– Где… мы? – вяло поинтересовался Валёк.
Ренат напрягся, преодолевая равнодушие и мёртвую неподвижность мышц, оттолкнулся ногой от потолка кабины, вцепился в подголовник кресла, в котором застрял Дебил, похожий на сдохшего нетопыря.
– Марь… яна!
Девушка, повисшая над пультом слева, повернула голову. Глаза её казались чёрными омутами, в которых отражалась обстановка кабины.
– Мне… пло…
Он с трудом дотянулся до неё, притянул за руку к себе.
– Держись…
– Что… про-ис-ходит? – спросил капитан Морев. – Спро-си-те… уро-да…
Марьяна сморщилась, глотая слюну.
– Меня… сей-час… вырвет…
– Это не-ве-со-мос… вестибуляр-ка… про-тесту-ет…
Ренат прижал девушку к себе, поцеловал в щеку.
– Будет… легче… спроси… Деби-ла… что случило…
Марьяна с минуту боролась с собой, сглатывая порывы тошноты, справилась. Ренат треснул Дебила по уху, способствуя восстановлению его тонуса.
Марьяна начала переговоры, с трудом подбирая слова.
Проявивший признаки жизни оператор отвечал примерно с тем же снулым видом.
Капитан Морев летающим пугалом преодолел бесконечное космическое пространство кабины, утвердился над пультом второго оператора вверх ногами.
– Что… он… гово-рит…
– Существует… эффект… хронопаузы… теоретически…
– К-какое… к хренам… теоретически! – возмутился сержант Сомов, раскорячась над одним из кресел. – Мы летаем… в невесомости… практически!
– Эффект ни разу… не был проявлен… мы первые.
– Пусть что-нибудь сделает!
Дебил, выслушав речь Марьяны, замотал головой, едва не вылетев из кресла.
– Он не знает… как избавиться… от эффекта. Мы застряли…
– Пусть повторит запуск, – сказал вынырнувший из каких-то закоулков кабины лейтенант.
– Это опасно… мы можем сорваться…
– Куда?
– В прошлое… или в будущее… очень глубоко.
– Не висеть же нам здесь вечно?!
– Пусть настроит… эту бандуру… на двадцать первый век, – сказал капитан Морев. – Иначе…
– Башку оторвём! – мрачно пообещал Дылда.
Марьяна передала их слова оператору.
Дебил судорожно передёрнулся, его потрясло внутреннее рыдание, определяющее психологическое состояние пленника, весь его ужас и отчаяние.
Впрочем, остальным хронопутешественникам было не намного легче.
Колдовство Дебила с пультом длилось год… по ощущениям Рената. И не его одного. Синенко попытался напугать оператора ещё больше с помощью известных нелитературных выражений, но капитан оборвал сержанта, приказав не трогать единственного гаранта выхода из ситуации. Наконец пленник закончил разговаривать с компьютером комплекса и летать от пульта к пульту. Запищал что-то.
– Синхронизация рвётся, – перевела Марьяна. – Больше он ничего сделать не может.
– Шанс есть? – спросил Морев.
– Пятьдесят на пятьдесят.
– Поехали!
Все вцепились кто во что мог.
Ренат поймал руку девушки, второй держась за подлокотник одного из кресел.
Дебил с третьей попытки, так как его тело ничего не весило и каждый раз его относило от панели, вдавил опухоль запуска, проблеяв нечто вроде русского «помоги, господи!».
Темнота выбила сознание из головы, но уже следующее ощущение было сродни восходу солнца, и Ренат увидел серо-голубую вуаль, выползающую из экрана наподобие руки привидения.
Зрение прояснилось, но остальные телесные ощущения: невесомость, корчи в желудке, холодный пот по телу, неудобство – остались прежними.
Оранжевая мгла исчезла, её заменил голубоватый туман, заполнивший кабину. Экран светился как льдина на солнце, показывая удивительный пейзаж.
– Боже мой! – прошептала Марьяна, вцепившись в Рената.
Влево и вправо до горизонта уходила цепь чудовищных сооружений, каждое из которых представляло собой высокую многоступенчатую пирамиду, напоминающую по форме пирамиды ацтеков, на вершине которой возвышался гигантский массивный крест из серого бетона или материала, напоминающего бетон. В центре ближайшего креста был виден звездообразный пролом, остальные кресты с виду были не повреждены.
Основания пирамид окружали самые настоящие цепи всадников, выстроившихся как на параде. Кони под ними были красными, а сами всадники – чёрными. За то время, пока ошеломлённые путешественники рассматривали пейзаж, ни один всадник не пошевелился, будто все они были роботами или скульптурами.
За сооружениями, ближе к горизонту, виднелась мрачная стена, а точнее, возвышение, сложенное из гигантских ступенек, и на гребне его стояла ещё одна цепь пирамид-крестов.
Голубоватая равнина, на которой располагались сооружения, была усеяна множеством валунов чёрного и синего цвета, создающих впечатление рассыпанного бисера.
Тёмно-фиолетовое небо над равниной фосфоресцировало.
– Смотрите! – вдруг сунулся к экрану лейтенант. – Там… на пирамиде… что-то движется!
И в самом деле: по ступенькам ближайшей пирамиды неспешно поднимался… человек – не человек, некое существо в алом плаще, волочившемся по ступенькам за ним, с длинным шестом в руке. Человек поднялся к подножию креста, повернулся к «почётному караулу», поднял шест, и цепь всадников, похожих и не похожих на людей, выпустила в небо синие молнии.
– Где… мы?! – лязгнул железом голоса капитан Морев.
Дебил снова затрясся.
– Успокойте… его!
Дылда, нависший над креслом оператора, дал ему подзатыльник.
Дебил, едва не вылетевший из кресла, торопливо заговорил, ломая пальцы.
– Он не знает… мы не смогли выйти из хронопаузы, – перевела Марьяна. – Скорее всего, это хроновиртуал.
– Что? – не понял лейтенант.
– Этого ещё нет… но оно… возможно.
– Издевается он, что ли?! – рассвирепел сержант, намереваясь врезать оператору посильнее.
Ренат удержал его руку.
– Не бейте его.
– Он же завёл нас в ловушку… в этот… виртуал… Сусанин хренов!
– Он сам в таком же положении.
Марьяна перекинулась с пленником парой фраз.
– Он считает, что мы попали в наше будущее… на миллионы лет после нас.
– Мы же велели ему перебросить нас в настоящее.
– Махлин, прекратите болтовню! – сказал капитан. – Почему мы не вышли из этой… паузы?
– Мы скользим вдоль неё.
– Можно исправить положение?
