Недобрые лица тянущихся к ней существ выразили радость, и с каждым ее стоном они становились все счастливей.
Она переводила глаза с одного жуткого лица на другое, и, хотя что-то подсказывало, что смотреть на них не нужно, нельзя, Роза была не в силах оторвать от них глаз!
В голове мутилось, ноги подкашивались…
Внезапно что-то обожгло бок, да так сильно, что Роза вскрикнула. В голове мигом прояснилось.
Она сунула руку в карман и нащупала зеркальце.
Оно было горячим и почему-то содрогалось, как бы просилось наружу.
Роза выхватила его, глянула – и изумилась. Ее отражения в зеркальце не было, зато в нем отразилась внутренность этого странного и пугающего «вагона» вместе с его «пассажирами»: и печальными, тихими, – и злобными, которые тянулись к Розе. В то же мгновение зеркальце вспыхнуло ярким светом, в лучах которого Розе почудилось лицо той самой красноволосой ведьмы, которую она уже видела в доме! А вслед за этим по «вагону» пронесся вихрь – и рядом с Розой появился… Манг!
Прекрасное, чеканное лицо с высокими скулами, хмуро сдвинутыми бровями, длинными ресницами, прищуренными глазами и крепко стиснутыми губами выглядело спокойным, однако черные волосы были разлохмачены, а плащ едва держался на плечах, словно его сдернуло порывом какого-то сильнейшего ветра.
Манг что-то сорвал с пояса – Розе показалось, меч, – однако это оказался кнут с длинным пылающим ремнем, словно сотканным из множества искр.
Манг взмахнул кнутом – и злобные существа отпрянули от Розы, влипли в стенки, а некоторые даже припали к полу в униженных трусливых позах.
Точно такое же пугающее впечатление произвело появление Манга и его огненного кнута на других призраков. Облик их стал еще более несчастным и печальным. Они тоже отпрянули, цепляясь друг за друга, отворачиваясь от Розы, и она ощутила мгновенный приступ тоски, словно прощалась с друзьями.
Но дышать ей все же стало легче, и сердце перестало болезненно сжиматься.
– Как ты здесь оказалась? – громко спросил Манг, очень странно произнося слова, словно иностранец, без привычки заговоривший на чужом языке.
Внезапно – неведомо почему! – Роза догадалась, что он и впрямь иностранец, иноземец, и сейчас говорит не просто на чужом, а на совершенно чуждом ему наречии, и даже не говорит, а как бы транслирует свои мысли в голову Розы, облекая их в привычные для нее словесные формулы и образы.
– Отвечай! Как ты сюда попала?! – повторил Манг.
– Я вошла в дом, – пролепетала она испуганно.
– Зачем? – В голосе Манга звенел металл. – Что тебе там было нужно? Я видел тебя раньше. Ты стояла возле Кайтэна, когда на меня напал инугами! Инугами и нэко сразу видят оборотней-скитальцев!
Роза растерянно моргнула. Перед глазами мелькнула картина: черный пес, оскалившись, несется вперед… потом откуда-то взялась маленькая серая кошечка, которая сидит на тротуаре, задумчиво созерцая дом, а потом вдруг, ни с того ни с сего, подскакивает – и с шипением бросается прочь. Причем Розе показалось, что видит она эти сцены не своими глазами, а как бы со стороны! Как бы глазами Манга!
– Инугами и нэко? – повторила она растерянно. – Видят оборотней? Оборотней-скитальцев?!
И опять вспомнилась старуха, которая говорила про оборотней-скитальцев…
– Да! – крикнул Манг. – Инугами и нэко, по-вашему – собаки и кошки, видят нас: Корио, Кайтэнов, демонов Нацу-нэ, видят призраков… Но отвечай, наконец, что ты делала около портала… около Кайтэна… около этого дома?!
Манг по-прежнему сыпал непонятными словами, однако Роза обратила внимание, что произносит он их все лучше и лучше, как будто русский язык стал ему менее чужим. И в голосе появились не только безжизненные металлические, но и живые человеческие интонации. Однако лицо его оставалось неподвижным, равнодушным, и Розе стало ужасно больно из-за этого его равнодушия.
Она вспомнила, как мерзла на перекрестке, лишь бы взглянуть на него, и пробормотала с досадой:
– Я стояла там потому, что хотела увидеть тебя! Я в тебя влюбилась с первого взгляда!
Глаза Манга не дрогнули, лицо его по-прежнему было холодным, и Роза внезапно вспомнила, как слушала в Оперном театре с родителями «Евгения Онегина» и как пел Евгений, прочитавший письмо Татьяны, – с таким же, как у Манга, ледяным выражением: «Но я не создан для блаженства; ему чужда душа моя; напрасны ваши совершенства: их вовсе недостоин я!»
Роза тогда жутко ненавидела Онегина за то, что он такой жестокий, такой холодный, такой инопланетянин!
И внезапно она осознала, что это то самое, точное слово, что оно имеет прямое и непосредственное отношение к Мангу!
Инопланетянин…
Чужой. Не человек. И не лицо у него, а маска – очень красивая, но не живая. Это не более чем одежда для его истинного лица: такая же одежда, как его плащ, черный свитер, джинсы и сапоги: все это нужно лишь для того, чтобы Роза не боялась, чтобы принимала его за человека. Да и язык, на котором он с ней говорит, – такая же маска, надетая лишь для нее, а на самом деле перед ней что-то непостижимое, как солнечное затмение или черная дыра, и оно называется словом «Корио»…
Корио, а не Манг!
– Зачем ты вошла в Кайтэн? – резко спросил Корио и уточнил: – В этот дом?
Так, все ясно… О любви разговоров больше не будет.
«Учитесь властвовать собою; не всякий вас, как я, поймет; к беде неопытность ведет…»
Роза на миг стиснула зубы, потом со всем возможным спокойствием, властвуя собою изо всех своих сил, выговорила:
– Я вошла потому, что хотела выручить Чихова. Это мой друг.
– Он тоже человек? – с самым безразличным видом поинтересовался Корио.
– Да, – выдохнула Роза, задрожав от этого нечеловеческого вопроса.
Корио на мгновение опустил свои необычайно густые ресницы, потом вскинул их и остро взглянул на Розу:
– Этот человек жив и в безопасности. А сейчас дай мне руку, я выведу тебя отсюда.
И только тут Роза опомнилась. Огляделась с новым приступом испуганного недоумения и страха:
– Где я? Кто эти существа?
Язык не повернулся спросить «Кто эти люди?».
– Тебя это не должно интересовать! – равнодушно ответил Корио. – Мы приближаемся к самой опасной зоне. Я должен увести тебя, не то… – Он вдруг осекся, замер, прислушиваясь к чему-то, а потом крикнул: – Нет, поздно! Они напали! Демоны Нацу-нэ здесь! Берегись!
«Вагон» резко остановился, Роза не удержалась на ногах и упала, видя, как на нее валятся призраки, но не чувствуя их веса.
В это мгновение между дверьми просунулась огромная красная когтистая лапа и разжала их, а потом в образовавшуюся щель одно за другим хлынули чудовища – те, кого Корио назвал демонами Нацу-нэ.
