– Ты не любишь лгать.
– Не то чтобы я лгу. Просто утаиваю горы информации. И да, я это ненавижу. Хочу быть честной с собой и окружающими. Дастин – потрясающий парень, и я отказываюсь относиться к нему, как к какому-то постыдному секрету.
– Он знает, что его ждет?
Зои закатила глаза:
– Да, младшая сестренка, он знаком с нашей матерью.
Мила поперхнулась смешком:
– Он, должно быть, действительно тебя любит.
Сестра чуть помрачнела:
– Говорит, что любит. И по его поступкам это тоже видно.
– Если он готов сразиться с судьей Стерн, должно быть, влюблен по уши.
– Знаю. И я тоже.
Мила задумалась. Интересно, каково это – влюбиться в кого-то по-настоящему?
Она подумала о Трое. Нет, это просто вожделение. Если не считать красивой внешности, ума, рабочей этики и головокружительной сексуальности, он донельзя ее раздражает. Она не питала никаких иллюзий насчет того, что ее чувства к нему – нечто более благородное, чем физическое влечение.
Если это правда возможно, она сумеет подавить желание. Возможно, спать с ним – самая худшая в мире идея. А вдруг он окажется довольно средним любовником и, если отделаться от влечения, станет лишь знакомым парнем. Не более. И если она переспит с ним, сумеет сосредоточиться на работе.
Она вдруг поняла, что Зои с любопытством наблюдает за ней.
– Как думаешь, дальше они будут жить долго и счастливо?
– Не знаю, но ничего не исключаю.
– Вау! Может, не стоит поначалу говорить это маме?
Зои рассмеялась. Подошедшая официантка налила им кофе и приняла заказ.
Мила решила добавить пару блинчиков, тогда как Зои ограничилась зерновым кексом и кофе. Официантка отошла.
– Мама ведь не может бросить Дастина в тюрьму или что-то в этом роде?
Зои разорвала пакетик с подсластителем.
– Мне хочется думать, что наша судебная система имеет средства защиты против произвола.
– Хочется думать? Ты адвокат!
– Я совершенно уверена. Но, знаешь, всегда есть шанс на непредсказуемый приговор.
Интересно, шутит сестра или прикрывает свое беспокойство юмором. Все может быть.
– В котором часу тебя ждет полоса препятствий?
– В одиннадцать. Прямо отсюда отправляюсь туда.
– Думаешь, на этот раз все удастся?
– Не знаю. Это действительно тяжело, но у меня есть план. И я знаю, где ошиблась в прошлый раз.
– Если на этот раз закончишь вовремя, он тебя наймет?
– Хотелось бы. Но скорее уж, если мне ничего не удастся, он точно меня не наймет. А если закончу вовремя, у него будет одной причиной меньше отказать.
– Ты знаешь другие причины?
– Основная в том, что он не любит женщин.
Теперь Мила поняла, как это звучит.
– То есть женщин любит, но приписывает им скорее декоративную, чем деловую функцию.
Зои наморщила нос:
– Интересно, что он видит в тебе?
Мила постаралась не оскорбиться:
– Большое тебе спасибо.
– Мы обе знаем, что ты никак не декоративная женщина. И я посмотрела в социальных сетях, его женщины – гламурные секс-бомбы.
– У меня фигура лучше.
Мила не знала, почему спорит. И у нее нет желания быть декоративной женщиной.
– Для тех, кому нравятся кубики на женском животе.
– Нет у меня никаких кубиков. Я просто подтянутая, вот и все. Держусь в форме. Возможно, я для него просто экзотика.
– Это не вписывается в общую схему.
– Не обязательно должна существовать схема.
– Схема всегда есть.
– Так в чем твоя теория? – Мила бросила вызов. – Почему он хочет такую маленькую уродку, как я?
– Прекрати притворяться, будто оскорблена. Если бы хотела быть секс-бомбой, наносила бы макияж, покупала красивую одежду и туфли на каблуках. Ты знаешь, что могла сделать, если бы хотела.
– Но я не хочу.
Мила уверяла себя, что это правда. Не хватало только, чтобы Трой считал ее хорошенькой!
– Я помогу. Если захочешь преобразиться. Только позови.
– Я не…
– Эй, это будет весело! Придать тебе немного гламура, лишить равновесия, бросить парня в капкан.
– Я буду чувствовать себя какой-то мошенницей. Это идет вразрез со всем, чего пытаюсь добиться.
– Я не сказала, что это умно. Зато забавно. Если дойдешь до точки, где абсолютно удостоверишься, что он не даст тебе работу, ни в коем случае, мы это сделаем.
– Нет.
– Скажи «да», сестрица.
– И какой в этом смысл?
– Удовлетворение.
– Не укрепится ли он в убеждении, что все женщины сильно отличаются от мужчин?
– Ты не слушаешь. Это прощальный выстрел, правосудие, месть, назови как хочешь. Это лишит его сна.
– Тебя трудно назвать славным человеком.
– У меня есть план, младшая сестрица. Если все пойдет плохо, всегда имей в кармане запасной план, который даст тебе некоторое удовлетворение.
– Именно так всегда поступаешь ты?
– Да.
– А если мама не примет Дастина?
– До этого я еще не дошла. И близко не дошла. Она примет Дастина.
Зои помедлила. В глазах плескалась неуверенность.
– Рано или поздно.
Миле стало стыдно.
– Прости. Совершенно бездумное сравнение. Но это означает, что с «Пайниен секьюрити» все достигнуто. Я еще не сдалась и сдаваться не собираюсь.
– Дело не в Трое. – Дело в работе, карьере, профессиональном успехе. Трой просто символ ее нынешних проблем. И она примет вызов. Стерны всегда принимают вызов.
Трой не испытывал ни малейшего удовлетворения, видя, как Мила второй раз провалила испытания на полосе препятствий. Наблюдая за происходящим на мониторе через камеры, расположенные по всей полосе, он осознавал, что не должен болеть за нее. Но болел. Конечно, умом понимал, что она бы использовала свой успех как очередной аргумент в поисках постоянной работы. А он этого не хотел.
Но чувствами был с ней, на пробежке, в грязи, на бревне и на стене. На этот раз она добилась большего, но до успешной сдачи теста было далеко.
Он полагал, что она поднимется принять душ, и остался ждать в квартире. Кассиди в своей комнате спала перед вечером. Дрейк тоже спал. Они с Милой не совсем одни. Но он возьмет то, что сможет. Она его избегает в последнее время, словно хочет поставить восклицательный знак после отказа продолжать физические отношения.
