Аллегра улыбнулась Анне.
— Grazie, — снова сказала она, и Анна, кивнув, удалилась.
Аллегра обессиленно опустилась на кровать, сбросила с себя одежду и нырнула под прохладные ароматные простыни.
С трудом верилось, что она находится здесь, в доме Стефано, в его кровати… в одной из них по крайней мере. Она громко рассмеялась, но в этом смехе не было радости. В огромной спальне он прозвучал одиноко.
Аллегра закрыла глаза. Ее переполняли эмоции, и она устала от них. Ей не хотелось анализировать свои чувства и мысли, а также пытаться догадаться о том, что думает или чувствует Стефано.
Она просто хотела жить. Заниматься своей работой. И надеялась, что, увидев Лючио, сможет полностью забыть о Стефано…
На этой туманной мысли ею овладел сон.
Она проснулась от легкого стука в дверь, когда лучи заходящего солнца косо падали на пол.
— Аллегра? — тихо позвал ее Стефано. — Ты спала четыре часа. Нам надо готовиться к ужину.
— Прости, — пробормотала она, откидывая со лба прядь волос. Стефано открыл дверь, и в этот момент Аллегра поняла, что на ней лишь бюстгальтер и трусики.
Стефано быстро окинул ее взглядом, и глаза его вспыхнули. Аллегра почувствовала, что в ней загорелся ответный огонь, от которого перехватило дыхание.
И все же лицо его оставалось вежливо-невозмутимым.
— Внизу тебя ожидает коллекция вечерних платьев. Я сейчас их принесу.
— Коллекция? — изумленно повторила Аллегра, но Стефано уже ушел.
Аллегра мигом соскочила с кровати и натянула на себя одежду. Она зачесывала волосы назад, когда явился Стефано с большими пакетами в руках.
— Все, что тебе нужно, находится здесь, — сказал он. — Мы должны выйти из дома через час. Анна принесет тебе поесть. Ты пропустила ланч.
— Спасибо, — запинаясь, произнесла она. — Ты такой чуткий.
Он наклонил голову.
— Пожалуйста.
Аллегра обрадовалась как девочка, которой было позволено залезть в гардероб матери.
Улыбнувшись этой мысли, она стала распаковывать пакеты.
Стефано предусмотрел все: в пакетах было три вечерних платья с сочетавшимися с ними туфлями и меховыми пелеринами, а также нижнее белье и колготки.
Таких изысканных нарядов у нее не было целых семь лет. Она не могла позволить себе подобные покупки.
Аллегра выбрала облегающее шелковое платье — до колен, темно-серого цвета. Простое и вместе с тем элегантное.
На дне одного из пакетов Аллегра нашла маленькую бархатную шкатулку. Открыв ее, она потрясенно вскрикнула. В шкатулке были серьги, которые Стефано подарил ей накануне свадьбы. Эти серьги она никогда не надевала, хотя он говорил, что очень хочет увидеть ее в них.
На ее глаза навернулись слезы. Аллегра не понимала, почему ей захотелось плакать, но в этот момент она не чувствовала себя вещью — она ощущала себя сокровищем.
И это опасно, подумала она. Ей надо держать дистанцию между собой и Стефано и помнить о цели своего приезда.
Но в этот момент ей так хотелось быть сокровищем!
Надев серьги, она распустила волосы, и они волнами рассыпались по плечам.
А потом спустилась вниз.
Стефано уже ждал ее в мраморном холле, одетый в смокинг. Сердце ее дрогнуло, когда она увидела его восхищенный взгляд.
— Ты выглядишь потрясающе, — сказал он. Взгляд его остановился на ее ушах — на бриллиантовых каплях, оттенявших кожу, и на лице его появилась улыбка, которая говорила больше, чем любые слова.
Аллегра ощутила, что улыбается ему в ответ, сияя так, будто проглотила солнце.
— Спасибо.
Он протянул руку, и Аллегра после секундного колебания взяла ее. Ей не хотелось ни о чем думать.
Один вечер, всего лишь один вечер — и она хотела насладиться им.
Автомобиль привез их к «Сен-Реджис Гранд-отелю». Аллегра, увидев его пышно украшенный фасад, не могла сдержать восхищения. Внутри ее поразили огромные люстры, мерцавшие над головами, мраморные колонны и мягкие ковры, в которых ноги буквально утопали.
Они вошли в зал ресторана, расписанный фресками и окутанный той же аурой роскоши и богатства, и Аллегра увидела, как головы всех присутствовавших повернулись к ним.
Откинув назад волосы, она горделиво улыбнулась.
Стефано подошел к небольшой группе мужчин и представил им Аллегру.
— Джентльмены, моя подруга, Аллегра Авести.
Моя подруга. Она никогда не была для него подругой.
На лицах мужчин мелькнуло удивление, и Аллегра не поняла, почему они так удивились. Ей стало немного не по себе. Неужели Стефано приходил на такие приемы с какой-то другой женщиной?
— Все в порядке? — прошептал Стефано, сжав ее локоть, и Аллегра почувствовала совсем близко его дыхание.
— Да, — прошептала она. — Все в порядке.
— Хорошо. — В его голосе прозвучала собственническая нотка, и это должно было бы встревожить ее, но ей не хотелось ни о чем думать. Хотелось просто наслаждаться этим вечером. Поэтому она улыбнулась Стефано, когда он повел ее к столу.
Соседкой Аллегры оказалась Антония ди Бона — костлявая остроносая женщина в платье из черного крепа.
— Стефано скрывал вас от всех, — заметила она слегка язвительным тоном.
Аллегра сглотнула и взглянула на Стефано, беседовавшего с каким-то мужчиной. Она улыбнулась Антонии:
— Я всего лишь подруга.
— Неужели? — Антония подняла тонкие, густо накрашенные брови. — У Стефано очень мало женщин-подруг.
— Да? — Аллегра почувствовала облегчение, в то же время понимая, что Антония собирается сообщить ей что-то еще.
Принесли первое блюдо, и разговоры на некоторое время затихли, но вскоре Антония вновь повернулась к ней, и улыбка ее была насмешливо-злобной.
— Вы давно знаете Стефано?
— Достаточно давно, — осторожно промолвила Аллегра.
— Давно? — с сомнением повторила Антония. Она пригнулась к Аллегре. — Похоже, вы не его тип. Он предпочитает… — Антония сделала паузу и критически окинула Аллегру взглядом, — более гламурных женщин. Вы часто выходите с ним в свет? — Она сладко улыбнулась.
— Нет, — холодно сказала Аллегра. Лицо ее загорелось, хотя она убеждала себя, что нет повода для беспокойства. Антония просто одна из тех женщин, которые наслаждаются своим цинизмом и ехидством. Они будут чувствовать себя несчастными, если не будут насмешничать.
— На самом деле я очень занята, — сказала Аллегра, — как, впрочем, и Стефано. — Она хотела объяснить этой женщине, что общается со Стефано лишь по профессиональным делам, но не нашла подходящих слов. Впрочем, Антония все равно не поверила бы ей.
