Я поразилась Родькиной основательности.
– Далеко зришь, дорогой товарищ, – насмешливо сказала я.
– Так кофе тебе принести?
– Сделай милость.
Родька ушел за кофе, а я уткнулась лицом в ладони. После разговора с Полынниковым я просто не находила себе места. Теперь я жалела, что все так получилось. А ведь могло быть и по-другому… Сейчас мы бы сидели в кафе или у меня в квартире и строили бы планы насчет возвращения Лизы в Москву. Хотя что есть, то есть. И мне нельзя «сиропиться», ведь моя главная задача – Лиза. А завтра у меня свидание с Берном, которое я ни за что не должна провалить, поэтому единственный выход – выкинуть из головы Полынникова и все, что с ним связано, и не маяться дурью.
Вернулся Родька с двумя чашками кофе на подносе и с сигарой в зубах.
– Откуда сигара?
– Маргарита меня угостила. После мужа у нее остались кое-какие запасы.
– Тебе эта сигара идет, как корове седло.
– А что, я не похож на джентльмена? – Родька, похоже, обиделся всерьез.
– Похож, похож. – Я подумала: зачем мне ссориться с Родькой? Он же мне еще нужен! Если я совру – от меня не убудет, я ведь помню, каким вспыльчивым и обидчивым был Родька, так зачем лезть на рожон? – Вылитый английский джентльмен. Не хватает только клетчатого пледа, камина и виски, – мягко съязвила я. – Ну и еще домика в Лондоне.
Моей иронии Родька не понял и добродушно хмыкнул в ответ на мои слова.
После кофе Родька принялся за сигару. Мимо нас, не обращая на Родьку никакого внимания, прошествовал черно-белый кот.
– Кис-кис-кис, – позвал его Родька. – Гансик, сюда!
– Ты уже знаешь, как его зовут?
– Знаю.
– По-моему, на него твои чары абсолютно не действуют. Он тебя попросту игнорирует.
– Ничего, привыкнет, – пообещал Родька.
– Ладно, я иду наверх. Завтра тяжелый день, мне надо как следует выспаться.
– А… свидание с твоим бывшим муженьком… во сколько оно у вас?
– В семь вечера.
– Ясненько, – протянул Родька, пыхтя сигарой. – Приятных снов.
– Сильно сомневаюсь в этом. Все, до завтра.
Уснуть я никак не могла, перед моими глазами все время стояла Лиза. Что мне завтра скажет Берн? Вряд ли что-то хорошее… Но он все же согласился встретиться… и это уже неплохой знак. Неизвестность страшно мучила меня. Я думала о предстоящем разговоре с Берном, о том, как бы расположить его к себе; о Лизе, о том, как ее без конца ругают, а она, наверное, все время плачет. Я вспоминала дочку, пока не заметила, что по моим щекам невольно текут слезы и подушка уже промокла насквозь… Я встала и достала из сумки снотворное. Я прихватила таблетки с собой из Москвы, потому что хотела подстраховаться на всякий случай, если вдруг начну мучиться бессонницей, а под рукой ничего не окажется.
И вдруг меня осенило: завтра надо взять с собой снотворное! Если Берн пригласит меня домой, я подсыплю ему таблеток, и в то время, когда он будет в отключке, я спокойно скопирую файлы из компа. А что – это выход!
Приняв две таблетки, я наконец заснула. И последнее, о чем я подумала: надо бы купить Лизе подарок…
Проснулась я от негромкого стука в дверь.
– Подождите минутку! – крикнула я, вскакивая с кровати, накинула халат и подошла к двери: – Кто там?
Это была хозяйка.
Я открыла дверь.
Маргарита Кнауфф встревоженно посмотрела на меня. Она показалась мне моложе, чем при нашем знакомстве. Волосы ее были тщательно завиты и уложены волосок к волоску. А губы накрашены яркой помадой.
– Я подумала, что-то случилось, – объяснила хозяйка. – Уже половина первого, а вы не пришли к завтраку… И я решила постучаться к вам. Простите…
Я провела рукой по волосам… Получается, я провалилась в такой крепкий сон, что проспала завтрак и чуть не продрыхла обед.
– Одну минуту! Я сейчас спущусь. Со мной все в порядке. – Она уже было повернулась ко мне спиной, как я окликнула ее: – А Родион уже позавтракал?
– Да, и уехал в город, в Гетеборг.
Мои брови удивленно взлетели вверх.
– А куда конкретно и зачем? – вырвалось у меня.
– Он не сказал.
– И когда он вернется?
Хозяйка пожала плечами.
Похоже, что Родька уже окончательно вошел во вкус шведской жизни и решил пошляться по городу. Хотя что ему там делать – ума не приложу! Денег у него нет, знание языка – ноль. Просто хочет «по загранице» поболтаться? Но почему он решил не ждать, когда я проснусь, а рванул в город самостоятельно? Ладно, когда он вернется, расспрошу его поподробнее – где он ходил и что делал.
Я переоделась и сошла вниз.
– Вы будете обедать?
– Да.
Кот сидел на своем месте, как каменный истукан.
Я прикинула: до встречи с Берном еще шесть часов, уйма времени, которое некуда девать. Я подумала, что тоже могу поехать в город… Я же хотела купить Лизе подарок, вот и сделаю это.
Я пообедала, поднялась к себе, пересчитала деньги и взяла нужную мне сумму.
Когда я уже собиралась уходить, Маргарита, сидевшая в другом конце гостиной, спросила меня:
– Вы уходите?
– Да.
– А… когда вернется Родион, ему нужно что-нибудь от вас передать?
Я усмехнулась. Свое элементарное любопытство она облекла вот в такую вежливо-завуалированную форму.
– Нет, ничего, – отчеканила я и закрыла за собой дверь.
До Гетеборга было примерно полчаса езды.
Я ехала по городу медленно, высматривая какой-нибудь тихий магазинчик, где я могла бы приобрести своей дочке подарок. Конечно, лучше всего поехать в крупный супермаркет и побродить там вдоль длинных рядов с детскими игрушками, но в этом случае возникала вероятность, что я наткнусь на родственников Берна или на кого-нибудь из своих шведских знакомых. Пусть шанс был не очень велик, но он имелся! Поэтому самый разумный выход – зайти в маленький магазинчик и посмотреть подарок там.
Подходящий вариант я увидела довольно-таки скоро.
Я припарковала машину, надела темные очки и вышла, предварительно осмотревшись по сторонам. Как шпионка, усмехнулась я. Парик я оставила в чемодане, решив его в этот раз не надевать. Темных очков вполне достаточно. В том, что я пряталась – надевала парик, очки, – было что-то глубоко унизительное. Словно я приехала не к собственному ребенку, на которого имела все права, а собиралась что-то украсть и поэтому прибегала к полной маскировке.
Хозяин магазинчика показывал мне игрушки, объясняя, как работает каждая из них. На верхней полке я увидела медвежонка с зонтиком в лапах. Лиза обожала мишек, и я подумала, что этот станет еще одним ее любимцем.
