– Алёна, – тихо сказала Капа, – нет, вы что? Он не стрелял и
вам ничего не писал. Просто этот шифр он придумал, когда у него еще был
компьютер и вообще все еще было. А потом… у него всё отобрали. Всё, понимаете?
И компьютер, и здоровье, и деньги. И даже шифр.
– Не всё! – сказал Костя, грозно качая перед носом длинным
указательным пальцем с обломанным ногтем. – Не всё. Еще есть ты. И три доллара
без пятидесяти центов. Мы с тобой и с этой девочкой еще богаты. Мы все, трое.
Господи Боже… Три доллара минус пятьдесят центов – это два
пятьдесят на троих. Чуть больше восьмидесяти центов на брата. Ну, это очень
серьезный капитал! Надо тщательно продумать, как и куда его вложить, чтоб с
хорошими процентами!
А почему он называет Алёну девочкой? Спасибо, конечно, значит,
еще не всё в жизни потеряно, раз ее можно девочкой назвать!
И все-таки – что такое творится на белом свете, люди добрые?
Поистине – с кем поведешься, с тем и наберешься! Стоило писательнице Дмитриевой
повестись с психологом Литвиненко, как вокруг немедленно заклубились сущие
психопаты и откровенные сумасшедшие.
А почему, кстати, они не клубились, когда оная писательница
целых два года водилась с психологом Алексом?
Ну вот так как-то, не клубились – и всё! Охоты не было.
А между прочим, насчет шифра – очень интересно. Если это
изобретение Кости, то каким образом оно попало к Олегу?
А, чушь, чепуха! С этим «изобретением» Алёна и сама
сталкивалась сто раз, когда забывала вовремя переключиться с английского
алфавита на русский. И на этом же спотыкалось множество других компьютерных
пользователей. Но вся штука в том, что никому из них и в голову не приходило
воспользоваться плодами своей небрежности. А Косте пришло. И Олегу тоже. Закон
Бойля – Мариотта, Гей – Люссака и еще разных всяких прочих тандемов открывался
не в паре, а одновременно разными людьми. Так что шифр Малышева и…
– Простите, Костя, как ваша фамилия? – спросила Алёна.
Костя и Капа переглянулись, потом с одинаково недоверчивым
выражением уставились на Алёну. И снова схватились за руки. А до нее вдруг
дошло, что эти двое, по-видимому, очень близки… а ведь, пожалуй, Костя и был
тем самым мужчиной, который когда-то жил-жил с Капой, а потом ее бросил.
Какие-то такие обрывки соседских рассказов все-таки долетали до Алёны, несмотря
на ее врожденное отвращение ко всем и всяческим сплетням. То есть этим
неудачным и даже где-то трагическим романом и объясняли соседки Капину угрюмость.
А Алёна, помнится, тогда самоуверенно думала, что невразрачненькая, скучная
Капа, наверное, сама виновата, что ее бросил мужчина, а вот Елену-Алёну
Ярушкину-Дмитриеву ее любимый мужчина никогда не бросит…
Никогда не говори никогда! Бросил, еще как бросил! Только
его и видели, этого любимого мужчину Михаила Ярушкина! Однако Алёна
реабилитировалась после этого поразительно быстро, поменяла, как перчатки,
нескольких любовников, написала на основе своей печальной (и очень
разнообразной) личной жизни несколько романчиков – и вновь уверилась в
незыблемости любимого постулата: «Все, что ни делается, делается к лучшему!» То
есть она на своем прошлом не зациклилась – в отличие от Капы, которая, такое
впечатление, жила все эти годы ожиданием Костиного возвращения. Ну вот и
дождалась… но принесло ли это ей счастье? Пожалуй, только невероятное
количество хлопот и беспокойства.
Хотя что ты, Алёна Дмитриева, знаешь о чужом счастье и
несчастье? Что ты в них понимаешь? Сначала разберись со своим очередным
счастьем… черноглазом таким…
– А зачем вам Костина фамилия? – подозрительно спросила
Капа. – Зачем?
– Да, собственно, ни за чем, – пожала плечами Алёна. –
Просто…
Она не договорила, потому что раздался новый звонок в дверь.
* * *
– Алло, это я.
– Ты что, одурел – глухая ночь?!
– Ладно, гений! Ты лучше скажи, когда в отставку подашь?
– Что? Поди проспись!
– Лучше ты давай проснись и послушай меня. Я знаю название
банка.
– Како… Что?! Название банка? Того? Откуда? Как?
– Молча. Поднапрягся – и… Помнишь ту записку, которую он
ментам продиктовал?
– Ну еще бы не помнить!
– У тебя копия сохранилась?
– Разумеется. А как же? Я ее измусолил всю, пытаясь понять
эту чухню. Не зря, не зря же он привлек к этому других людей! Я как чувствовал,
что не зря!
– Чувствительный ты наш! Ты чувствовал, а я дело делал.
– Хватит рекламы, говори, чего ты там наделал. А то, может,
одни брызги шампанского!
– Спокойно, спокойно, дяденька. Возьми ту записку. Взял.
– Ну.
– Прочитал?
– Да я ее наизусть знаю!
– Точно? Тогда прочти мне все цифры?
– Это что? Тренировка памяти?
– Читай-читай!
– 98-02
45-83
98-44
85-54
98-12
21-37
16-60
10-19
62-40
42-74
02-44
26-84/д.123
40-50
24-10
35-35
– Отлично. Ну, теперь слушай, как дело было. Честно
признаюсь: мне помог случай. Тупой и конкретный случай! Я смотрел в Интернете
погоду, на КМ.ru, ну и ткнул посмотреть на курсы валют. Просматриваю список
банков и как всегда над названиями прикалываюсь: чего там только нет, чего
только люди ни придумают! Далена, Зелак, Лефко, Фора… Работает у людей
фантазия. А на банке Новая ЭкономПозиция у владельцев фантазию заклинило: аж
пять раз название повторяется, только номера банков разные: 10, 14, 26, 30, 47.
Ну и телефоны разные, конечно. У какого-то просто 143-33-48, там 949-48-03, а у
Новой ЭкономПозиции (опь26) – 567-26-84/д.123.
– Д. 123? Но ведь…
