— Так точно. В отсутствие генерала Кордополова имею разрешение прямого выхода на вас.
— Слушаю, майор.
Зарубин доложил об отбитой только что попытке игиловцев прорвать оборону поселка, затем добавил:
— В результате короткого боя ополченцы сожгли семь танков «Т-62» и пять БТР-6ПБ противника, а также уничтожили примерно до пятидесяти боевиков.
— Отличный результат. Не зря ты там свой хлеб ешь.
— Стараемся.
— Потери ополченцев?
— Двое раненых, один убитый.
— Хм, могло быть гораздо больше. Это минимальные потери.
— Вы сказали, что я не зря ем свой хлеб. Собственно, по этому вопросу я и решил к вам обратиться.
— Что, заканчиваются запасы в Эль-Руване?
— Заканчиваются. На урезанном пайке, полный даем только детям, беременным и кормящим женщинам, гарнизон продержится не более десяти дней, дальше — голод. Понятно, что в подобной ситуации ни о какой обороне речи быть не может. Голод убьет ополченцев и мирных жителей за считаные дни. Боевикам бандформирования, заблокировавшего поселок, Азизу Курмани останется только войти в беззащитный Эль-Руван и покончить с теми, кто будет еще жив.
— Мне известна ситуация в поселке. Предполагаю, что командир ополчения Махир Абидир в недоумении, почему мы не выслали помощь?
— Так точно.
— У нас стоит полный борт «Ил-76», завтра должны прибыть еще два. И на складах достаточно продовольствия и боеприпасов, но… в настоящий момент переброска к вам груза невозможна.
— Разрешите узнать почему? — удивился Зарубин.
— Разрешить-то, майор, разрешаю, а вот почему… То, что я тебе сообщу, могут знать в Эль-Руване только ты, командир ополчения, ну, пожалуй, и его заместитель. Все.
— Я слушаю.
— По непроверенным и неподтвержденным пока данным, Азиз Курмани получил из Турции несколько переносных зенитно-ракетных комплексов «Стингер», но это еще полбеды, с ПЗРК мы как-нибудь разобрались бы, Курмани доставлена зенитная самоходная установка ЗСУ-23-4 «Шилка». Беспилотник, высланный в район Эль-Рувана, не нашел установку, но это не значит, что ее нет. И потом, неизвестно, сколько точно получил Курмани ПЗРК. У нас также имеется информация, что из Турции готовится отправка еще одной партии ПЗРК. Поэтому, даже несмотря на то что информация непроверенная, выслать к вам «Ил-76», а только с них можно сбросить груз, не представляется возможным.
— И что же делать? Эль-Руван открывает дорогу игиловцам на Алеппо. А там и так горячо.
— Сейчас везде горячо, майор. А что делать? Продолжать оборону и использовать те запасы, что у вас есть. А мы тут посмотрим, что можно сделать. Работы по этому вопросу ведутся. Эль-Руван не забыт, и мы решим проблему.
— Я могу сообщить командиру ополчения, что в Хмеймиме занимаются нашими трудностями?
— Да. Помощь будет. Повода для паники нет, так как на неделю запасов вам точно хватит, а это время, которого должно хватить для решения проблемы.
— Я понял вас.
— И еще, Олег Викторович, опять между нами. Вам следует постоянно находиться на связи.
— С вами?
— Пока со мной, дальше посмотрим с кем.
— Я буду носить дистанционный сигнализатор вызова.
— Правильное решение. Ополченцев же похвалите, они нанесли серьезный удар по Курмани, особенно по его репутации. А у боевиков потеря, как говорится, лица грозит весьма плачевными последствиями.
— Курмани вывернется, у него хорошие связи в руководстве ИГИЛ.
— Возможно, но позиции его ослабнут. Впрочем, для нас это не столь важно. Вопросы ко мне есть?
— Да.
— Слушаю.
— Боевики часто выходят на огневые позиции, удаленные от населенных пунктов, мест их базирования и поселка на километр и даже больше. Можете ли нанести хотя бы пару ударов авиацией по этим бандитам?
— Как долго находятся такие банды на огневых позициях и какова их средняя численность?
— Иногда они стоят час, иногда три, бывает, что весь день, постреливая по окраинам поселка. К Эль-Рувану техника игиловцев, за исключением сегодняшнего боя, старается не подходить, не входить в зону поражения РПГ, которыми неплохо вооружены отряды. Численность банд тоже разная. В среднем это два танка и БТР либо, напротив, два БТР и один танк. Но иногда выходят и более крупные силы.
— По таким целям применение бомбардировщиков или штурмовой авиации нецелесообразно, — ответил Грубанов. — Поймите сами, поднять в воздух бомбардировщик и истребитель прикрытия либо штурмовик для того, чтобы уничтожить пару танков и БТР, слишком дорогое удовольствие. Вот если бы вы сообщили нам о выдвижении к Эль-Рувану семи танков и стольких же бронетранспортеров, да еще с пехотой, то мы подняли бы пару самолетов. И тогда не было бы никакой атаки. По мелким целям, извини, майор, мы работать не будем. Но если боевики сконцентрируют где-либо вне населенных пунктов солидную группировку, сообщай, примем решение.
— Понял. Вопросов больше нет.
— Держитесь, майор, без помощи не останетесь.
— Благодарю, товарищ генерал-майор, до связи!
Переведя станцию в режим ожидания и надев на руку браслет-сигнализатор, который провибрирует при поступлении вызова, майор прошел в кабинет командира ополчения.
Абидир собирался на объезд поселка.
— Говорил с Хмеймимом, — сказал Зарубин.
— Да? — отложил полевую сумку командир ополчения. — И что там сказали по поводу переброски нам продовольствия и боеприпасов?
— Пока это невозможно.
Абидир удивился так же, как ранее и сам Зарубин, и задал тот же вопрос:
— Почему?
— Дело в том, что на базу по каналам сирийской разведки поступила непроверенная пока информация о получении Курмани из Турции переносных зенитно-ракетных комплексов «Стингер», а также зенитной самоходной установки «Шилка».
— Средства ПВО? Но как это просмотрел агент Намира Бакри?
— Агент находится в штабе, а средства ПВО наверняка доставлялись в какое-то тайное место в строжайшем секрете. О них, вполне вероятно, может знать только сам Курмани и те боевики, которые принимали комплексы и установку.
— Но тогда, значит, это отдельная, особая группа, которая размещена вне основных позиций боевиков.
— Скорее всего.
Абидир включил портативную радиостанцию, вызвал заместителя:
— Намир! Махир!
— На связи, командир!
— Ты где сейчас?
— У себя.
— Давай ко мне!
— Что-то срочное?
— Очень срочное.
— Что случилось, Махир? — появившись буквально через минуту, поинтересовался Бакри.