– А тебя просто так? – фыркнул Васька. – Ты же просто так сидела на пустыре и ногти мазала этой своей разноцветной вонючкой, а ведьма тебя взяла и превратила в козу!
– Откуда ты знаешь, чем я занималась? – закричала Катька.
– Знаю, – вздохнул Васька. – Видел…
– То есть ты очень радовался, когда видел, как меня в козу превращают? – так и взвилась Крылова.
– Да я тебя вообще с удовольствием никогда бы не видел, – нелюбезно ответил Васька, которому чертовски надоело быть джентльменом. – Ни в образе козы, ни в человеческом.
– А ты так даже не смог в хорошенького котенка превратиться! – завопила оскорбленная Крылова. – Был уродом – уродом и остался!
– Да много ты в котах понимаешь! – раздался вдруг из лаптя возмущенный голос. – Молчи лучше, коза рыжая! У тебя вон борода и рожки, а туда же – моего друга забижаешь!
Васька думал, Катька Крылова со страху в обморок упадет, но она не испугалась, а презрительно спросила:
– Скажи мне, кто твой друг – и я скажу тебе, кто ты! Если ты, Тимофеев, дружишь с лаптем, значит, ты и сам лапоть. Впрочем, я это всегда говорила.
– Сама ты лапоть, Крылова, – сказал Васька. – В этом лапте спрятан банник, он и есть мой друг. Он хочет помочь мне превратиться обратно в человека.
– А кто такой банник? – настороженно спросила Катька Крылова.
– Тот, кто в бане живет, неужели непонятно? – ухмыльнулся Васька. – Вон в той! – махнул он лапкой в сторону огорода Марфы Ибрагимовны.
– Да я там все обшарила и никого не нашла! – заявила Крылова. – И вообще, банников на свете не бывает!
– А девчонки-козы бывают? – с удовольствием съехидничал Васька.
Довод оказался сокрушительным. Крылова явно призадумалась… Помолчала, а потом нерешительно пробормотала:
– Слушай, Тимофеев… а твой друг может помочь и мне? Ну чтобы я обратно в девочку превратилась?
– Нет!!! – так и взвизгнул возмущенный Кузьмич. – Чтоб я козе помогал?! Да ни в жисть! Ни-ког-да! Тем более такой дурной, которая мало того что все вверх дном в моей баньке перевернула, да еще и друга моего забижает и вообще не верит, что я на свете есть!
– Я верю, что вы есть на свете, – неохотно призналась Катька. – А если вы сердитесь из-за того, что я в бане все разбросала, так я прямо сейчас могу пойти и убраться там как следует. Я даже пол могу помыть! Хотите?
– Охота была бы поглядеть, как же коза копытами пол мыть будет, – хмыкнул Кузьмич, и Васька по голосу понял, что он уже не сердится.
Чувство юмора, так сказать, возобладало над злостью!
– Не переживай, я сам все в порядок привел. Чай, всему научился за ту сотенку с лишком годков, что сам по себе живу. А теперь слушай, коза. Коли хочешь, чтобы я тебе помог, для начала помоги нам с Василием… как тебя по батюшке-то?
– Петрович, – отозвался Васька несколько смущенно – с непривычки зваться «по батюшке».
– Значит, коза, помоги нам с Василием Петровичем! – велел Кузьмич. – Отволоки лапоток во-он туда, за дом с железной крышей, к баньке. У меня дело к ее хозяину.
– Там тоже живет банник, – пояснил Васька, – он поможет нам сделать первый шаг к спасению.
– Только первый?! – возмутилась Катька Крылова. – И вообще, как я уйду? Мне же велено беленное масло делать!
– Ну не ходи, – согласился Васька. – Так и будешь всю жизнь его делать. Станешь классным специалистом и со временем начнешь передавать опыт другим козам-оборотням! А Борька найдет себе другую девчонку.
Катька сверкнула глазищами, молча сжала веревочки губами и потянула лапоть туда, куда сказал банник.
«Подействовало! – гордо подумал Васька. – А Марфа Ибрагимовна говорила, что я ничего не понимаю в любви!»
И побежал догонять козу.
Вскоре они добрались до баньки. Сразу было видно, что ее построили гораздо позже, чем ту, которая находилась в огородике Марфы Ибрагимовны, да и пользовались ею не в пример чаще.
– Стой! – скомандовал Кузьмич. – А теперь, коза, подальше отойди. Нечего подслушивать, о чем два банника промеж собой разговаривать будут. И отвернись! На нас глядеть тоже ни к чему!
Катька Крылова с явной неохотой отвернулась и отошла к огородной изгороди.
– Не подглядывает? – озабоченно спросил Кузьмич.
– Не подглядывает! – подтвердил Васька, и только после этого из лаптя высунулась знаменитая шапка-невидимка с упрятанным внутри корнем дягиля, а затем выглянул и сам банник.
Он потянулся, распрямляя затекшие ручонки и ножонки, – и вдруг забавно застрекотал.
После мгновения тишины из баньки донесся похожий стрекот.
– Ага! – обрадовался банник. – Дома хозяин! Сейчас выйдет.
– Странно, – удивился Васька, – я думал, ты опять кричать и свистеть начнешь, а ты кузнечиком стрекочешь.
– Не кузнечиком, а сверчком, – поправил Кузьмич. – Мы, банники, друг дружке только так знак подаем, а крик да свист – это лишь для вас, для людей. Чтоб боялись! Но слушай, Васька: ты тоже в сторонку отойди да отвернись, а то как бы тутошний хозяин не осерчал. Может, он кошек не любит!
Васька со вздохом повиновался.
Какое-то время он стоял, уткнувшись в траву и прислушиваясь к торопливому стрекоту – переговорам двух банников, потом Кузьмич окликнул:
– Васька! Иди сюда, брат ты мой!
Васька кинулся обратно к банному крылечку, а за ним понеслась Катька Крылова, вопя:
– Ну как? Ну что? Когда я обратно в девочку превращусь?!
– Тихо! – прикрикнул Кузьмич, уже успевший снова нырнуть в лапоть. – Не все так просто… Слышь, Василий Петрович, неладны наши дела. Сваха-то, оказывается, уже месяц как померла! Диву даюсь, как до меня слухи об этом не дошли?!
– Сва-аха? – протянула Крылова. – А зачем тебе сваха, Тимофеев? Ты что, жениться решил?
И она протяжно заблеяла – видимо, смеялась.
Но Васька не обратил на нее внимания.
– Померла?! – ужаснулся он. – Как же так?!
– Да вот так, – вздохнул банник. – Вся деревня горюет, а пуще того – ее внучка Любаша. Бабка-то обещала ей сосватать хорошего жениха. Девка без ума в королевича влюбилась, ну бабка и посулила, а теперь…
– В королевича влюбилась?! – перебила Катька Крылова. – В принца, значит? И правда, что она без ума. Принцы все уже давно переженились: и Уильям, и Гарри. А дети их еще младенцы. Хотя нет, что я говорю! – возразила она сама себе. – Это только английские переженились, а еще остались холостые: Амедео, принц Бельгии, и Карл Филипп Шведский, и Феликс Люксембургский, и даже Альберт Турн-и-Таксис, он из Германии!
Васька буквально рот разинул, слушая все это. Ну и ну… Значит, правду говорят, будто всякая девчонка мечтает о принце?!
