– Надо быть осторожнее.
– Надо.
И, сделав этот ценный вывод, подруги начали карабкаться обратно наверх. Но внезапно Мариша остановилась и принялась ощупывать себя со всех сторон.
– Что такое? Ты чтото себе повредила? – забеспокоилась Инна.
В ответ Мариша молча потрясла головой и попросила:
– Посмотри, у меня все цело?
– В смысле?
– В смысле одежды!
Инна осмотрела тылы подруги и заявила, что там тоже все в полном порядке. Плотная джинсовая ткань костюма, который Мариша надела в дорогу, была совершенно цела.
– Очень странно. Тогда откуда воон там болтается кусок тряпочки?
И Мариша указала немного в сторону. Приглядевшись, Инна поняла, о чем говорит подруга. На колючих ветках какогото кустарника развевался, словно флажок, кусочек мокрой синей тряпочки.
– Но это не джинсовая ткань, – заметила Инна, снимая обрывок. – Это чтото вроде шелка. Возможно, подкладочная ткань или чтото в этом роде.
Она хотела бросить лоскуток на землю, но Мариша отняла у нее тряпочку и бережно спрятала ее в карман. Инна молча проследила за этими манипуляциями и пожала плечами. Даже если предположить, что Мила была тут и у нее имелась куртка на такой вот синей подкладке, то что им это дает? Милы тут нет. Во всяком случае, живой – точно нет. Иначе они давно бы уже услышали ее голос.
– А сколько человек может протянуть без еды и питья?
– Без еды – около месяца. А вот без питья… Дня два или три, я думаю. Никак не больше.
Но по части воды природа должна была обеспечить попавшую в беду Милу дармовым питьем. Дожди шли почти каждый день. Хоть немножко, но капало. Так что Миле оставалось только ухитриться не замерзнуть, что она могла сделать, соорудив себе небольшой навес или шалашик. Но тогда вставал вопрос: если Мила была в силах соорудить себе укрытие, почему же она не проползла пару сотен метров до дороги и не устроилась в ожидании помощи именно там?
– Нет, кажется, искать Милу на этих просторах – дело зряшное.
И тем не менее, подруги облазали бывшую каменоломню вдоль и поперек.
Со слов лесника Паши они знали, что советская власть, еще до войны, все же однажды проявила внимание к заброшенной шахте. Сделано это было после того, как в каменоломне за одно лето пропали сразу пятеро приехавших из города отдыхающих. Они бродили по округе, со слов местных, собирались заглянуть и в пристанище старого Барина. А потом пропали.
Приехавший по тревоге следователь понял, что одному ему не справиться. Он сделал звонок в область, и уже через день в окрестностях шахты появился поисковый отряд, к которому на правах добровольцев примкнули и многие местные жители. Пропавших искали около недели. В конце концов, поиски завершились тем, что искалеченные тела были найдены в одном из обрывов старой шахты.
Горожане дорого заплатили за свое любопытство. Видимо, в темноте, уже возвращаясь обратно в деревню, они не заметили крутого спуска. И один за другим полетели в страшную пропасть, прямо на острые камни. У них не было ни единого шанса на выживание. Это было ясно всем спасателям без исключения.
После такой страшной находки вход в проклятый рудник, наконец, решили замуровать взрывом. Решение было немедленно выполнено, взрыв произведен, и вход оказался закрыт. Это моментально привело к резкому снижению статистики несчастных случаев в окрестностях шахты. Но все же до конца справиться с проклятой шахтой не удалось. И она продолжала время от времени пожинать новые жертвы.
– А почему так? – удивилась Инна, когда Паша им обо всем этом рассказал. – Ведь вход же замуровали взрывом!
– Так то был главный вход! – усмехнулся тогда лесник. – А на всякой шахте всегда имеется еще и множество других отверстий. И для вентиляции, и для иных нужд. Тут камень с Петровских времен еще добывают. Сами понимаете, земля под ногами буквально изрыта. И входов-выходов у старой шахты тоже немерено! Кое-какие остались. И любопытные в них лезут все и лезут, словно с ума посходили!
Но чиновники от советской власти не стали искать и взрывать все эти входы. Они уже отчитались о проделанной работе, получили похвалу и поощрения от начальства. И с тех пор все таинственные исчезновения людей в окрестностях деревни Прянишкино списывались на диких зверей или на другие несчастные случаи.
Немцы к шахте тоже проявили некоторый интерес. Во всяком случае, местные старики помнили, что немецкие солдаты, словно муравьи, рассыпались по окрестностям шахты. Что они там искали, местным было неведомо. Но искали старательно, целый месяц поднимая и вороша камни. Однако затем военные действия потребовали присутствия всех солдат на передовой. И поиски чегото в старой каменоломне на том и завершились.
Между тем, пока подруги рыскали по окрестностям рудника, оставленная ими в своем домике милая старушка, Елизавета Ивановна, убедившись, что лесник Паша в самом деле увез ее гостей в сторону старой каменоломни, выбралась на улицу и резво затрусила в сторону ближайшего леска. Бежать старушке было недалеко. Лес буквально подступал к самому порогу ее дома.
Оказавшись среди деревьев, старушка несколько сбавила темп. Но все равно двигалась она очень быстро. Дыхание у нее сбилось. И со стороны было заметно, что старушка старается из последних сил. Наконец, она подбежала к какойто дыре в земле, откинула в стороны закрывавшие ее ветки и, сложив руки рупором, крикнула в дыру:
– Просыпайся! Они всетаки приехали! Слышишь?
Изнутри послышалось какоето ворчание. И старушка требовательно прибавила:
– Вставай!
И, не дожидаясь, пока из норы появится нечто, вызванное ею к жизни, бабка побежала прочь. На этот раз она двигалась еще быстрее, почти совсем бегом. Косынка слетела с ее головы, но она даже не остановилась, чтобы подобрать ее. Так и бежала по тропинке, а длинные седые волосы развевались у нее за спиной.
И, лишь добежав до своего дома и влетев внутрь, она задвинула за собой мощную щеколду на двери и остановилась, тяжело дыша. Некоторое время ей казалось, что сердце сейчас выскочит у нее из груди. Но все обошлось. Мало-помалу дыхание у Елизаветы Ивановны выровнялось, она сумела подойти к столу и сесть на один из стульев.
А затем она неистово перекрестилась на пустой угол, в котором когдато прежде стояли иконы, а нынче висел календарь, и прошептала:
– Господи, прости и помилуй меня, грешную! Что творю, что делаю! Сама даже не знаю, что дальше будет!
Осмотрев окрестности шахты и не обнаружив там ничего интересного, подруги с тревогой отметили, что солнце уже склоняется к горизонту. Осенний день короток. Только что было светло и солнечно, а затем в один момент вдруг стало сумрачно и очень неуютно.
Так что девушки, не сговариваясь, повернули назад. Словно магнитом их тянуло в ту сторону, где осталась их машина. Они уже поняли, что без специальной поисковой группы Милу им в развалинах старой каменоломни не найти. Тут требовалась служебно-разыскная собака, опытный проводник и куча добровольцев, а усилий их обеих было слишком мало.
