Теперь-то он понял, как не характерно для Каро было то, что произошло у них шесть с половиной лет назад: она вышла за него спустя лишь четыре месяца знакомства. По своей натуре она очень осмотрительна, но тогда она влюбилась в него. Она доверяла ему, а когда он ушел, он не только разбил ей сердце, он уничтожил ее веру, и она начала сомневаться в собственных суждениях.
Он должен был бороться за нее уже тогда!
Он неправильно расценил ее сдержанность. Решил, что она его не любит. Вместо того чтобы усомниться в этом, он взял и удрал. Как трус.
Он все разрушил. У него нет второго шанса. Каро никогда не подпустит его к себе, несмотря на обещания, которые он дал ей.
Но что он ей пообещал? Что именно?
Джек нахмурился. Выругавшись, он вскочил на ноги, включил лампу и открыл лэптоп. Он пообещал сделать все, что в его силах, чтобы вернуть табакерку. Уж это он для нее сделает.
Прикрепив наушники, он начал прослушивать записи с «жучков», которые он установил в доме на Мейфэр.
Через два часа с криком «Эврика!» он отбросил наушники на стол. Скопировав файлы, он послал их на адреса своей электронной почты, потом записал их на CD и загрузил на флешку. Затем Джек просмотрел Национальный правительственный архив. Вскоре у него все было готово: он положил CD и флешку в сумку, перекинул ремень через плечо и отправился пешком на Мейфэр.
– Здравствуйте, мистер Джек, – громко произнес Пол, открыв дверь. – Рад вас видеть.
Не такие слова скажет этот предатель через десять минут.
– Джек? – В дверях гостиной появилась Барбара. – Каро с вами?
– Нет.
На безупречно гладком лице Барбары появилось настороженное выражение.
«Еще одна предательница», – подумал Джек.
– Все в порядке, дорогой? С Каро все в порядке?
– Насколько мне известно – да. Но остальное не столь хорошо. Я дам вам обоим кое-что прослушать. У вас есть CD-плейер?
Барбара провела его в дальний угол гостиной, где на антикварном столике стояла стереосистема.
– Пол, не уходите, – сказал Джек, спиной почувствовав, что тот хочет удалиться. – Мне нужно, чтобы и вы тоже это услышали.
Джек вставил диск в плеер, незаметно удалив один из «жучков». Он удалит все остальные, прежде чем уйдет. Нажав на кнопку, он указал Полу и Барбаре на диван:
– Может сесть, если хотите.
Но оба остались стоять.
«Ожерелье – подарок не Роланда, Пол, и ты и я знаем это».
Услыхав свой голос из динамика, Барбара, охнув, опустилась в ближайшее кресло и прижала руку к горлу.
«Есть только один человек, кто мог бы это сделать, это – Каро».
Последовала пауза, затем раздался голос Пола: «Да».
«Пол, я не хочу больше этого делать. Каро должна узнать правду». – «Мы не можем ей сказать! Мы обещали ее отцу! И вам надо подумать о своей матери. У вас нет средств, чтобы оплачивать счета за ее лечение».
Джек выключил плеер:
– Я мог бы продолжить прослушивание, но мы все знаем, что там дальше.
Барбара подняла голову и с трудом произнесла:
– Я рада, что теперь правда выплывет наружу.
– У вас нет ни капли совести! – сердито крикнул ей Пол.
– Совесть? – На этот раз закричал Джек. – Где была ваша совесть по отношению к Каро? Она любит вас обоих! Она считает вас своей семьей. А как вы обошлись с ней?
Барбара не принадлежала к числу плаксивых женщин, но сейчас была на грани слез. Джек чувствовал, что ее сожаление искренне. И даже почти ее простил, учитывая то, как шантажировал ее Роланд, чтобы добиться своего.
– Я могу изложить вам выводы, к которым пришел?
Барбара развела руками, предлагая ему продолжать. Пол же ничего не сказал. Он побелел и сгорбился.
– Сядьте, Пол, – приказал ему Джек.
Тот поднял голову:
– Я дворецкий, мистер Джек. Дворецкий не…
– Хватит! Вы утратили права на манеры дворецкого, когда начали свою отвратительную игру.
Пол не стал возражать и сел. Джек смотрел на эту парочку, изо всех сил пытаясь подавить бешенство.
– Перед своей смертью отец Каро заставил вас обоих обещать ему, что вы сделаете все возможное, чтобы Каро оставила свою работу у Ричардсона, вплоть до того, чтобы ее уволили. Таким образом, она наконец возьмет на себя управление этим чертовым фондом.
Барбара нерешительно кивнула:
– Он считал, что если он сделает ее единственной наследницей, то это смягчит ее отношение к нему и к фонду.
– А вы двое должны были подтолкнуть ее к этому решению?
Барбара сморщилась и кивнула, а Джек продолжил:
– Я также знаю, что если вам это удастся, то вы оба получите вознаграждение.
Барбара вскинула голову и вопросительно на него взглянула.
– Думаю, что счета из больницы, где лежит ваша мать, за лечение и уход за ней будут оплачены, если вы добьетесь желаемого результата. – Джек назвал медицинское учреждение, где находилась мать Барбары. – Я знаю, в каком уходе она нуждается, а также сколько это стоит.
Барбара вскочила на ноги, ее трясло.
– Откуда вам это известно?
– Я частный сыщик. Я учился тому, чтобы распутывать головоломки.
Джек выяснил имя матери Барбары и в какой частной клинике Нортамберленда она лежит. Телефонный звонок – и он получил сведения, что у нее серьезное диссоциативное расстройство личности и ей необходимо круглосуточное наблюдение психолога. Она получает самый лучший уход. Хотя счета астрономические.
Барбара снова села и закрыла глаза рукой:
– Я даже не могу ее навещать. Ей от этого хуже. Все, что я могу сделать, – это обеспечить хороший уход.
– Я сочувствую вам, Барбара, – сказал Джек.
– Спасибо.
– Роланд вас шантажировал?
Барбара подняла на него глаза и пожала плечами:
– В какой-то степени. Но… я его любила. Это не был пылкий роман, но… я хотела, чтобы он чувствовал себя счастливым. От Каро не так уж много требовалось – только управление фондом, но…
– Но?..
Барбара посмотрела Джеку в глаза:
– Не важно, чего мы все хотим, но у Каро есть право самой решать, чем ей заниматься, как жить.
– Полностью согласен. – Джек повернулся к Полу: – Чего я не могу понять, Пол, почему вы согласились подыграть Роланду. Мне казалось, что вы искренне привязаны к Каро.
– Так и есть!
Наступило молчание.
– Все просто – он был больше привязан к матери Каро, – нарушила молчание Барбара.
