Но в то же время, не слишком обманываясь насчет Славика, она считала, что за свои деньги имеет право если не на сами чувства, то хотя бы на их имитацию.
И вдруг Славик откровенно оскорбил ее, бросив ей в лицо, что она противна ему и надоела до печеночной колики. Аделаида таких слов от альфонса не потерпела. И поклялась, что отомстит любовнику. А по зрелом размышлении поняла, что хочет отомстить не только Славику, но и мужу. Обоим мужчинам, посмевшим бросить и оскорбить ее.
— А какая разница? — не удержалась и снова фыркнула Галочка. — Деликатно тебя бросят или просто выставят за дверь? Суть-то все равно одна.
— Для тебя, для меня, для многих других людей так и есть, — кивнул Григорий.
Но для Аделаиды это было вопросом принципа. Ничто в жизни она так высоко не ценила, как хорошие манеры и благородное обращение. Муж ее этими достоинствами не обладал. Она терпела его плебейские выходки ради его денег, но в конце концов ее терпение иссякло. И его последнее хамство, когда он среди ночи выставил ее из дома, запретив даже забрать свои личные вещи, вывела ее из себя окончательно. То же касалось и Славика.
— И Аделаида решила мстить?
— Да, — кивнул Григорий. — Обоим своим мужчинам. Она решила, что они должны умереть. Перестать существовать. Навсегда! Только тогда она сможет успокоиться. И жить дальше.
Аделаида была не так проста, как считал ее муж. И была не таким уж ничтожным придатком собственного мужа, каким считал ее любовник. Оба мужчины просчитались, не сумев разглядеть за внешним фасадом настоящей сущности Ады.
Аделаида по своей натуре была человеком властным. И любила она власть тем больше, что в супружестве была лишена ее начисто. Господин Петрушкин с самого начала ясно дал понять жене, что он готов содержать ее только до тех пор, пока она подчиняется ему.
Для Аделаиды это было пыткой. Семейная жизнь у нее определенно не задалась. Но она нашла себя в другом, начав активно участвовать в различных общественных и благотворительных организациях. Муж на ее занятия смотрел сквозь пальцы. А Аделаида, отчасти благодаря имени своего мужа, а отчасти благодаря своим личным качествам и хватке, сумела заявить о себе и занять лидирующие позиции в некоей общественно-философско-благотворительной организации, называвшей себя «Союз Четырех».
— Так все-таки он существует! — воскликнула Кира.
— Естественно, — кивнул Григорий. — Но ничего похожего с тем уставом, который был озвучен вам, наша организация не имеет. Посвящение никогда не сопровождается кровопролитным Испытанием. На самом деле это просто ритуал для скучающей богатой публики. Им кажется, что за свои пожертвования они получают в союзе больше. И мы с радостью исполняем ритуал, давно набивший всем «старичкам» оскомину. Но новичков это впечатляет. Так почему бы не доставить людям удовольствие?
— Не понимаю, — помотала головой Кира. — Так нас-то с девочками приняли в «союзники» или нет?
— Чисто фиктивно.
— Другими словами, нет? Должны были собраться все магистры?
— Принять или не принять новичка, решает магистр того региона, в котором происходит это действо. Все четыре магистра встречаются лишь в исключительных случаях. Прием неофита таковым не является.
— Так нас приняли!
— Для вас изобразили ритуал Посвящения, но при этом имели корыстные мотивы, а никак не ваше благо. Вот в чем его коренное отличие от истинного ритуала.
— Корыстные мотивы?
— Да. Аделаида — наш Магистр Севера…
Но Григория снова перебили. Слишком велико было недоумение друзей, чтобы молчать. На этот раз даже Арнольд с Вовиком забыли про то, что им полагается важно молчать. И откровенно выразили свои чувства:
— Так Аделаиде подчинялся целый регион? Она в самом деле ваш магистр?
— Была им. Еще до вчерашнего дня. Но теперь… Теперь у нас будет новый магистр.
— Очень за вас рады, — неодобрительно пробормотали Вовик и Арнольд.
И оба снова замкнулись в своем неодобрительном молчании, всем видом выражая, что они думают про такие организации и про таких магистров. Кажется, оба мужчины начисто забыли о том, что еще недавно готовы были землю рыть и ее же есть, лишь бы их тоже приняли в «союзники».
— Так вот, мотивы Аделаиды, когда она организовывала ваше Посвящение, были очень далеки от истинных, которыми надлежит руководствоваться одному из магистров нашей организации при приеме новичков.
Другими словами, Аделаида вербовала себе добровольных помощников. Людей, которые бы, не задавая лишних вопросов, выполняли ее приказ. И при этом полагали, что действуют во благо и одновременно находятся под защитой могущественной организации.
— Она использовала новичков в качестве киллеров? — спросила Галочка.
— Да. И вы были не первыми, кто попался в ее сети.
— Мы-то хотя бы попались в них совершенно осознанно, — покосившись на замерших в углу Арнольда и Вовика, произнесла Галочка. — Не то, что некоторые.
Арнольд и Вовик дернулись. Но промолчали. Да и что им было говорить? Они-то попались как глупые курята. Возразить тут было нечего. И они могли дуться на самих себя, на «союзников», да хоть на весь мир, но ничегошеньки от этого бы не изменилось. Они сваляли дурака. Это был очевидный факт.
— И кто был первой жертвой Аделаиды? — спросил Галочка.
— Его брат, — кивнул Григорий в сторону Арнольда.
— Что? — подскочил тот. — Петрарка?
— Да, вашему брату не повезло. Вступая в нашу организацию по протекции вашего крестного Бориса Владимировича, он угодил Аделаиде под горячую руку. Она как раз приняла окончательное решение отомстить мужу и любовнику, отправив обоих на тот свет. И ей был нужен исполнитель ее ужасного плана.
— Исполнитель? Но мой брат не убийца!
— Аделаида положилась на свой талант убеждать людей в том, что черное — это белое. А белое — это черное.
Таким образом, основательно, как она считала, запудрив мозги Петрарке, она отправила первого киллера к своему мужу. Однако Петрарка ее надежд не оправдал. Мало того, он вздумал грозить. И даже попытался отправиться в милицию. Разумеется, такого поведения Аделаида простить ему не могла.
— И Петрарка оказался пленником в том самом подвале, где побывали и вы все, — сказал Григорий.
— Петрарка? — снова дернулся Арнольд. — Он был там?
— Увы, да.
— Но мы его там не видели, — недоуменно покачал головой Вовик.
— Его убрали до того, как поместить туда вас.
— Убрали? — дрогнувшим голосом спросил Арнольд. — Другими словами, убили?
— Да.
— Так это все-таки ваших рук дело?
— Аделаиды, — поправил его Григорий.
— Не верю, что вы ничего не знали о махинациях вашей руководительницы!
