когда мы все втроем были за ящиками, на топчане, к нам стал ломиться какой-то парень… Я, собственно, за этим к тебе и пришла… Понимаешь, он колотил кулаками в дверь и звал, как ты думаешь, кого?
– Не знаю… Откуда мне знать?
– Он звал Валентину… Вот я и подумала тогда, что это и был, наверно, Невский или кто-то еще из ее знакомых… Ведь я же со спины похожа на нее, да еще была в этих чертовых перчатках… желтых… Причем одна у меня выпала из кармашка прямо на улице, перед входом в ларек… Лариса, нехорошо мы поступили…
– Это ты про Анну?
– Нет, про Валентину… Понимаешь, когда этот парень стоял возле ларька, он же все слышал… Валерка, с которым я пришла, он же ни на минуту не остановился и продолжал делать свое дело… Говорю же, скот… Можешь себе
представить, ЧТО испытывал парень, стоя под дверью и слушая все это? Ведь он думал, что там Валентина… А что, если мы ей сломали всю жизнь?
– Знаешь что, не бери в голову! Если он не может отличить Валентину от тебя, то пусть и получает, что заслужил… Значит, это судьба… Я лично так считаю… А что было потом? Ты вышла, когда его уже не было?
– Да я вообще там осталась до четырех… Потому что мы потом выпили и я уснула, потом проснулась и снова… Короче, часов в семь я только вернулась в гостиницу, а тут твоя Анна…
– Да, тяжелый у тебя был день, ничего не скажешь… Зато ты заработала кучу денег…
***
Уверенная в том, что Анна после этого инцидента с мнимой Валентиной уже не захочет ее видеть, Лариса была удивлена, когда та позвонила ей и пригласила к себе: «Есть дело».
Прошла неделя, но Анна, что называется, восстановилась: разрядка, месть явно пошли ей на пользу. Она даже как будто похорошела.
– Лариса, тебе надо забыть все то, о чем я говорила тебе прежде. Невский для меня умер, когда я только увидела эту швабру (имелась в виду, конечно же, «Валентина»)… Я-то думала, что это действительно внешность, тело и прочее, а это просто шлюха… Возможно, она двигается лучше меня, но это теперь не имеет никакого отношения… Ты нужна мне совершенно для другого дела… Здесь уже пахнет большими деньгами, и ты заработаешь их, если будешь выполнять все в точности, как я тебе скажу…
Лариса вышла от нее несколько обескураженная. План, который предлагала неугомонная Анна, был по-прежнему направлен против Невского, и зря она так распиналась, говоря, что он для нее «умер»… не такой она человек, чтобы вот так быстро успокоиться… У нее кровь-то сворачиваться будет быстрее, если она сполна удовлетворит свою месть. А пока еще это чувство стоит у нее после физического голода и сна, пожалуй, на первом месте.
Ларисе было приказано раздобыть черный костюм, желтые перчатки и привести все это ей домой. Анна готовила для Невского ловушку. Только зачем, когда он наверняка и без того забыл уже Валентину. Вернее: вычеркнул из своей жизни.
Насколько было известно Ларисе, Невский теперь жил один и большую часть своего времени старался проводить на работе.
***
Поначалу она ему везде мерещилась, на улице, в метро, магазинах, рынках, кафе… Поэтому, когда он увидел ее сидящей в сквере возле памятника Пушкину, то сначала просто не поверил своим глазам. У нее на коленях лежала целая кипа газет, и судя по тому, что Валентина держала в руках ручку, она наверняка выписывала что-то для себя важное, взгляд ее был сосредоточен, да и весь вид ее свидетельствовал о том, что она занята серьезным делом. И вдруг она резко выпрямилась, свернула газеты, сунула их в пакет и сразу как-то расслабилась, откинулась назад и прикрыла глаза…
Игорь стоял всего в нескольких шагах от нее, как вдруг их разделила толпа иностранцев с фотоаппаратами, которые обступили памятник Пушкину плотным кольцом. Особенно некстати оказалась толстуха в желтых клетчатых шортах и красном свитере, которая своим необъятным телом заслонила все видимое пространство… Невский стал пробираться сквозь толпу к скамейке, на которой сидела Валентина, чтобы перед тем как дать себя обнаружить, понаблюдать за ней, но к своему ужасу понял, что скамейка пуста, а стройная фигурка в черном костюме с невероятной скоростью удаляется по направлению к ресторану «Макдоналдс». То, что это была Валентина, он нисколько не сомневался: девушка была рыжеволосая, да к тому же еще и в желтых перчатках.
Он почти следом за ней вошел в ресторан, но долгое время не мог ее там отыскать. Но когда же все-таки увидел на втором этаже в самом углу (она сидела спиной к нему), то вдруг почувствовал, как на лбу его выступила испарина: Валентина была НЕ ОДНА, ее лапал какой-то подвыпивший мужчина. Игорь определил, что он был пьян уже по тому, как совершенно не стесняясь полез ей под юбку…
