– Садитесь, пожалуйста, – обратился он к ней по-английски.
Дженет заложила руки за спину.
– Предпочитаю постоять.
– Как вам угодно.
Маркиз чуть помолчал, снова оглядывая пленницу с головы до ног, но на этот раз даже с чем-то вроде одобрения. Вздернув подбородок, Дженет выдержала этот осмотр, с горечью сознавая, какая же она сейчас уродина – растрепанная, помятая, красная от жары. Хотя какая разница? Ради кого тут заботиться о своей внешности? Уж не ради него!
Тем временем Леон де Астен перешел к делу.
– Прошу вас, мадемуазель, расскажите, как именно вы встретились с моей воспитанницей.
– Я бы предпочла сперва связаться с британским консулом, – ледяным тоном отрезала Дженет. – Кроме того я хочу позвонить моей крестной и обзавестись адвокатом.
Маркиз вздохнул.
– Всему свое время, мисс Литтон. Сперва ответьте, почему Флора очутилась в вашей машине.
– Да сколько мне еще раз повторять? – взбунтовалась Дженет. – Я ехала к своей крестной в Авиньон и попала в грозу.
– А кто ваша крестная?
– Мадам Ориво из шато «Маргаритки».
Он кивнул.
– Я о ней слышал.
– Не сомневаюсь, она будет вне себя.
– Советую вам выбирать выражения. – Он поморщился.
– Ах, простите, – издевательски протянула Дженет. – Или я недостаточно почтительна, господин маркиз? Должно быть, вам это в новинку. Новые ощущения, господин маркиз, новые ощущения.
– Признаться, вся эта ситуация из разряда тех, коих я не буду стремиться пережить еще раз, – отрезал де Астен. – Прошу вас, продолжайте рассказ.
Дженет вздохнула.
– Я нашла Флору на дороге. Она промокла до нитки. Она показалась мне очень ранимой девушкой, а ее история меня разволновала, вот я и захотела помочь. Она уговорила меня отвести ее на станцию, но, поскольку по пути заснула, я решила сперва самой взглянуть на этого Жюля. Избавиться от него, если выйдет. – Молодая женщина пожала плечами. – Вы ждали, поэтому я приняла вас за Жюля.
– Ваша ошибка мне не льстит, – сухо заметил он.
– О, еще раз простите, – язвительно сказала Дженет. – Сами можете догадаться, какой богатый событиями день мне выпал. Меня обвинили в похищении, арестовали, допросили и заперли в этой печке. О чем еще мечтать?
– Возможно, это научит вас впредь не встревать в чужие дела, – угрюмо ответил ее противник и после недолгой паузы продолжил: – Но, полагаю, вам будет приятно узнать, что Флора проснулась и полностью подтвердила ваш рассказ.
– Неужели? – Дженет приподняла брови.
Маркиз нахмурился.
– Похоже, вы удивлены, мадемуазель. Не слишком ободряющая реакция.
– Я и впрямь удивлена, – так же сухо ответила молодая женщина. – Флора не показалась мне ревностной приверженкой правды. По-моему, она готова сказать что угодно, лишь бы выставить себя в самом благоприятном свете.
Леон де Астен мрачно свел брови, и Дженет опустила взгляд, готовясь к грозе. Однако грозы не последовало. Несколько мгновений стояла напряженная тишина, а потом она, к своему удивлению, услышала тихий смешок.
– А вы, похоже, проницательный судья человеческих характеров, мадемуазель, – протянул маркиз с таким видом, будто его это изрядно забавляло.
Дженет пожала плечами.
– Едва ли требуется иметь степень по психологии, чтобы понять, что Флора, если ее загнать в угол, будет реагировать совершенно непредсказуемо, а возможно, даже опасно. – И она осторожно добавила: – Или что, если ей скучно, от нее жди любой проказы. Ведь она еще так молода. Совсем ребенок. Вам с ней хватит хлопот, – с удовлетворением завершила она.
– Весьма признателен за столь точную оценку. – В негромком голосе скользнула нотка гнева. – Но я вполне способен принять все необходимые меры для ее благополучия.
– В результате чего она и бежит из дома с первым встречным сладкоречивым прохвостом. – Чуть помолчав, Дженет вдруг спросила: – А кстати, какая судьба постигла этого самого Жюля? Он в соседней камере?
Леон де Астен покачал головой.
– Его не арестовывали.
– Понятно, – нетвердым голосом произнесла Дженет. – Это почетное право приберегли для меня.
– Вы были арестованы, мадемуазель, потому, – холодно отозвался маркиз, – что полиция не знала точно, работает ли Жюль один или с сообщником, а вы появились в самый неудачный момент и возбудили их подозрения. Вот и все, что произошло.
Дженет задохнулась от возмущения.
– Похоже, вы считаете, будто я легко отделалась.
– Если бы вы и впрямь были в этом замешаны, вам пришлось бы гораздо хуже.
Несмотря на то, что слова эти он произнес совсем негромко, у Дженет по спине пробежали мурашки. Молодая женщина вздернула подбородок.
– А вас не волнует, что я могу подать в суд за неправомочный арест?
– Когда вы вошли на станцию, я понятия не имел, какую роль вы играете. И не мог рисковать. Я заботился лишь о Флоре.
– Что ж, это уже кое-что, – не без язвительности заметила Дженет, припоминая, что говорила Флора о любовнице Леона в Тулоне. А быть может, сегодняшнее происшествие заставило его пересмотреть свои чувства? Понять, что относится к Флоре гораздо нежнее, чем думал? Она легонько нахмурилась. – Так где сейчас Жюль?
Маркиз де Астен равнодушно пожал плечами.
– Понятия не имею. Он имел наглость позвонить мне и спросить, сколько я дам за то, чтобы он не женился на Флоре.
Дженет вздрогнула.
– Бедняжка Флора!
– Он, понимаете ли, считал, будто я не знаю, где ее искать, и пойду на все, что угодно, лишь бы вернуть ее.
– А откуда вы знали? – любопытство оказалось сильней ее.
Он снова пожал плечами.
– К несчастью для него, Флора забыла у себя в спальне письмо со всеми подробностями.
Несмотря на усталость, напряжение и злость, Дженет не смогла сдержать улыбки.
– О нет, не может быть!
– Да, заговорщик из нее никудышный, – сардонически согласился маркиз. – Когда же мошенник понял, что время и место их встречи мне известны, то счел за лучшее проявить благоразумие, нежели отвагу, и поспешил бросить трубку. – Он помолчал. – Я поехал за Флорой, а вместо нее обнаружил вас.
– Да, – Дженет вызывающе поглядела на него, – и пусть даже я вмешалась не в свое дело, но все равно рада, что не бросила бедняжку одну.
– Поверите ли, что я тоже рад? Более того – благодарен?
– О, прошу вас, только без преувеличений, – саркастически запротестовала Дженет. – А что все-таки будет с Жюлем? Вы собираетесь его преследовать? Предъявите ему какое-нибудь обвинение?
