Мужчины, поколебавшись, сели. Пол избегал смотреть на Каро, зато в глазах Джека было такое нескрываемое желание, что у нее кровь прилила к голове и зашумела в ушах. Их взгляды встретились, но он тут же отвернулся и стал перебирать бумаги, которые держал в руке.
Она присела на край стола и… не могла не заметить, как Джек бросил ей на ноги восхищенный взгляд. Это придало ей уверенности. Она твердо знала, что ей делать.
Но сначала…
Каро открыла сумочку и вынула CD:
– По-моему, это принадлежит тебе, Джек.
Барбара закрыла глаза, Пол побледнел.
Джек с потемневшими глазами протянул руку и взял у нее диск.
– Это, должно быть, выпало из твоего портфеля, когда ты был у меня. Надо крепче застегивать замки.
– Ты прослушала запись? – спросил он. Каро заметила, что у него дергается жилка на скуле.
– О да.
Все трое – Пол, Барбара и Джек – переглянулись и изменились в лице.
Каро забрала у Джека то, что он держал в руке. Это были чеки. Один – на медицинское учреждение, где находилась мать Барбары, а другой был выписан на трастовый фонд. И на том, и на другом обозначены гигантские суммы. Покачав головой, Каро разорвала чеки на мелкие кусочки.
«Ох, Джек, не тебе платить за чужие грехи».
Барбара ладонью зажала рот, подавив рыдание.
– Не стоит волноваться, – спокойно объявила Каро. Она положила обрывки чеков на стол и вынула из сумки папку с документами.
– Барбара, вот это – контракт между учреждением, где лежит твоя мать, и мной. Контракт гарантирует ее содержание и уход за ней. Жаль, что ты изначально не доверилась мне.
Боже, она великолепна.
Джек не мог отвести глаз от Каро. Как она дальше намерена поступить? Ему тоже следовало довериться ей – сейчас он это понял.
– Я… – У Барбары по лицу покатились слезы, и она вытирала их пальцами.
– Я понимаю, что из-за моей… сдержанности, ты не была уверена во мне. Мне жаль, что так получилось. Я прекрасно понимаю, что ты разрывалась между верностью отцу и мною.
Барбара подняла голову:
– Дело в том, дорогая, что я действительно вышла за твоего отца из-за денег. Я хотела, чтобы за моей матерью был необходимый уход.
Каро кивнула:
– А за это мой отец получил чудесную жену. Я все же считаю, что ему досталась лучшая часть сделки. Я хочу, чтобы ты знала – я перевела несколько миллионов фунтов на твой счет…
– В этом нет никакой необходимости! Я не…
– Барбара, не возражай, сделай мне приятное. Я также оформила виллу в Испании на твое имя.
– Ты хочешь, чтобы я уехала? – спросила Барбара. – Конечно, ты этого хочешь…
– Ничего подобного! Я знаю, как тебе нравится эта вилла. Вы с отцом провели там медовый месяц.
– Но, Каро, дорогая, это слишком…
– Ерунда. – Каро повернулась к Полу: – Теперь о тебе, Пол. Мне пришло в голову, что раз уж трастовый фонд моей мамы так много для тебя значит, то ты, скорее всего, и есть идеальный управляющий. Вот документы, – она помахала пачкой бумаг, – в них ты назначаешься председателем совета директоров фонда.
– Мисс Каролайн, я…
– Каро! – напомнила ему она.
– Каро… – Пол едва мог хоть что-то из себя выдавить. – Я… не знаю, что сказать.
– Скажи, что ты принимаешь эту должность и будешь наилучшим образом выполнять свои обязанности.
– Можете на меня рассчитывать, – произнес, вернее, просипел Пол.
– Помимо этого я оформила для тебя пенсию. Отцу следовало об этом позаботиться перед своей смертью. Пенсия станет дополнением к зарплате управляющего фондом.
От этих слов Пол пришел в себя и воскликнул:
– Я не буду получать зарплату от фонда! Для меня честь заниматься его управлением.
Каро не выглядела удивленной. Джек был абсолютно уверен, что она это предвидела и учла в сумме пенсии Пола.
– Боже мой, Каро! Я не могу это принять, – сказал старый дворецкий, когда она вручила ему документы на пенсию. – Это слишком щедрый дар.
– Ты его заработал. К тому же я могу себе это позволить… и я хочу это сделать. – Каро перевела дух и продолжила: – И еще. Я хочу, чтобы вы оба знали, что все эти распоряжения вступают в силу сегодня, их нельзя не изменить, не аннулировать. Вы можете больше не общаться со мной без каких-либо неприятных последствий для себя.
В комнате наступила мертвая тишина. Джек слышал только тиканье старинных часов в прихожей.
– Итак, – Каро сложила ладони, – теперь настало время, чтобы я отбросила свою пресловутую сдержанность и мы поговорили откровенно. Барбара, Пол, я считаю вас своей семьей.
Джек вздрогнул – она не включила его в свою семью.
– Вы оба мне небезразличны. Я надеялась, что и я вам тоже.
– Конечно, дорогая!
– Я люблю вас как собственную дочь!
– Но это вам не помешало навредить мне. Если вы действительно любите меня, тогда я рассчитываю на уважение и преданность с вашей стороны, и чтобы вы принимали меня такой, какая я есть. Если вы не можете мне этого дать, то нам лучше расстаться.
Пол вскочил с кресла:
– Вы можете рассчитывать на меня до моего последнего вздоха.
– Дорогая, я тоже даю тебе слово, – со слезами в голосе произнесла Барбара.
Каро улыбнулась, и это была радостная улыбка.
– Значит, мы будем жить как раньше. Я имею в виду, что откажусь от своей квартиры, и мы будем все вместе жить здесь, в этом большом доме, одной семьей, пусть мы и не очень подходим друг другу.
Барбара встала, подошла к Каро и обняла ее:
– Дорогая, это чудесно.
Пол ждал своей очереди и топтался рядом. Он тоже крепко ее обнял и не переставая повторял:
– Замечательно! Замечательно!
Джек перекинул сумку через плечо, встал и направился к двери. Ему здесь не место.
– Куда ты? – окликнула его Каро.
– У меня самолет.
– Во сколько? Еще часов шесть до отлета.
– Я должен быть в аэропорту заранее, и… у меня есть дела.
Дело номер один – сохранить хоть каплю гордости.
– Я надеялась… Джек, задержись на десять минут.
Надо сказать «нет». Небрежно бросить «до свидания» и уйти. Беспечной походкой.
Небрежно? Беспечно? Невозможно.
Сказать «нет» Каро? Также невозможно.
Сумка соскользнула с плеча на пол.
– Конечно. Десять минут ничего не изменят.
