– Ну, типа, завалиться в номер.
– Отрицательно.
– Ишь ты! – повертел он головой. – А зачем ты тогда приехала? Разве не за бабками?
– Представь себе – нет. Мне нужно найти одного человека.
– Сбежавший хахаль? Который сделал ноги накануне свадьбы?
– Не совсем так. Но близко к истине.
Я подумала, что самая живучая и понятная для мужиков байка, что баба разыскивает кавалера, удравшего от нее в неизвестном направлении. Эта история всегда тешит их мужское самолюбие. Вроде они такие пупы земли, что ради них хоть куда.
– Понятно! – раздельно проговорил он. – Но, может, плюнешь на него, а? На фиг он тебе сдался! Со мной будет не хуже. – Он наклонился ко мне и прошептал, глядя прямо в глаза: – Знаешь, на меня все девки и бабы вешаются. Я жутко сексуальный парень. За ночь могу несколько раз оттрахать.
– Впечатляет.
– Ну как?
Я посмотрела на него, и во мне проснулась жгучая жажда забыть Макса, вычеркнуть его из своей жизни. Мне кажется, что в половине женских измен присутствует доля мести бывшему или настоящему возлюбленному. Я представила Макса с Элизабет и еще с кучей других баб, и по моей спине прошла дрожь. Я не могу все время вспоминать его. Я должна отвлечься, пусть и таким способом. Но кто сказал, что секс – самый плохой способ забыться?
– Можно.
Серега хлопнул меня по руке.
– Правильный выбор. Одобряю.
Он закрыл меню.
– Я еще не поела, – безапелляционно заявила я. – У меня аппетит проснулся.
– Твой несостоявшийся трахальщик смотрит на нас не очень-то дружелюбно, – ухмыльнулся Серега. – Привык рассчитывать на дармовщинку.
Я хотела сказать, что плата за обед в кафе тоже не очень-то напряжет Серегу, но промолчала. Кто знает, как он отреагирует на это.
Поев, я поднялась со стула и посмотрела на своего нового бойфренда.
– Ну что, поехали!
Я изо всех сил пыталась проникнуться духом этого города, праздничного и легкомысленного. Города, где все возможно и все рядом. Дорогие бутики, роскошные машины и шикарные яхты. Эта роскошь пьянила и одуряла, сшибала с ног и сносила крышу.
Я, похоже, не стала исключением.
За углом кафе Серегу ждал «Ягуар». Мы сели в машину, и я тряхнула волосами. Теперь я сама себе напоминала искательницу дешевых приключений. Хотя почему же дешевых? Рядом со мной миллионер из Сибири! Странное дело, сознание, что я подцепила миллионера, меня совсем не грело. Напротив, на душе было как-то муторно-погано. И больше всего на свете я хотела бы сейчас оказаться рядом с Максом, а не с этим Серегой, считающим себя неотразимым мачо.
Отель, куда мы приехали, был понтово-пятизвездночным. Шикарный ярко-синий бассейн, номера класса люкс – куча зеркал, мягкие кремовые диваны со множеством подушек, изящные антикварные столики, картины на стенах, хрустальная огромная люстра.
Серега открыл бар, достал бутылку спиртного и налил себе в стакан.
– Будешь?
– А что это?
– Вино ихнее. Красное. Вкус – нормалек. Слабовато, но терпимо.
– Выпью.
Я отпила вино и посмотрела в окно. Какого черта я сюда приперлась? Похоже, желание отомстить Максу завело меня слишком далеко…
Секс с Серегой напоминал больше всего битву на ринге. Он старался изо всех сил: вертел меня, поминутно менял позы, все время спрашивал: как он – крут или не очень.
Я должна была говорить ему комплименты, что он секси и настоящий мачо и вообще такого мужика у меня никогда не было. Я думала, что он такую развесистую клюкву не проглотит, но оказалось – сработало. Мужикам, чем грубее комплименты, тем лучше. Критичность у них по нулям.
Я проявляла чудеса акробатики и думала об одном: когда все закончится. Мое тело ныло и болело, кроме того, я уже устала расточать похвалы мужскому достоинству этого неутомимого сибиряка.
Мои мучения закончились не скоро. Но пришел конец и Серегиным секс-подвигам. Он обмяк, звучно хлопнул меня по ягодицам и издал рык.
– Оттянулись! Ты еще жива?
– Вполне, – пробормотала я, выкарабкиваясь из-под него.
– Я одну бабу так прокачал недавно, что она после в обмороке валялась. Представляешь?
– Еще бы!
Я приняла душ и, закутавшись в халат, висевший на полке, вышла к Сереге.
Он лежал на диване голый и глушил стаканами спиртное.
– Теперь баиньки? – спросила я.
– Подожди! – Он похлопал по дивану. – Сядь со мной. Расскажи о себе: кто ты, чем занимаешься.
Где-то я об этом читала или слышала, что после секса некоторых мужиков тянет на откровения. Распространяться о себе в мои планы не входило.
– Рассказывать особо нечего. – Я скормила ему легенду, что я – секретарша в небольшой фирме. Платят мало, личной жизни – почти никакой. Вот был бойфренд и тот слинял от меня. Теперь я его разыскиваю, больно втрескалась в подлеца.
Серега слушал меня вполуха.
– Все вы бабы шлюхи, – помрачнев, изрек он. – Шлюхи и паскуды.
И здесь его прорвало. Через пару минут нефтяник из Сибири рыдал у меня на плече пьяными слезами, вспоминая свою первую любовь – некую Любку, которая не дождалась его из армии и спуталась с другим. И вот, паскуда, даже дождаться не могла, забрюхатела от другого сразу. Он пришел, а она уже с пузом и с мужиком. А он старше ее на пятнадцать лет. И он, Серега, думал с собой покончить: чуть вены себе не резал из-за б… Любки. Но один друг старый наставил его на путь истинный, взял в одну группировку крутую. Ух, и дела они творили – поверить страшно. Капиталец кое-какой сколотили… Потом Серега замолчал и икнул. Очевидно, понял, что распространяться о дальнейшем пути к нефтяным капиталам не просто лишнее, но и опасное дело. Возникла пауза. Я еще пару раз услышала о Любке, которая локти себе кусала от злости, что он выбился в люди, а она – чувиха чувихой до сих пор горбатится на заводе и живет в хрущевке. Он даже хотел подкатить к ней и шубу подарить. На память. Но потом передумал. Я хотела спросить почему, шуба несчастной Любке бы никак не помешала, но поняла, что у миллионеров свои тараканы в голове и не все их поступки можно объяснить логически.
Серега заснул у меня на груди, я осторожно положила его на диван, а сама пошла спать в соседнюю комнату.
Проснулась я раньше Сереги, но будить его не стала. Какое-то время я сидела на балкончике и любовалась видом на море. Но моя идиллия продолжалась недолго.
Серега встал и зычно поздоровался со мной.
– Привет, мордаха! Доброе утро!
– Доброе!
– Ну что – выходим?
Он выглядел поскучневшим и посеревшим. От его вчерашнего веселья не осталось и следа.
