— Может.
— А чего же мы тут сидим?
Кира повернула к Лесе лицо. Выглядела она крайне разгневанной.
— Чего мы тут сидим?! — прошипела она. — А ты можешь предложить что-то другое?
Увы, нет. Ничего лучше Леся предложить не могла. И хотя она не думала, чтобы Ниночка лично знала покушавшегося на ее жизнь человека, но все же была согласна с Кирой — да, кое-какие подозрения у Ниночки могли зародиться. И потому сейчас Леся скромненько заткнулась, видя, что ее подруга не в духе. Так бывало всегда, когда Кира нервничала, потому что чего-то не понимала или что-то шло не по правилам.
За то время, пока подруги провели в засаде, Лесе трижды звонила ее мама, требуя, чтобы она немедленно вернулась и выгуляла котов.
— Мама — это коты, а не собаки, — пыталась урезонить ее Леся. — С ними не надо гулять.
— Это ты так полагаешь! А я считаю, что всем живым существам нужен свежий воздух. Раз взяла животное на свое попечение, будь добра, ухаживай за ним.
— Мама, если им нужен свежий воздух, пусть посидят у форточки.
— Они и так там сидят. Оба. И поют.
— Поют?
— Ну, больше это похоже на вой, но им нравится. И я считаю, что коты должны получать полноценный кислород. Со своей сломанной ногой я с ними гулять не могу. А одних я их отпустить боюсь.
— Ой, не нужно! — испугалась Леся.
Она прекрасно помнила, что те несколько раз, когда Кирин Фантик отправлялся погулять, у них во дворе появлялась масса подозрительно похожих на него котяток. А к Кире выстраивалась длинная очередь кошачьих хозяек, которые требовали, чтобы Кира взяла у них половину помета и сама бы пристраивала малышей.
Страшно было даже подумать, что произойдет, если во двор выйдет не один Фантик, а два крепко сдружившихся разбойника. Масть у Золотца была приметная. Так что вряд ли удастся отказаться от неожиданного отцовства. А у Леси совсем не было желания стоять у метро или на рынке и предлагать порядочным людям этих мелких рыжих негодников.
С трудом уговорив маму, чтобы она не выпускала котов одних, Леся облегченно вздохнула. Но тут же у нее снова зазвонил телефон. Это был муж тетки Дули. Его голос звучал крайне встревоженно. После разговора с племянницей своей жены мужик призадумался, с чего вдруг у той возник такой интерес к его супруге. И, полный самых благих намерений, позвонил в тот санаторий, куда якобы укатила его жена.
— Начать с того, что такого санатория вообще не существует! — делился он с Лесей своей тревогой. — То есть, может быть, где-то и существует, но не на Алтае. Это уж точно.
— То есть санатория нет?
— Он там был. Но год назад сгорел. Дотла!
Номер телефона, который был указан в путевке у тетки Дули и который ее муж заботливо переписал, теперь принадлежал хлебобулочному комбинату. Потому что после пожара было решено, что восстанавливать сгоревший санаторий не станут. А вместо него будут строить новый. Но пока суд да дело, пока на месте стройки был только котлован, номер телефона передали другим хозяевам.
— И где же, в таком случае, отдыхает моя жена?
Пока что муж тетки Дули был просто растерян. Но Леся с ужасом понимала, что с минуты на минуту у него могут начать зарождаться самые жуткие подозрения по поводу поведения и местонахождения своей жены. А если он узнает про ее брачные похождения, то сразу же обвинит в измене. И наверняка это станет последним разногласием в их семейной жизни. У детей не будет отца, а у внуков дедушки!
— Какой ужас! — простонала Леся, положив трубку. — Мы должны вернуть тетку Дулю на путь праведной жизни. Нечего ей по брачным агентствам с какими-то подозрительными мужиками шастать. Раз у нее свой собственный муж есть, вот с ним пусть и шастает.
Но самое скверное оказалось в том, что муж тетки Дули обладал очень острым слухом. То есть в обычное время это могло быть только на пользу. Но когда от человека с острым слухом хочешь что-то скрыть, нужно быть очень и очень внимательной.
Потому что еще во время первого телефонного разговора муж тетки Дули услышал в трубке знакомое мяуканье. И заподозрил, что его жена вместе с котом Золотцем находятся у сестры. Но так как на тот момент мужик еще верил своей жене, то решил, что мяуканье Золотца ему просто померещилось. Однако после звонка в несуществующий санаторий его подозрения всплыли вновь и превратились в уверенность.
— Я позвонил еще раз и совершенно точно уверен, что так орать может только Золотце, когда просится на улицу.
— У нас тоже дома живет кот, — попыталась увернуться Леся. — Это он и орал.
— Не путайте меня! Вашего кота — его я тоже слышал! Ваш кот — это ваш кот. Верните мне мою жену и кота!
— Почему вы думаете, что ваша жена у нас?
— Раз ее кот у вас, значит, и она сама находится где-то поблизости.
— Но я…
— Верните! — с угрозой заявил муж. — Иначе я приеду сам, и весело никому не покажется!
С этими словами он бросил трубку, а у Леси запылали кончики ушей. Трудно себе представить, какие неприятности может принести им визит разгневанного мужа. А уж про то, как это аукнется на тете Дульсинее, ее племяннице даже думать не хотелось.
Но пока в семье Леси горели такие нешуточные страсти, возле дома Ниночки ничего интересного не произошло. Кира откровенно зевала и злилась.
— Она не придет, — изнывала Леся. — Поехали снова искать тетку Дулю. Хоть ее-то спасем.
Но Ниночка все же появилась. Она прошмыгнула через двор тихо, словно мышка. И если бы подруги были чуть менее внимательны, то могли бы и не заметить ее.
— Жива! — с облегчением вырвалось у Киры. — Теперь будем ждать.
— Чего?
— Напавший на Ниночку человек уже знает, что она вышла из больницы. Думаю, она сама к нему ездила и, пытаясь договориться, сообщила ему об этом.
— Странные отношения у нее с преступником, — заметила Леся. — Как с самым близким и родным человеком.
И стоило ей произнести эту фразу, как по двору скользнула еще одна знакомая фигура. Высокая, пестро одетая. И с длинными волосами. Лицо мужчины закрывали очки. Но подруги и так поняли, кто это. Так одеться мог только один человек.
— Валентин! — ахнула Кира. — А он что тут делает?
— Пришел к жене, я полагаю!
Вообще-то издалека Валентин казался куда крепче и плечистей, чем запомнили его подруги при первой встрече. Но это был он, никакого сомнения. Этот пестрый, желтый с зеленым, пиджак подруги заметили в доме Валентина на плечиках. И джинсы, по обеим штанинам которых шла богатая цветная вышивка, никакой другой мужчина надеть не решился бы. Только Валентин!
— Слушай, а чего это он примчался? — заволновалась Леся. — В больницу даже цветов не передал. А тут пожаловал. Зачем?
