— У меня там, — я указал на кучу тряпья, — во внутреннем кармане куртки пара сотен баксов лежит. Может, пригодится?
— Может и пригодится, — кивнул мой врач, — я вытащил, на столе лежат.
— Ты как с внешним миром сообщаешься? Табак там, еда?
— Есть тут один человечек. По соседству в пещере живет, «краснокожий», он иногда в город ходит.
— Это безопасно? А то я тоже не хотел бы встреч с копами, особенно сейчас.
— Абсолютно. Тут полно всякой сволочи: индейцы, черные, мексы, никто не обратит на него никакого внимания. Раз в неделю гоняю его за водой и продуктами. Тебе надо одежку какую-нибудь, твоя уже ни на что не годится.
— Ты можешь себе позволить не работать?
— Могу, — коротко ответил «Джон».
— Новую нельзя, в глаза бросится, — заметил я.
— Не волнуйся, смокингов здесь и не продают. У местных найдет чего-нибудь. Нужны-то портки, рубашка и куртка — проблемы не будет, успокойся.
— Как скажешь, Джон, надеюсь на твой выбор, — в свою очередь ухмыльнулся я.
Ранение в живот было серьезным, как пояснил Джон. Может начаться заражение и будет плохо. Я сообщил ему, что меня ждут и смогут помочь. Джон с интересом уставился на меня.
— Где ждут? И кто ты вообще?
— Я — солдат! Не важно какой армии, но не нацист.
— Это я уже понял. Да и говорил ты не на немецком языке.
— Точно. Джон, если сможешь помочь, тебя отблагодарят.
— Да я не против, только у меня другое предложение…
— Да? Выкладывай, — с изумлением я взглянул на своего целителя.
— У меня у самого есть деньги? Серж… — он задумался.
— Продолжай, или мне озвучить?
Джон вскинул на меня глаза и слегка нахмурился.
— Я уже говорил, мне приходится здесь сидеть не вылезая. Меня ищут и когда-нибудь найдут…
— Ты банк, что ли, ограбил? — выпучил я глаза.
— Не буду врать. Не банк, но средства у меня есть.
— Вот как значит, и что же ты хочешь?
— Тебя должны вывезти из страны?
— Ты еврей, что ли?
— Почему? — удивленно опять спросил Джон.
— Точно еврей! — я заржал, но от резанувшей тело боли быстро перестал. — Вопросом отвечаешь на каждый мой вопрос.
— А-а-а, — рассмеялся врач.
— Куда ты хочешь уехать?
— Без разницы, хотелось бы в Европу.
— Там война идет, в курсе?
— Для меня и здесь война. Там ведь не везде воюют.
— Это так. Смотри, нам еще предстоит пройти весь штат и границу перейти.
— Ну, с этим, я думаю, вы справитесь. Деньгами я помогу.
— На границе они действительно пригодятся.
— Ну, так возьмешь или нет?
— Дойдем до тех, кто меня ждет, — возьму! — категорично заявил я.
— Ладно, попробуй поспать, я прогуляюсь, надо попытаться найти краснокожего.
— Оставь табачку, — попросил я и сделал жалостливую гримасу.
Джон удалился спустя десять минут. А я лежал и думал: дождется ли меня Петрович? Забив трубку еще раз, осторожно, делая неглубокие затяжки, я начал дымить. Крепкий табак, но приятный. Дым затуманил мысли и дал возможность расслабиться. Даже не докурив до половины, отложив трубку, я провалился в глубокий сон. Алкоголь, наверное, помог успокоиться.
Проснулся я через пару часов. Не сразу вспомнив, где я и что тут делаю. Сунул руку под мешок — пистолет на месте, даже патроны в магазине. Убрав его обратно под голову, захотел встать. Помня, что нога ранена, я попытался перенести вес на здоровую. Не успел даже разогнуться, боль в животе резанула так, что, упав мимо лежанки, я моментально вырубился. В себя пришел, почувствовав, как меня поднимают.
— Ох! — выдохнул я.
— Мог бы и поблагодарить, прежде чем сбегать, — укоризненно произнес Джон.
— И не думал даже! Ты чего? — я растерянно смотрел в глаза новому другу. Другу ли?
— Куда ты собрался? Швы расползутся, нельзя двигаться. Я ведь не профессиональный хирург.
— Тут такое дело, Джон… Нам нужно идти, если хотим успеть.
— Даже так? Они что, уйти должны?
— Да, скорее всего завтра утром уйдут.
— Так. И куда тебя нужно доставить? — решительно спросил Джон.
— На берег Рио.
Я увидел, как у него глаза округлились.
— Ты серьезно? — Джон почесал затылок.
— Абсолютно. Ты мне скажи, где мы сейчас? Я тут заблудился немного, пока ползал.
— До границы с Колорадо около шестидесяти километров, до Рио-Гранде где-то тридцать. А куда именно надо?
— Если я так далеко забрался, то надо будет спускаться ниже по течению.
— В Санта-Фе?
— Почти.
Я еще минут десять объяснял Джону, куда нам предстоит идти. Боясь того, что он передумает, я представлял — как же мне будет тяжело одному. Если честно, вообще не знал, смогу ли встать. А уж о том, как идти, речи пока быть не может. Но дело в том, что — НАДО!
— Скоро вернется мой сосед, я поговорю с ним. Сделаем носилки для тебя и попробуем дойти. Только придется поторопиться.
— Да уж. А как он вообще? Уговорить сможешь?
— Вот еще! — вскинулся Джон. — Уговаривать его, денег дам и побежит, а не пойдет. Парень, ты — в Америке.
— Это я понимаю, просто нервничаю.
— Ладно, давай перекусим пока. Наш краснокожий друг вернется не раньше чем через пару часов. Еще и отдохнуть успеем.
Поев немного каких-то бобов и соленого мяса, я опять уснул. А проснувшись, увидел сидящего рядом Джона, подозрительно пялившегося на меня.
— Ну и натворил ты дел, парень! — покачал он головой.
— Что-то случилось? — деланно удивился я.
— Ты еще спрашиваешь? Под Лос-Аламосом взлетела на воздух правительственная лаборатория. Там военных — целая армия. Ищут кого-то, а тут ты — чуть живой. Индеец мой еле вырвался оттуда. Сплошной заслон, обыскивают всех и вся, а посыльный наш с одеждой для тебя. Короче, он согласился, но потребовал больше денег, нам нужно выбираться как можно скорее.
— Деньги он сможет получить только тогда, когда я встречусь со своими людьми, — заметил я.
— Это не важно. Я с ним рассчитаюсь. Ведь ты же заберешь меня с собой?
Я кивнул. Вот повезло — так повезло. Мне, с такими ранами, наверняка пришел бы трандец. Не дополз бы я.
Вышли мы в ночь. Индеец оказался вполне себе образованным. Точнее — свободно говорил по-английски. Хотя ему это было и не нужно. Все равно молчал всю дорогу. Парень оказался довольно крепким. Под утро, когда Джон решил остановиться на отдых, индеец даже не понял зачем. Он мог бы переть меня в одиночку, но в небе появился самолет, и я прервал его порывы. Укрылись мы под деревьями, кукурузник покружил немного и смылся.
