Деворгилла Макнаб напряженно смотрела в сад за окном. Снег укрыл деревья, сгладил неровности, сделал все вокруг белым, пушистым и мягким, вызывая предвкушение Рождества.
Но Деворгилла предпочла бы туман, или дождь, или любую другую погоду под стать ее настроению. Она гадала, где сейчас Алана, прислушивалась к боли в сердце и прижимала руку к груди. С тех пор как ее средняя дочь исчезла, прошло уже одиннадцать дней. Деворгилла оглянулась на письменный стол, где оставила начатое письмо к своему пасынку Алеку. За последние два дня она уже начала и бросила писать сотню подобных писем. Как сообщить ужасное известие? Она все еще надеялась, что Алана вернется и дописывать письмо будет ни к чему. Ее сердце заныло. Горничные перешептывались о засыпанных снегом коварных оврагах, острых камнях, о том, как быстро убивают холод и снег. Когда они смотрели на Деворгиллу, в их глазах читалась жалость, словно надежды уже не осталось и в помине.
Леди Макнаб отвернулась от стола и потерла виски.
Деворгилла просто не могла поверить, что Алана… Судорожно сглотнув, она вновь принялась оглядывать сад, надеясь заметить среди голых черных деревьев красный плащ Аланы. Прижавшись лбом к стеклу, она простояла у окна до тех пор, пока холод не закрался ей под череп. Неужели это она во всем виновата?
Когда Меган сбежала, отвергнув Мерридью, Деворгилла пришла в ярость и сгорала от стыда. Ей казалось – нет, она твердо знала! – что действует в интересах дочери, выдавая ее за самого завидного титулованного жениха во всей Англии, какого ей только удалось найти. По положению они стали бы выше своего брата, оказались бы богаче и знатнее, чем если бы остались в Шотландии. В чем же ее ошибка?
Мерридью все еще спал наверху, хотя время близилось к полудню. Исчезновение Аланы он воспринимал как временное неудобство, не более. Ему вполне хватало возможности сидеть у камина, истощая запасы винных погребов Дандрум и поджидая невесту. Присоединиться к отрядам, отправленным на поиски Аланы, он даже не подумал. Вчера Элеонора поинтересовалась, не намерен ли он просидеть в Дандрум до тех пор, пока Сорча не достигнет брачного возраста, – конечно, если Алана не вернется.
Об этом ужасном исходе Деворгилла не желала даже думать. Алана наверняка жива и невредима, иначе и быть не может. Деворгилла уже понимала: маркиз – далеко не лучшая партия не только для старшей, но и для средней дочери. Он слишком напыщен, эгоистичен и самоуверен. Ни разу в жизни он ничего не добился своим трудом, то же самое относилось и к поискам невесты. Деворгилла понимала: следовало бы заставить его добиваться Алану, показать себя, но Уилфред Эсмонд не из таких людей. В сущности, от мужчины в нем немного. Уж лучше пусть Алана выйдет за садовника… нет, спохватилась Деворгилла, она не это имела в виду. Просто она вообразила, что жизнь, которой она хотела для себя, наилучшим образом подойдет и ее дочерям. Ради этой цели она плела интриги, строила планы и лгала, и что в итоге?
Меган сбежала, Алана пропала. Сорча наверху заливалась слезами, отказывалась от еды и умоляла отпустить ее домой, в Гленлорн.
Но Деворгилла просто не могла вернуться в Гленлорн после того, как потерпела поражение. Как будет злорадствовать Алек! Об этом невыносимо даже думать. Точно так же невыносимо, как признать, что она потеряла Алану – ее кроткую, робкую, добрую и благоразумную дочь. Деворгилла почти не замечала Алану, пока та не исчезла. Раньше она держалась в тени Меган, ожидая своей очереди выйти вперед. Понравился бы ей светский сезон в Лондоне или нет? Деворгилла не спрашивала. Вздохнув, она вернулась к письменному столу, села, взяла перо и дрожащей рукой вывела: «Дорогой Алек…»
В дверях появилась Джинни.
– Миледи, там какой-то человек спрашивает лорда Мерридью. Он привез для него письмо.
– Лорд Мерридью еще спит. Пусть оставит письмо и уходит.
– Он сказал, что ему велено дождаться ответа или предложить доставить самого маркиза, если понадобится.
У Деворгиллы сжалось сердце. Уронив перо, она поднялась.
– Проведите лучше его сюда.
Незнакомец был засыпан снегом, его лицо раскраснелось от мороза, а теплый редингот выдавал в нем кучера. Он с завистью уставился на пылающий в камине огонь.
– Джинни, пусть кухарка приготовит в кухне обед – горячий суп, эль. – Деворгилла повернулась к кучеру. – Какие вести вы привезли?
– У меня письмо для лорда Мерридью, если он здесь.
– Кто вас прислал? – продолжала расспросы Деворгилла, держась прямо и невозмутимо и втайне надеясь, что известия не касаются Аланы. Кучер оказался не шотландцем, а англичанином. Возможно, Мерридью призывают обратно в Англию… но кучер одет отнюдь не в цвета Мерридью или герцога Лайалла.
– Я прибыл по приказу леди Марстон, которая сейчас гостит в Крейглите.
Фамилия ничего не сказала Деворгилле, разве что возбудила любопытство.
– Ясно. Пока что маркиз не может выйти к вам. Передать ему ваше письмо?
В комнату торопливо вошла Элеонора.
– Я слышала, у нас гости… есть вести от Аланы? – спросила она, нетерпеливо вглядываясь в лицо кучера.
– Я прибыл из замка Крейглит, – повторил кучер. – От леди Марстон…
– Крейглит? – Элеонора схватилась за сердце. – До него же меньше пятнадцати миль! Моя племянница там? Леди Алана Макнаб?
Кучер кивнул.
– Верно, миледи.
От облегчения у Деворгиллы ослабели колени. Она присела на кушетку.
– Она жива? Ранена? Больна? – подступив к кучеру, Элеонора засыпала его вопросами.
Он неловко переступил с ноги на ногу, с его тяжелых сапог натекла лужица.
– Обо всем сказано в письме леди Марстон, – объяснил он. – К лорду Мерридью.
Элеонора нахмурилась.
– Юноша, моя племянница пропала одиннадцать дней назад. С тех пор от нее не было никаких вестей, и мы чуть не сошли с ума от беспокойства. Эта леди – мать Аланы. И мы вовсе не намерены ждать, пока его светлость соизволит подняться с постели, чтобы выяснить, что случилось. Рассказывайте все, что вам известно.
Все еще сомневаясь, он вгляделся в лица обеих – женщин.
– Пожалуйста… – попросила Деворгилла.
– Она в безопасности, – начал кучер. – Лэрд Крейглита нашел ее без сознания в снегу и привез к себе домой. У нее рана на ноге, а в остальном с ней, кажется, все хорошо.
– Лэрд? Иан Макгилливрей? – переспросила Элеонора.
– Да, теперь он еще и граф Пембрук.
– Английский Пембрук? А что случилось с Берти Марстоном? Он был последним графом Пембруком, которого я знала…
Кучер указал на черную повязку на рукаве его редингота.
– Его светлость скончался несколько месяцев назад, новым графом стал лорд Иан.
– Так где же теперь моя дочь? – спохватилась Деворгилла.
