— Наелись? — мрачно поинтересовался у него мент. — Теперь поднимайте руки.
— Товарищ милиционер, — раздался голос тетки Раи. — Будьте с ним осторожным. Он сейчас сойдет с ума! Будет буйствовать, попытается покончить с собой, да и на вас кинуться может!
— Справимся! — самоуверенно хмыкнул мент. — И не с такими справля…
Но договорить ему не удалось. Лицо Юрия Алексеевича вдруг приняло такое отрешенное, такое странное выражение, что лейтенант осекся.
— Что это с ним? — пробормотал он. — В самом деле псих, что ли?
А Юрий Алексеевич тем временем очумело завращал глазами, словно не понимая, где он находится и кто все эти люди. Затем взгляд его остановился на оружии, которое держал в руках лейтенант. И в этот момент лицо Юрия Алексеевича исказила злобная гримаса. Губы его искривились. Потом он пошатнулся, и на мгновение его лицо приняло более или менее нормальное выражение. Но это лишь на минуту. Затем на него снова вернулась маска безумия. Он издал звериный рев и кинулся на лейтенанта.
— Эй! Стоять! Стрелять буду! — растерялся лейтенант, отступая назад.
Но позади него было несколько кирпичей, которые лейтенант не заметил, ведь на затылке у него глаз не было. И, пятясь назад, лейтенант, дойдя до кучки кирпичей, споткнулся об нее. Видя, что враг падает, Юрий Алексеевич удвоил прыть. И одним огромным прыжком покрыл расстояние до упавшего лейтенанта, словно тигр бросился он на свою добычу, терзая зубами живую плоть. Подруги закричали, не сомневаясь, что бедняге лейтенанту пришел конец. Но в этот момент раздался выстрел, тело Юрия Алексеевича вздрогнуло, а затем его хватка ослабла.
— Ну, я вам скажу, — выбираясь из-под мертвого тела, очумело произнес лейтенант, — даже в Чечне я такого страха не испытывал. Это же натуральный псих! Как его на свободе-то держали до сих пор? Ребята, да помогите же мне выбраться!
Эти слова лейтенанта относились к его товарищам, которые успели только к окончанию схватки. Они извлекли лейтенанта наружу, распутали от веревок подруг и помогли подняться из подпола тетке Рае.
— Тетя! — кинулась к ней Юля и вдруг изумленно остановилась. — А у тебя что, на голове есть оба уха?
— Чего? — встревожилась тетка Рая, недоуменно глядя на племянницу. — Ты себя хорошо чувствуешь? Этот гад не впихнул в тебя своего салатика?
— Вовсе нет, — отмахнулась Юля. — Но твои уши… Они у тебя на месте.
— А где же еще быть моим ушам, как не у меня на голове?
— Под зеркалом на полочке в квартире Юрия Алексеевича, — пробормотала Юля. — По крайней мере одно из твоих ушей должно лежать там.
— С какой это стати мне так разбрасываться своими ушами? — возмутилась тетка Рая.
— Он сказал, что одно ухо вам отрезали похитители, — ответила за подругу Мариша и, повернувшись к Юле, произнесла: — Не волнуйся, Юльчик, там, в конверте, был просто муляж человеческого уха. Понимаешь, Юрий Алексеевич, взял одну сережку твоей тети и вставил ее в искусственное ухо. Знаешь ведь, такие вещи продаются в магазинах дурацких розыгрышей вместе с подушечками, издающими пуки, и прочими сомнительными шутками.
— Так, с ушами разобрались? И теперь все в порядке? — осведомился у них лейтенант, тоже слушавший этот разговор.
— Да, — кивнула Юля и, опасливо покосясь на тело Юрия Алексеевича, добавила: — То есть почти!
Ей все время чудилось, что он сейчас пошевелится, снова вскочит на ноги и набросится на кого-нибудь. Поэтому девушка старалась держаться от него подальше.
— Постойте! — вдруг воскликнула Мариша. — У Юрия Алексеевича же был сообщник! Он нас и скрутил!
— И тоже псих? — осведомился у нее лейтенант. — Они что, вместе из больницы сбежали?
— Нет, не псих, — покачала головой Юля. — Просто уголовник. И он должен быть где-то поблизости. Поищите его, пожалуйста. Такой невзрачный мужичок лет сорока без особых примет. Одет в светлую рубашку и брюки. На вид даже вполне приличный. И не скажешь, что недавно из зоны. Взгляд только звериный.
— Видели мы тут одного такого, — задумчиво произнес лейтенант. — Ладно. Спасибо за наводку.
После этого лейтенант отдал по рации приказ о задержании. И сообщника Юрия Алексеевича отправилось искать пять человек.
— А вас всех я попрошу проехать со мной, — велел им лейтенант. — В отделение.
Первым человеком, который бросился к подругам, когда их с триумфом доставили в отделение, был Владимир Сергеевич.
— Юля! Доченька! — воскликнул он и продолжил перечислять: — Мариша! Рая! Как я рад, что вы все живы!
И, обняв всех троих, он сделал попытку зарыдать.
— Папа! Ну что ты! Все кончилось хорошо, — принялась успокаивать его Юля.
— Володя, ты всегда был нюней! Но хоть сейчас не реви, — раздраженно заметила тетка Рая.
— Владимир Сергеевич, люди же смотрят! — увещевательно произнесла Мариша.
В конце концов Юлькин отец взял себя в руки, вытер слезы и тут же кинулся благодарить Маришу.
— Это я вас благодарить должна, — смущенно отнекивалась Мариша. — Спасибо, что не послушались меня и побежали сразу же после нашего отъезда с вашей дачи за помощью в милицию, иначе мы бы сейчас с вами не разговаривали.
— Папа! — удивилась Юля. — Так это ты привел милицию?
Владимир Сергеевич кивнул.
— И как тебе удалось их убедить?
— Я сказал, что в любом случае я оплачу их время, — просто ответил Владимир Сергеевич. — Они сразу же собрались и выразили готовность задержать хоть черта в ступе. И ведь молодцы какие! Успели вас спасти!
— Володя, прости меня, — виновато произнесла тетка Рая. — Я была к тебе, как всегда, несправедлива. Надо отдать тебе должное, хоть ты и изрядный нюня, но, когда нужно, ты можешь действовать оперативно. Спасибо!
Прошу минуту внимания! — С этими словами в кабинет, где разговаривали три женщины и Владимир Сергеевич, вошел тот самый лейтенант, который возглавлял операцию по спасению подруг. — Раиса Сергеевна, я так понял с ваших слов, что вы знаете человека, который похитил вас?
— Да, — дрогнувшим голосом произнесла женщина. — Это мой давний знакомый.
— И что, у него часто такие заскоки бывали, чтобы он людей похищал?
— Не знаю, — смутилась тетка Рая. — Мне всегда казалось, что он может контролировать себя. Он по два раза в год — весной и осенью — проходил лечение в психиатрической клинике. И наблюдавший его врач уверял, что он вполне безопасен для окружающих.
— Интересно было бы побеседовать с этим врачом, — хмыкнул лейтенант. — Мне лично ваш знакомый показался законченным опасным психом. Но ничего, теперь уже не важно. Он погиб, а с мертвых не спросишь.
— Скажите, а он точно мертв? — спросила у лейтенанта Мариша.
