Кира схватилась за лицо. Ощущения ей не понравились. Под пальцами что-то активно шелестело и крошилось. Леся тоже посмотрела на подругу и ахнула.
— Кира! — воскликнула она. — У тебя кожа облезает!
И в самом деле, в тех местах, где лицо соприкасалось со злополучной маской, она потеряла свою эластичность. Тонкий верхний слой потрескался, словно лаковая поверхность на старой картине. И пласты сухой кожи начали отслаиваться один за другим.
— Я вся шершавая! — простонала Кира, проведя рукой по лбу, щекам и крыльям носа. — Проклятая маска!
Однако вдоволь порыдать над своей утраченной красотой ей не дали. Вернулся Олег Семенович и выгнал подруг вон, велев им отправляться по домам и хоть немного передохнуть перед завтрашним рабочим днем. Подруги не стали с ним спорить. Коли он так любезно брал на себя ответственность и собирался сам объясняться с местными ментами, так ради бога. Сами подруги к такого рода общению отнюдь не рвались.
Всю дорогу до дома подруги тащились на машине едва-едва, поминутно ожидая, что откуда-нибудь из-за придорожных кустов им навстречу выскочит долговязая фигура Ивана Тимофеевича. Но их ожидания оказались напрасными. Зато благодаря своей черепашьей езде, они заметили кое-что другое.
Зa ними, держась на некотором расстоянии, преданно следовала еще одна машина.
— Докатились! — резюмировала Кира. — За нами слежка организована.
— Где? — завертела головой Леся.
— Вон, позади нас «БМВ» тащится, — сказала Кира. — А я еду со скоростью сорок километров в час, медленней даже правилами дорожного движения не разрешается. Нормальный бы водитель давно меня обогнал. А эти — нет, тащатся и даже не думают маскироваться.
— Выходит, Олег приказал кому-то из своих ребят за нами проследить? — расстроилась таким недоверием Леся.
— Его тоже можно понять, — пожала плечами Кира. — Поставь себя на его место. Куда ни придет, там мы и свеженький труп. Поневоле занервничаешь.
Оказавшись дома, Кира первым делом бросилась к огромному зеркалу в ванной комнате и осмотрела повреждения на своей мордашке. Результат обследования был неутешительным. Благодаря яркому свету от настольной лампы, которую принесла ей в ванную Леся, стали видны такие следы разрушений, которые на улице Кира рассмотреть не сумела.
— Катастрофа! — заключила Кира. — Это уже просто катастрофа!
Все ее лицо было покрыто топорщащимися чешуйками, которые терлись друг о друга и тихо шуршали. Этот звук буквально выводил Киру из себя. Она схватила тюбик со скрабом и принялась тереть им лицо. После скраба в ход пошла шелковая рукавица для отшелушивания, а после нее и обычная мочалка. В результате этих стараний Кира вышла из ванной комнаты пятнистая, словно леопард, и злая, как гиена.
Кожа на ее лице в тех местах, где сухие чешуйки уже отвалились, была младенчески розового цвета. А там, где они сохранились, приобрела нездоровый желтоватый оттенок. Единственным однородным место у Киры оказался подбородок. Его она так истово терла мочалкой, что он стал равномерно-красного цвета и страшно болел.
Леся, которая решила остаться ночевать у подруги, увидев появившееся из ванной существо, поперхнулась чаем и закашлялась. Кире пришлось хлопнуть подругу по спине.
— Предупреждать ведь надо, — закончив кашлять, сказала Леся. — Так недолго и заикой стать.
Но, видя неподдельное страдание Киры, все же посоветовала:
— Намажь лицо оливковым маслом. Чешуйки размягчатся, и ты завтра сможешь их с легкостью удалить. Так всегда делают с младенцами, когда у них на голове какие-то корочки появляются. Если им помогает, должно и тебе помочь.
С некоторых пор Кира стала доверять простым домашним средствам куда больше, чем дорогим патентованным медикаментам и косметике. Поэтому она охотно намазала лицо оливковым маслом. И подруги отправились спать. Время было уже совсем позднее. А вставать им завтра надо было рано.
Но, несмотря на усталость, подругам не спалось.
— Как ты думаешь, куда мог подеваться этот Иван Тимофеевич? — вертясь с боку на бок, произнесла Леся.
— Не знаю, — ответила Кира. — Я вот сейчас о другом думаю.
— О чем?
— Как ты считаешь, а кто мог так здорово разыграть беднягу с этим светящимся сгустком инопланетного разума?
— Мы ведь уже решили, что это сделал кто-то хорошо его знающий. Какой-то близкий ему человек, который знал о страсти Ивана Тимофеевича.
— Вот именно, — согласилась Кира. — Но кто именно? Родных у него нет. Только брат, но мне кажется, что он не в счет. Друзей у Ивана Тимофеевича тоже нет, только сослуживцы. Тогда кто же? Танька — его невеста? Николай — убитый заместитель Ивана Тимофеевича? Или эта парочка — Воронцов с Петровым?
— А почему ты этих-то в свой список внесла? — удивилась Леся.
— Да ты вспомни, как шепталась с ними на похоронах Николая Светлана, — пояснила Кира. — Очень уж это подозрительно выглядело. Пошепталась она с ребятами, а потом раз, и девушки не стало. Подозрительно?
— И что ты думаешь предпринять? — спросила Леся, уже согласившись с подругой, что выглядело это и в самом деле подозрительно.
— Завтра нам с тобой предстоит выяснить алиби этих двоих на время убийства Светланы, — перевернувшись на другой бок, ответила ей Кира.
И теперь, когда круг подозреваемых был примерно очерчен, она, сладко зевнув, наконец заснула крепким сном.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
На следующее утро подруги вскочили бодрыми и полными сил, словно это и не они вовсе все последние дни проводили в разъездах и трудном розыске. Перспектива вычислить наконец убийцу Николая и Светланы была для них лучшим стимулом к началу нового дня.
— Мы с тобой какие-то ненормальные, — все же поворчала немного Леся, чистя зубы над раковиной.
Этому занятию она предавалась с истинной страстью. Стоило ей лишь представить себе грядущий визит к стоматологу, его ужасное кресло и не менее зловещие блестящие инструменты, которыми он станет ковыряться у нее во рту, храня на лице лицемерно доброжелательное выражение, Лесю тянуло чистить зубы по три, да что там по три, даже по пять раз в день.
— Другие девушки только и думают о том, как бы им получше и повыгодней выйти замуж, — посетовала Леся, осмотрев критическим взглядом два ряда своих белоснежных зубов и с явным облегчением не найдя в них ни одного изъяна. — А мы с тобой то преступников ловим, то за любовью всей своей жизни гоняемся.
— Ага, — хмыкнула Кира, которая находилась в комнате и, несмотря на некоторую пасмурность за окном, пыталась выбрать из своего гардероба самые яркие и привлекательные шмотки. — И заметь, объекты этой любви каждый год меняются. А то и чаще.
— А что же нам делать? — вздохнула Леся. — Вот смотри, мы с тобой честно пытались отыскать в «Турграде» подходящих мужей. А из всего списка кандидатов на эту роль ни один не подошел. И это в строительной фирме, где соотношение мужчин и женщин один к десяти!
