– Будет тебе и аванс! В свое время. А сейчас слушай, что ты должен будешь для меня сегодня сделать.
Утро понедельника для всех людей без исключения – это неизбежный стресс. Снова нужно вставать по звонку будильника, мчаться сквозь пробки на работу или по делам. И главное, снова приходится стартовать в поистине бесконечном марафоне под названием рабочая неделя. Исключение составляют лишь те счастливчики и счастливицы, которым повезло устроиться в жизни и при этом не работать. Но и для них утро понедельника подразумевает множество дел, отложенных с пятницы прошлой недели.
Для следователя Пирожкова утро понедельника выдалось вообще кошмарным. Этой ночью был проведен рейд по известным борделям, искали одну темпераментную девушку, которая довела своего клиента до инфаркта. Она восприняла его смерть с поистине стоической мудростью. И присвоила «дипломат» и бумажник умершего. И зря!
В бумажнике не было ничего ценного. Немного денег и кредитные карточки. Но вот дипломат покойника содержал весьма важные документы. Поэтому проститутку все же выловили, опознали, заставили вернуть награбленное и упекли за решетку. Но пока искали одну-единственную, пришлось переворошить толпы ее товарок. И до сих пор стены отделения хранили специфический аромат крепких духов и венерических болезней, который оставили после себя эти труженицы ночи.
В кабинете Пирожкова тоже допрашивали некоторых из них. Узнав об этом, Пирожков принялся истово протирать все вокруг тряпочкой, смоченной в дезинфицирующем растворе.
Как уже говорилось, Пирожков был от природы весьма чистоплотен. Иногда он даже ловил себя на мысли, что протирать трижды в день поверхность своего рабочего стола, стула и ближайших поверхностей – это смахивает на легкий психоз. Но так как он сам отдавал себе в этом отчет, то особенно и не беспокоился, наивно полагая, что настоящие сумасшедшие всегда считают себя совершенно здоровыми людьми.
Но тех, кто ворвался к нему в кабинет сегодня утром, едва он начал уборку, никак нельзя было назвать таковыми. Половину компании он знал. В их числе была внучка одного из потерпевших и две ее взбалмошные подруги. Остальных Пирожков видел впервые. Но они произвели на него сильное впечатление. Трое молодых мужчин, по всему, друзья или коллеги. И здоровущий средних лет мужик, одетый в дорогой свободного кроя костюм и держащийся по-хозяйски, с еще двумя мужчинами помоложе. Видимо, это были его телохранители.
Вся эта развеселая компания плотно набилась в его кабинет. Кто-то запер за собой дверь. И Пирожков заподозрил неладное. Что им всем от него надо?
– Умоляю! – неожиданно взвыла внучка потерпевшего.
Голос у нее был громкий. И от неожиданности Пирожков выронил из рук тряпочку, смоченную дезинфицирующим раствором, которой протирал мебель.
– Умоляю! – продолжала завывать внучка, которую, он вспомнил, звали Мариша. – Прошу о защите и справедливости!
– Что? – растерялся Пирожков. – О чем?
А в толпе раздалось веселое хихиканье. Пирожков взглянул в ту сторону. И в ту же минуту почувствовал, как его сердце сделало огромный скачок и забилось где-то в области горла. Слова застревали, им мешало проходить бившееся не на своем месте сердце. Скоро Пирожков осознал, что и воздуха ему тоже решительно не хватает.
Причиной такого состояния следователя была рыжеволосая девушка с невероятно завораживающими зеленоватыми глазами. Когда раньше Пирожкову его более опытные в любовных делах друзья рассказывали, что просто теряли из-за женщины дар речи, память, а заодно и голову, он им не верил. И немного завидовал, всегда думал, что он-то неспособен потерять из-за женщины голову.
И вот, пожалуйста! Оказывается, все в жизни когда-то случается впервые. Но все же Пирожков не сидел бы на своем месте, если бы не умел справляться с ситуацией.
– В чем дело? – спросил он, с трудом отведя взгляд от рыжей девушки.
– Дело в том, что вы сегодня должны отдать моему деду его шпагу!
– Да! Признаюсь, он донял меня своими просьбами. Да и начальство встало на его сторону. Так что, сами понимаете… А… А вы не хотите?
– Хочу! Только он не донесет эту шпагу до своего дома.
– А что с ней случится?
– Ее снова украдут!
– И что? Вы просите, чтобы я ее не отдавал? Но я не могу!
– Отдайте другую!
– Какую еще другую? – удивился Пирожков. – У меня нет никакой другой. У меня тут, знаете ли, не оружейная лавка древностей.
– Знаем! – охотно согласилась с ним Мариша. – Потому и принесли!
И на только что протертый стол Пирожкова шлепнулся тяжелый сверток из дерюги, которую явно давно никто хорошенько не стирал и даже не прополаскивал.
– Что это?
– Шпага!
– Мне?
– Вам! Для того, чтобы вы отдали ее моему деду!
Осторожно развернув сверток, Пирожков в недоумении воззрился на лежащую перед ним шпагу.
– Она точная копия!
– Не совсем. Золото ненастоящее. Узор другой. И вместо камней стекляшки. Но в целом сработано неплохо.
Наконец до Пирожкова дошло. Ушлая внучка собирается ограбить родного деда. И с этой целью запаслась дубликатом раритетного оружия. И теперь она еще хочет втянуть в свои преступные махинации его – следователя уголовного розыска! И друзей притащила для оказания морального давления на него в случае несговорчивости.
У Пирожкова лоб пошел складками, а щеки желваками. Он даже сам не мог понять, что оскорбило его в большей степени. То, что он в глазах этой особы выглядит как человек, способный на подобную гнусность? Или то, что она предлагает ему вступить в преступный сговор на глазах прекрасной рыжей незнакомки? Или в конце концов то, что все это происходит при явном попустительстве последней. И значит, она сама ничуть не лучше.
– И сколько вы хотите мне предложить за подобную услугу?
Пирожков даже сам поразился, как, оказывается, он умеет держать себя в руках! Ни единым словом он не выдал клокотавшее внутри него возмущение. Но оказалось, что его вопрос стал полной неожиданностью для замыслившей преступление внучки. Она растерялась и забормотала:
– Вознаграждение? Но я думала, что вы…
Из ее бормотания Пирожков понял лишь то, что услуги от него ожидали безвозмездно. Просто великолепно! В довершение всего эта компания еще и держит его за круглого идиота! А рыжая тоже хороша! Ишь, как надулась! Можно подумать, что это ей тут нанесли оскорбление, а не ему.
– Вот что, дорогие граждане, – произнес Пирожков, которого перестало забавлять это представление. – Идите отсюда, пока я добрый. И радуйтесь, что я вас за решетку за попытку подкупа должностного лица не упрятал. И подделку свою спрячьте подальше. Не знаю, какой умелец вам ее сработал, но на подмену я не пойду. Пусть старик спокойно доживет свои дни, владея тем, что принадлежало ему всю жизнь. А не жалкой подделкой.
