Алёна слегка покачала головой. Если удастся выбраться
отсюда, в жизни никуда не поедет больше с Паком, даже если это будет нужно для
очередного романа. В прошлом году они со Светой попались в кошмарный переплет,
и тогда их тоже вез Пак! Можно подумать, он в негласном сговоре со всеми
злоумышленниками в Нижнем Новгороде.
Итак, ждать помощи от водителя бессмысленно, он будет сидеть
и в ус не дуть, если только не последует новый вызов. Тогда Пак начнет звонить
на мобильник Юрия, а телефон не ответит.
Потому что он у Алёны в кармане.
Ну да, ее мобильник вместе с сумкой валяется вон в том углу,
а телефон Юрия – здесь.
И если улучить минуту, она может нажать на тревожную кнопку
02, может вызвать милицию!
Только как ты ее улучишь, эту минутку?
Немедленно всплыло воспоминание о том, как тогда же, в
прошлом году, сидя между двумя своими похитителями, она пыталась нашарить
сквозь плащ телефон в кармане и активировать свой последний вызов, чтобы хоть
кому-то хоть как-то дать знать, где она и что с ней.
Тогда не удалось. А сейчас…
Она сунула руки в карманы, съежилась, посмотрела исподлобья:
– Ты с ума сошел? Зачем это тебе! Ты что? Женщин не видел?
Ты знаешь, сколько мне лет? Твоя девушка молодая и красивая, на нее вон смотри
на раздетую!
Господи, да если бы еще сегодня утром кто-то сказал, что
Алёна Дмитриева, любительница мини-юбок, высоких каблуков, глубоких вырезов,
стрингов и молоденьких красавчиков, начнет корчить из себя чуть ли не
пенсионерку… Ну да, попадешь в такой переплет, наверное, будешь корчить!
Она осторожно ощупывала в кармане телефон. Господи, хоть бы
не выключить его ненароком!
Парень глядел на нее исподлобья. Бледные губы его
шевелились. Алёна почему-то обратила внимание, что волосы его гладко зачесаны
назад и прилизаны гелем или лаком сбрызнуты. Волосы были довольно длинные,
какого-то неопределенного цвета.
– Хорошо, – пробормотал он. – Не понимаешь, что я тебе
говорю? Тогда смотри.
Он легко, пружинисто прошел к неподвижно лежащему Юрию,
нагнулся над ним, взял за голову и чуть приподнял. Юрий не шевелился, глаза его
были закрыты.
Безумец посмотрел на Алёну.
– Ты это, наверное, только в кино видела, да? – спросил он
почти дружелюбно. – Ну так я тебе покажу, как это в жизни делается. Вот так:
чуть-чуть поворачиваешь назад, потом рывок – и все. Мгновенно и безболезненно!
То есть он-то ничего не почувствует. Тот ваш санитар на кухне тоже кровью
потихоньку истечет. Ну и Инка тоже. А тебе хуже всех придется, это я обещаю!
Самое страшное было, что он не бесновался, не метался
туда-сюда, не потрясал кулаками, не грозил, не выл… словом, не исполнял всех
тех трюков и номеров, которые полагалось бы исполнять безумцу. Он говорил
холодно, негромко и на диво логично, и именно от этой его спокойной логичности
Алёне вдруг легла на спину чья-то влажная, мохнатая ледяная лапа и принялась
прохаживаться вверх-вниз…
И в тот же миг ею овладело ледяное спокойствие. Как это
спокойствие уживалось с жутким страхом, который она испытывала, Алёна не
понимала, но вот как-то уживалось. Может быть, это объяснялось тем, что рука,
сжимавшая телефон, наконец-то его увидела . Теперь Алёна знала, куда нужно
нажимать. Ну и вдавила ноготь в край клавиши…
Сколько времени должно пройти, прежде чем вызов
активируется? А если не получилось? Вдруг телефон все же отключился? Или ей
все-таки ответят, но голос прозвучит чрезмерно громко? И безумный любитель
стриптиза его услышит?
Любитель стриптиза … Эти слова что-то значили, Алёна это
понимала, но никак не могла осознать, что именно они означают. И лишь только
что-то начало доходить до нее, как она ощутила, что телефон, зажатый в ладони,
ожил. Она не слышала гудков, не слышала голоса – она всей кожей ощущала, что
там кто-то есть, словно ответивший на ее вызов человек невероятным образом
воплотился в серебристо-сером «Siemens`е». Значит, появилась хоть какая-то
надежда, пусть самая призрачная…
– Что тебе нужно, убийца? – закричала Алёна что было сил,
изображая истеричку, совершенно потерявшую голову. – Какая подлость: вызвать
«Скорую» и напасть на врачей! Главное, адресочек какой приличный выдумал:
набережная Федоровского, пять «а», квартира семьдесят! Люди приехали по твоему
вызову, помочь тебе. Может быть, кому-то сейчас плохо, кому-то помощь нужна, а
ты тут нас держишь и над нами измываешься!
Она кричала так громко, что горло перехватило. Алёна
закашлялась до слез, исподлобья глядя на парня.
А он смотрел на нее. Конечно, понять выражение его
размалеванного лица было невозможно, однако глаза его изумленно расширились,
стали совершенно растерянными.
Он испугался, что ли? Ну так надо его дожать! И дать понять
тем, кто слушает ее, что медлить нельзя, надо спешить!
Она уже открыла рот, чтобы крикнуть, но не смогла: только
хрипло закашлялась. Голос сорвала.
Очень вовремя! Но самое смешное, если она старалась попусту,
если никто ничего так и не слышал. И сейчас бросит трубку, приняв это за ложный
вызов.
– Перестань кричать, – сказал парень. – Раздевайся! Быстро,
ну!
Алёна даже вздрогнула от радости.
Бог ты мой, от радости! Ну да, еще бы! Он сказал именно то,
что нужно. Ну неужели там , неужели они еще не поняли, что если женщину
заставляют раздеваться, то дело плохо и промедление смерти подобно?!
А между тем парень снова склонился над Юрием и снова приподнял
его голову.
– Ладно, – прохрипела Алёна. – Я сделаю всё, что ты хочешь.
И резким движением сдернула с себя куртку, скинула туфли,
постаравшись, чтобы они с грохотом улетели в угол, принялась расстегивать
брюки.
– Погоди, – вкрадчиво проговорил парень. – Не спеши! Я хочу
увидеть не просто раздеванье, а хороший стриптиз. Вряд ли у тебя что-то
получится без музыки.
Он отпустил Юрия – его голова со стуком упала на пол, словно
у неживого, – и шагнул к магнитофону. Нажал на клавишу – и спустя мгновение
раздались рваные аккорды аккордеона: незабываемое начало красивейшего на свете
танго – «Champagne splаsh», «Брызги шампанского».
Потом гитара вплелась в мелодию, а аккордеон на время утих,
чтобы стал слышнее ее страстный перебор, но вот снова зазвучал аккордеон, а
гитара почти утихла…
