Звонок Макса раздался как нельзя кстати.
– Ник! Привет! Это я, – прозвучал в трубке его веселый голос.
– Слышу.
– А чего мы такие грустные?
– Ярослав уехал.
– Да, он мне вчера говорил об этом. Значит, это единственная причина минора – твое одиночество?
– Конечно, нет.
– Тогда твой спаситель скоро будет у тебя. Жди.
И на том конце, прежде чем я успела что-либо сказать или вставить реплику, дали отбой.
Я повертела трубку в руках. Похоже, Макс действительно считает себя ответственным за мое настроение и уже готов мчаться сюда на всех парусах, чтобы только я не грустила. Я улыбнулась. Что ни говори, а мужское внимание всегда приятно.
Макс был в своем репертуаре: с огромным букетом в одной руке и тортом – в другой.
– Привет во второй раз, – cказал он, вваливаясь в коридор. – Бери цветы и торт. Я голоден, как волк. Накормить мужчину можешь?
– У меня в последнее время не квартира, а благотворительный пункт раздачи бесплатных завтраков, обедов и ужинов, – съязвила я. – Ну ладно. Не ты первый.
– Я так и думал, – с нарочито убитым видом сказал Макс. – Я на самом последнем месте.
– Ну-ну!
Моя кухня сразу стала мала для Макса. Он занял собой все пространство. Но продолжалось это не очень долго. Внезапно он стал молчаливым и задумчивым.
– А у тебя как дела? Сегодня все решили записаться в лигу мрачных джентльменов. То Ярик, то ты. – Я поставила на стол перед ним тарелку с жареной картошкой и колбасой.
– А ты считаешь, что я такой штатный балагур, который только и умеет, что хохмить и откалывать шутки? – внезапно огорошил он меня вопросом.
– Вообще-то я ничего подобного не говорила. Наоборот, мне нравится… – И я замолчала.
– Что нравится? – встрепенулся он.
– Ну… твои шутки. От них мне не так грустно. Они меня отвлекают от…
Он усмехнулся.
– Понятно. В качестве развлекаловки я всегда неотразим.
– Макс, но ты же нормальный парень, просто иногда хочешь казаться другим. Вот и все.
– А что ты обо мне знаешь?
– Не так уж мало. Во-первых, тебя выперли из школы за плохое поведение, во-вторых, ты сразу уехал в Москву и стал делать карьеру, ты… – Я хотела сказать бабник, но вовремя осеклась.
– Казанова и садист в одном лице, – усмехнулся он. – Ярик напел?
– Не напел, а просто рассказал о самых существенных фактах твоей биографии. По-моему, он восхищается тобой. Ты для него авторитет и герой.
– И это все?
Внезапно он поднялся и рывком вскочил со стула. Он подхватил меня на руки и прежде, чем я успела опомниться или что-то сказать, приблизил свое лицо к моему, и я увидела, как расширились, буквально затопились жаркой тьмой его зрачки:
– Тебе не кажется, что нам пора познакомиться поближе и по-настоящему?
На меня словно налетел дикий ураган. Его губы, твердые и одновременно мягкие пальцы были везде: на шее, ложбинке между грудями, лбу, щеках, бедрах, моих губах, расплавившихся от его поцелуев. Язык Макса вторгся в мой рот, а пальцы продолжали ласкать тело. Этот вихрь смял меня, поднял вверх и, не давая ни минуты передышки, снова принялся атаковать меня. Жар его страсти я ощущала буквально своей кожей.
Его желание отозвалось во мне, и я раскрылась, принимая Макса в себя. Я жаждала прикосновения его кожи, жаждала слиться с ним.
Я не узнавала себя. С Максом я вела себя так, словно мы были давними любовниками, которые провели вместе не одну ночь. И финальная дрожь сладкой болью отозвалась в нас почти одновременно. Этот неистовый порыв испугал меня и вместе с тем принес чувство глубокого удовлетворения. Как будто бы я нашла то, что давно искала и что очень хотела найти. Его волосы спутались с моими, а губы не хотели отрываться от меня, все снова и снова пробуя меня на вкус.
Наконец Макс вытянулся рядом и провел рукой по моим волосам:
– Вот так-то, девочка!
Он вскочил с кровати, гибкий, обнаженный, и я невольно залюбовалась его телом.
– Я сейчас, – и он широко улыбнулся. – Не бойся, не исчезну.
Я расхохоталась. В этом был весь Макс, который умел одной шуткой создать отличное настроение. Я чувствовала себя так, cловно выпила бокал шампанского. Голова была бездумно-легкой, никаких мыслей, никаких раздумий.
Я встала с кровати, чтобы плотнее задернуть штору. И тут мой взгляд упал на фотографию Олега, и все веселье мгновенно слетело с меня. Я подумала, что предаю его память. И что я не имею права спать с другим, когда прошло еще так мало времени со дня его смерти. Я – настоящая предательница, и мне нет никакого оправдания.
Я задернула штору и повернула фотографию к стене.
Вернулся Макс.
– Соскучилась? – прошептал он, нежно проводя по моей груди.
– Нет. – Я отняла его руку.
– Нет? А что так? Мне показалось, что меня не было целую вечность.
– Все нормально. Просто я хочу спать. Извини. – И я отвернулась к стенке.
Макс хотел что-то сказать, но передумал. Он придвинулся ко мне ближе, но я отстранилась от него.
– Не надо.
– Тебе неприятно?
– Я просто еще не привыкла к тебе.
Я подумала, что сейчас он сморозит какую-нибудь из своих фирменных шуточек или скажет что-то типа «ты считаешь, что постель еще не повод для знакомства». Но он промолчал. Наверное, гордость не позволила опуститься до выяснения отношений.
Я проснулась рано. Рассвет лениво вползал сквозь полупрозрачные шторы в комнату, я открыла глаза и поняла, что снова уснуть мне уже не удастся. Стараясь не шуметь, я встала, накинула халат и пошла на кухню.
Чувствовала я себя хреново. Теперь я казнила себя за то, что поддалась Максу, за то, что позволила себе переспать с ним. И зачем все это? Получается, что Ярик был прав. Максу стоит только захотеть, он всегда получает желаемое. И правильно Ярик делал, что предупреждал меня. А я еще так беспечно отмахнулась от его слов, подумала, что мой приятель несет явную чушь. При чем здесь Макс и я.
А на самом деле со стороны всегда виднее. И Ярик понял, что Макс будет делать попытки затащить меня в постель.
Я сварила кофе и села за стол. Даже кофе имел какой-то горький привкус.
– Балуешься в одиночку? – услышала я голос Макса. Он стоял передо мной обнаженный и усмехался. – И куда ты удрала от меня спозаранку. Я проснулся, а тебя – нет.
– Значит, так надо было, – твердым голосом сказала я.
– А в чем дело, собственно говоря? – Брови Макс взлетели вверх.
