– А, понимаю! – кивнул Юрий. – Господи, ну надо же! Не
перевелись еще благородные лыцари в земле Русской! По всей форме лыцарь, даже в
боевых латах! Наверное, какого-нибудь бизнесмена попытались мочкануть
конкуренты, а он наплел ментам сорок бочек арестантов, чтобы не уронить ни тени
подозрения на имя прекрасной дамы.
Алёна вытаращила глаза. Посмотреть на случившееся с этой
точки зрения ей и в голову не приходило!
Может, оно и правда?
Хотя нет. В прокрустово ложе «благородного лыцаря» Влад
Суриков по прозвищу Бультерьер что-то никак не укладывался, даже учитывая
наличие лат – в смысле, бронежилета. Жюльенчик, жюльенчик, за который он
любезно предоставил Алёне расплатиться самостоятельно… К тому же она помнила,
что о Владе рассказывала Жанна. Чего стоит хотя бы подлая выдумка с болезнью,
на которую он собирал деньги, а потом отказался возвращать, дескать, ему
по-дружески помогли!
Ага, кстати, понятно, что ей напомнил рассказ Жанны. Когда
Влад вез Алёну домой, у него зазвонил мобильный телефон. И Влад таким
насмешливо-непререкаемым тоном произнес: «Я его просил помочь как друга. Как
друга, понимаешь? Он что, жалеет, что я не умер? А… ну, извини, я не знал. Во
всяком случае, это были наши счеты, так или нет? И теперь они закрыты». И
что-то было сказано еще про четыре года, которые после чего-то прошли, и что
кто-то еще начал копать эту старую яму. А потом он сказал: «Большой привет с
большого БАМа!» – и мысли Алёны зациклились на «стройке века».
– Ну, может быть, вы и правы, – сказала она уклончиво. – Не
знаю. Да и не в том дело. Вы сможете выяснить адрес этого человека? Если у вас,
конечно, есть знакомые в подстанции Советского района?
– Да, конечно, – кивнул Юрий. – И есть, и выясню. Что я
только ни сделаю ради вас, Федор Михайлович!
Что?!
А, понятно. Федор Михайлович Достоевский, великий русский
писатель. Она, Алёна, ведь тоже «Достоевский»!
– Вы меня подождете? – спросил Юрий. – Я позвоню из
диспетчерской.
Алёна кивнула. Юрий поднялся на крыльцо, и через минуту
Алёна увидела через окно его с телефонной трубкой в руке.
Разговор был короток, но Юрий появился на крыльце не сразу.
Наконец вышел, продолжая говорить по мобильнику. При этом он улыбался, и Алёна
вдруг задумалась, а с кем это может Юрий беседовать с такой странной, не то
довольной, не то напряженной улыбкой? С женой? С подругой? Интересно, женат он?
В самом деле ей это интересно? Или нет?
Не-а…
– Мой приятель сейчас на вызове, но ему передали, чтобы он
со мной связался, – сказал Юрий, убирая телефон в карман. – Вы не волнуйтесь, я
это для вас выясню. А пока, может быть, мы немножко поговорим? У нас ведь
послезавтра передача, вы помните? Я бы хотел кое-что…
– Психологическая поддержка, на выезд! – раздалось из
старообразного репродуктора, укрепленного над входом. Звук был жутко искажен,
даже не поверишь, что хорошенькая молоденькая Катя Савельева говорит таким
ужасным голосом!
– Ну вот, – огорченно сказал Юрий. – Только собрался приятно
провести время с красивой девушкой, ан нет – труба зовет. Давайте так – я как
узнаю что-то про этого вашего Влада, так сразу позвоню. Вы сейчас домой? Может,
вас хотя бы до маршрутки подвезти? Или будете Свету ждать?
– Ох, не знаю… – растерянно протянула Алёна и вдруг ахнула:
– Юрий! Я же что хотела вам сказать! Мне опять звонил тот, помните? Который на
передачу позвонил!
Юрий недоумевающе нахмурился.
– Ну разговор насчет прошлого, которое он мне напомнит! Насчет
каких-то там старых друзей! Я еще решила, что это был тот, который с ножом!.. –
торопливо и довольно бессвязно объясняла Алёна.
– А, этот чокнутый Анькин муж, – усмехнулся Юрий.
– Психиатры, на выезд! – снова заскрежетал репродуктор.
– Алёна, больше не могу, извините! – Юрий крепко стиснул ей
руку. – А поехали с нами? По дороге поговорим, к тому же материала для своих
детективов наберете – Стивен Кинг отдыхает!
Да в самом деле, подумала Алёна, вернется же она
когда-нибудь к любимому жанру! Так или иначе, домой все равно ехать неохота.
Вдруг Юрию позвонит тот его приятель из Советской подстанции? И выяснится адрес
Влада? И вообще лучше уж вдвоем с Юрием поразмышлять над вопросиком, который
только сейчас озадачил ее пытливый ум: откуда бы этому любителю шептать, этому
чокнутому , как его называет Юрий, человеку, который обуреваем желанием что-то
напоминать писательнице Дмитриевой, – откуда бы ему знать не только ее
домашний, но и сотовый телефон? Ладно – домашний есть в городской справочной.
Ну а мобильный-то?! Его Алёна кому попало не дает, только близким знакомым.
Значит, этот человек входит в их число? Или кто-то из близких дал номер – кому?
Зачем?
Тем временем Юрий помог Алёне забраться в салон и устроился
рядом, предоставив фельдшеру сесть в кабину. Фельдшер был незнакомый:
круглолицый, коротко стриженный парень лет двадцати пяти, розовощекий,
курносый, с улыбчивыми голубыми глазами. Вид у него был совершенно безмятежный.
Наверное, такая внешность – тоже орудие психотерапии, уж больно успокоительно
действует! Впрочем, наверняка еще более успокоительно могут подействовать его
мускулы. Кругленьким он казался отнюдь не из-за избыточного веса, а именно
потому, что был накачан, как боксер-тяжеловес, даром что ростиком не вышел.
Пак осторожно провел «Фольксваген» по ухабам узкой дороги до
шоссе, и машина понеслась по Ленинскому проспекту.
* * *
Из полета моих мыслей
вокруг моего тела
Воскресение пятое января 2004 года
Пишу перед самым отбоем
До получения ответа, конечно, не засну
СУТЬ
Вопрос короток и ясен, но я его прокомментирую до максимума,
поскольку это, по замыслу создателя, должно остаться на Память Вам, Вашей Семье
и Роду в целом, как Конечная оценка вас всех по счетам Разумного Человека
Мне нужно Ваше письменное разрешение на выход одному из
отделения с целью созвониться с конкретным человеком для его прихода ко мне в
больницу
Цель нашей встречи
После общения со мной должна будет организовать оперативно,
то есть не торопясь, не поспешая
магнитофонную запись песен,
которые я напою,
и которые Должны как можно скорее
прозвучать в эфире и на ТВ
