Федор ждал Василису, сидя на крыльце.
И девушка сразу же спросила его:
– Скажи, Прохор Кузьмич тебе и правда сказал, где именно ты должен меня спасти?
– Дед не говорил, что придется тебя спасать, – улыбнулся Федор, став на мгновение удивительно красивым. – Он лишь сказал, где и в какое время мне надлежит быть, чтобы выполнить волю Божию. Я пошел, куда он мне указал, и увидел там тебя. И сразу же понял, зачем оказался в том месте. И я отбил тебя в честном бою у бандитов. А ты разве этому не рада?
– Рада, конечно! Тут у вас куда приятнее, чем у бандитов в хлеву.
– Тогда к чему эти вопросы?
Василиса и сама не понимала, что ее тревожит. И молчала.
Федор поднялся на ноги и сказал:
– Пойдем, я провожу тебя до дома, где ты переночуешь.
Оказалось, что для сна Василисе отведена небольшая комнатка. В нее вел отдельный ход, внутри стояла широкая, накрытая цветастым покрывалом кровать. Кроме нее, в комнате был еще стул, стол и что-то вроде ящика, поставленного на попа, который оказался шкафом. Комнату освещала керосиновая лампа, подвешенная над столом. Еще стояла кадушка с водой и выструганная чарка, которой полагалось черпать воду.
– Ну, располагайся на ночлег, а я тоже пошел спать. – И зевнув, Федор помахал Василисе рукой и добавил: – Увидимся утром.
Он вышел, и Василисе показалось, что она услышала звук закрывающегося замка. Думая, что ослышалась, она тем не менее подбежала к дверям. Так и есть! Заперто.
– Федор! Федя! – застучала она кулачками в дверь.
– Чего тебе?
– Ты меня случайно запер!
– Вовсе не случайно. Специально ключ в замке повернул.
– Но зачем? – изумилась Василиса.
– Так для твоей же безопасности, дурочка, – снисходительно пояснил Федор из-за двери. – Эти бандиты могли проследить за нами. Явятся среди ночи в Малочаевку и украдут тебя. Ты хочешь к ним вернуться?
– Нет, конечно!
– Тогда ложись спокойно и спи. Двери крепкие. Если попытаются сломать, поднимется шум. Мы примчимся и отобьем тебя.
– Но если я захочу… выйти?
– Зачем тебе выходить ночью?
– А в туалет? Если я захочу в туалет, тогда как быть?
– Воспользуйся ведром, – был дан ей совет. – Оно там в сенях стоит. Как раз для этих целей.
И Федор ушел, не слушая возражений Василисы, которой это все очень не нравилось. Получалось, что она снова пленница! Присев на кровать, Василиса стала обдумывать свое положение. Конечно, если сравнивать с утренним пленением, ее положение резко улучшилось. Руки и ноги не связаны. Она может спокойно ходить по комнате, может попить, может даже сама пописать, ей и ведро для этих целей оставили, но… но все-таки это здорово напоминает утренний плен. И Василиса не могла этого не понимать.
Ах, если бы у нее сохранился телефон! Тогда можно было бы попытаться дозвониться Шурыгину или бабушке. Посоветоваться. Пожаловаться. Спросить, как быть дальше. Но телефон вместе с другими вещами и документами остался в сумке. А сама сумка осталась где-то там, то ли в машине Игната Федоровича, то ли у бандитов.
Может, у кого-нибудь из жителей Малочаевки найдется телефон?
Хотя есть ли тут связь? И вряд ли у кого-нибудь из жителей поселка есть смартфоны или хотя бы телефоны. Но попробовать все равно стоило. И Василиса даже знала, у кого стоит попросить помощи. Та худышка за полученный десерт сама предлагала Василисе свою помощь.
Только как же запертой на замок Василисе добраться до этой девочки?
– Она будет ждать меня у молельни, а я здесь. И как быть?
Василиса обошла по периметру комнату, вышла в сени. Было ясно, что из ее «камеры» есть два выхода – дверь и окно. Но первая была крепко заперта. А второе по здешнему обычаю было таким крохотным, что через него могла бы пролезть кошка, но никак не взрослая полнокровная женщина. Выйдя в сени, Василиса подергала дверь и снова убедилась, что та заперта. Она подумала, а не оставить ли ей эту затею, не воспользоваться ли любезно оставленным ведром, а потом лечь спать, но вдруг совершенно внезапно почувствовала на своей макушке веяние слабого сквознячка.
– Откуда тут этот ветерок?
Задрав голову, Василиса принялась осматривать потолок. В сенях было темно, ничего не разглядеть, так что пришлось вернуться в комнату, снять там с крюка под потолком керосинку и вернуться обратно. Василиса старалась действовать осторожно, принцип устройства такой лампы был ей неизвестен. Если погаснет, Василисе нипочем не зажечь ее снова. Да и спичек у нее не было.
Василиса подняла лампу повыше и стала осматривать потолок. Вскоре она увидела четырех-угольный лаз, прикрытый крышкой. Вероятно, крышка легла неплотно, через оставшуюся щель и тянуло с чердака сквознячком. Очевидно, с помощью приставной лестницы через этот лаз можно было попасть на чердак. Но вот беда, лестницы у Василисы не было.
А ведь до лаза было рукой подать! Вытянувшись во весь рост и встав на цыпочки, Василиса и впрямь смогла дотронуться до крышки люка кончиками пальцев.
Внезапно Василисе попалось на глаза ведро. Перевернув ведро вверх дном и встав на него, Василиса с радостью убедилась, что даже может приоткрыть крышку лаза. Но как ей туда залезть? Подпрыгнуть и подтянуться на руках? Исключено. Василиса была отнюдь не высокого мнения о собственных атлетических возможностях.
Она сбегала в комнату, притащила оттуда единственный стул, поставила на него ведро, на ведро положила полку из шкафа, на нее водрузила перевернутую кадушку с водой, которую для этого пришлось вылить прямо на пол. Потом с замиранием сердца Василиса вскарабкалась на эту в высшей степени шаткую и ненадежную конструкцию.
Несколько страшных мгновений, когда Василиса боялась грохнуться вместе со всей тщательно выстроенной пирамидой вниз, и вот девушка уже на чердаке. Тут было пыльно, пахло паутиной и мышами. Но Василиса никогда не боялась этих милых зверушек, вечных соседей людей. Чердак был большой, куда просторнее той комнатки, которую отвели Василисе. Значит, чердак был общим для всего дома.
Василиса осторожно прошла по балкам, балансируя и стараясь производить как можно меньше шума. Она надеялась, что рано или поздно найдет другой выход с чердака, сможет выбраться из дома и добежать до молельни. От пыли и паутины щекотало в носу и хотелось чихать. Но Василиса понимала, что этого нельзя допустить ни в коем случае. Снизу слышались чьи-то голоса. И если она могла слышать тех, кто находился внизу, у нее под ногами, значит, и они могли услышать шум у себя над головой.
– Ну, как она? – услышала Василиса чей-то незнакомый голос. – Ни о чем не догадывается?
И прежде, чем Василиса успела подумать, о ком идет речь, голос Федора ответил:
– Вроде бы нет. А ты почему спрашиваешь?
