Но сначала – надо добраться до дому и что-нибудь съесть.
Такое ощущение, что день нынче длинный-предлинный, просто безразмерный! И
кажется, будто из дому она ушла невесть сколько времени назад…
Впрочем, так оно и есть на самом деле. Скоро семь!
Неудивительно, что лютовала обитательница фортки, и технический перерыв тут
вовсе ни при чем.
Усталость навалилась, как медведь на охотника. Или охотник
на медведя – в данном случае без разницы. Буквально заплетаясь ногами, Алёна
добрела до дому и кое-как ввалилась в подъезд. Даже не сняв куртки, открыла
холодильник, обозревая свои припасы. Отключила сигнализацию, поставила на огонь
сковородку, начала взбивать яйца для омлета. Весьма кстати пришлись бы сейчас
творожки, однако с ними было покончено еще вчера.
Есть хотелось просто катастрофически. Урча проглотив один
омлет, Алёна развела второй, правда, уже не из трех, а только из двух яиц. Но в
совокупности получалось количество удручающее. Плюс огурец, и кусок сыру, и две
залежавшиеся в коробке сливочные вафельки, и две заветрившиеся зефирины, и
конфета «Красный мак», и яблоко, и еще банан…
Да что это такое?! Что за жор напал?
Впрочем, понятно. Это реакция организма на стресс. Вернее,
на стрессы. Сегодня чего только ни случилось, начиная с отлупа, который дал ей
Игорь!
Алёна прижала руки ко рту. Бог ты мой… столько всего
произошло сегодня, что она даже и не вспоминала свое сокрушительное поражение,
свое жуткое Ватерлоо. Но вот вспомнила – и даже ужас, испытанный на набережной
Федоровского, показался сущей ерундой перед этим воспоминанием: Игорь потерян
для нее навсегда. Она ему не нужна, не нужна… Ни за какие деньги!
Деньги, да. Сто долларов. Надо будет завтра отвезти их
Жанне. Можно, конечно, и сегодня – в «Барбарисе» вечером программа, будут
танцевать ребята… Игоря заодно увидит…
Нет уж. Никогда так никогда! И хватит с нее вечерних
посещений «Барбариса», выбралась раз в жизни, так никак не может разобраться в
ворохе вопросов, расхлебать ту кашу, которая заварилась после одного невинного
спора с Владом Суриковым по прозвищу Бультерьер!
Кстати о… Пока еще работает справочная 09, нужно позвонить и
узнать телефоны все этих Владов Суриковых. Причем постепенно, не все сразу.
Чтобы телефонные барышни там в обморок не попадали. Еще решат, что абонент
рехнулся!
С какого Влада начать?
Да вот с этого, самого первого, который Владислав Сергеевич,
1964 года рождения. У него самый респектабельный адрес: улица Горького. Это
центр города – центрее не бывает, вот разве что на Минина или Верхневолжской
набережной жить. Кстати, бультерьеры-бизнесмены типа Влада туда рвутся не знамо
как. Думают, что сразу попадут в разряд небожителей.
Так вас и приняли небожители в свои разряды!
Телефон у Влада-первого оказался 30-41-26. Алёна его
быстренько набрала, но трубку никто не брал.
Второй Влад, с улицы Нартова, сам взял трубку:
– Алло, слушаю!
Это был не он, точно не он, Алёна поняла это с полузвука.
Во-первых, она отлично помнила то вальяжное: «Н-да? Говорите!», а во-вторых,
голосишко этого Влада был похож на девчачий. И все же она провела еще одну
проверку:
– Влад, добрый вечер. Это Алёна.
– Добрый вечер, – ответил Влад все так же пискляво. – А вы
уверены, что не ошиблись номером?
– Алёна из «Барбариса», – напомнила она для пущей
уверенности.
– А что такое «Барбарис»? – спросил Влад Суриков с улицы
Нартова.
Итак, список сократился на один пункт.
С определением новых номеров вышла заминка: сначала 09 был
занят, потом трубку взяли, но, услышав слова «Влад Суриков», телефонистка
почему-то вышла из себя – совершенно как раньше, в советские времена,
беспрестанно выходили из себя продавщицы, телефонистки и прочая мелочь пузатая,
– и буквально прорычала: «Да вы издеваетесь, женщина?!»
Алёна положила трубку. Ладно, попозже. Не повезло, что снова
попала на ту же телефонистку, надо будет через некоторое время попытать счастья
с другой.
Честно говоря, детективный пыл ее малость подостыл.
Во-первых, устала страшно, во-вторых, такое количество съеденного давало о себе
знать. В сон клонило невероятно, хотелось приклониться к подушке хотя бы на
полчасика. Зевота разрывала рот.
Алёна как раз придавалась этому упоительному занятию, когда
вдруг раздался звонок.
Она закрыла рот и машинально потянулась к телефону, однако
тотчас поняла, что звонят-то в дверь.
Кто бы это мог быть, интересно?
Да мало ли?!
К слову сказать, мало… К ней практически никто не приходит
без предварительного уговора по телефону. Даже соседи норовят сначала
позвонить.
В принципе, в звонке в дверь не было и быть не могло ничего
страшного, однако Алёне отчего-то стало не по себе. Она подкралась к двери на
цыпочках и осторожно поглядела в глазок.
На площадке стояла Капа – соседка с первого этажа. У нее и
вообще-то был угрюмый, нелюдимый вид, а сейчас ее бледное, изможденное (вот уж
правда что – со следами былой красоты, к сожалению, с еле различимыми следами!)
лицо нервно подергивалось, она переминалась с ноги на ногу, приглаживала
волосы… Короче, Капа была явно не в себе.
– А может, ее и дома-то нету? – вдруг сказала она тихо, как
если бы говорила сама с собой. Впрочем, скорей всего, Капа беседовала со своим
коричневым пудельком, без которого шагу ступить не могла. Подумав так, Алёна
была немало ошарашена, услышав приглушенный мужской голос:
– Свет горит. Значит, дома.
А ведь Капин пуделек, хоть и был сказочно послушен, все же
не научился пока разговаривать! С кем же это пришла в гости к Елене Ярушкиной
ее соседка Капа?
Любопытно!
Утолить свое любопытство можно было элементарно: взять да
открыть дверь. Алёна уже потянулась к замку, как раздался громкий стук. Именно
с таким стуком отодвигала свою щеколду Галина, соседка из квартиры напротив. И
в ту долю секунды, которая последовала перед тем, как дверь Галины распахнулась,
Алёна увидела, как испуганно дернулась Капа, а вслед за тем послышался топот по
лестнице. Капа осталась на площадке, значит, убегал кто-то другой…
Кто?
Тот же вопрос живо интересовал и Галину, которая
воскликнула, выйдя из своей двери:
