Алёна вскочила со скамейки и ринулась на противоположную
сторону набережной, где была остановка маршруток, идущих в Ленинский район, в
течение двух минут осуществив то, что так и не удалось сделать чугунным
революционным матросам. Да просто надо проезжую часть переходить на пешеходном
переходе, а не где попало, поняли, ребята?
И переходить именно на зеленый свет.
Поразительно, как улучшилось у нее настроение! Конечно, дело
не только в том, что ее любимый грех – тщеславие! – погладили по шерстке. Чтобы
«Достоевскому» применить свои непревзойденные способности психолога-аналитика и
привести в действие интуицию, ему нужен материал, ему нужны мелочи, частности!
Сейчас, похоже, Алёна их раздобудет сколько угодно!
Как поется в известной арии, предчувствия ее не обманули, но
кто знает, не повернула бы наша писательница с полдороги и не уехала ли бы
домой, если бы знала заранее, какой именно материал и каким путем она получит.
Ну, может, какой-нибудь из «Достоевских» и был провидцем, но только не Алёна
Дмитриева, увы…
Началось с облома. К тому времени, как она доехала до улицы
Нахимова и жуткими проходными дворами добралась до невзрачного здания
подстанции, линейная бригада, в которой работала Света, вернулась с вызова и
снова на вызов уехала, причем одно за другим последовало так стремительно, что
Света не успела Алёне перезвонить, однако просила ее непременно подождать –
если будет такая возможность, конечно.
Разумеется, она подождет… Однако настроение у окрыленной
писательницы несколько упало. Она подписала книжку не в меру обрадованной
девушке-диспетчеру, которую, как ни смешно, звали Катя Савельева, совершенно
как девушку Григория Орлова, поэтому Алёна слово в слово повторила пожелание
счастья, здоровья, долгих лет жизни – и любви, конечно, любви, подумав при
этом, а что, если это – та самая Катя Савельева?! Совпадения такого рода
случаются в жизни гораздо чаще, чем принято считать. Вот хохма будет, когда
Катя вернется домой и обнаружит книжку-дубль! Интересно, эта парочка способна
оценить юмор ситуации или нет?
А впрочем, очень может статься, что это совершенно другая
Катя. Савельевых небось на белом свете столь же бессчетно, как и Орловых, и
Суриковых…
Вот же вредная баба оказалась там, в зарешеченной фортке
адресного бюро! Ну что ей стоило дать Алёне адреса Владимиров и Владиславов
Суриковых! Сиди теперь тут, в этом облезлом, пропахшем дезинфекцией и
подгорелой едой (врачи и фельдшеры, заступившие на суточное дежурство,
приносили с собой всякие супчики, солянки, макароны, котлетки и грели
пропитание тут, на убогих, допотопных, еле живых электрических плитках),
неуютном здании, жди у моря погоды. Угораздило же Свету потерять это несчастное
зарядное устройство!
Алёна вышла во двор и немножко пообнималась со своим старым
добрым приятелем – местным стражем Рыжаком. Рыжак оглушительным лаем как раз
выражал свой невероятный восторг по поводу новой встречи с избранницей
созвездия Гончих Псов, когда во двор въехал изрядно обшарпанный «Фольксваген» и
остановился рядом с Алёной. За рулем она увидела шофера Пака, маленького,
молчаливого корейца, и улыбнулась ему: именно он в прошлом году был шофером у
бригады Светы. Однако в кабине сидела не Света Львова, а какой-то мужчина в
белом халате.
Пак, увидев Алёну, растянул в ниточку узкие губы: это
по-ихнему, по-корейски, означало радостную улыбку. Мужчина, сидевший рядом с
ним, помахал Алёне очень приветливо, что ее изумило, однако это изумление еще
усилилось, когда он выскочил из кабины и оказался не кем иным, как Юрием
Литвиненко.
– Привет! – весело крикнул Юрий. – Решили меня навестить?
Умница! Или… – Он подошел к Алёне, внимательней вгляделся в ее лицо: – Или
что-то случилось?
Ей показалось, что он сейчас возьмет ее за руку и посчитает
пульс, и она усмехнулась:
– Бог ты мой! Я совершенно забыла, что вы работаете на «Скорой»!
И надо же, чтобы именно на этой подстанции!
– В том числе, – кивнул Юрий. – А также на Нижегородской
подрабатываю. То есть, я так понимаю, вы не ко мне приехали? – добавил он с
таким обиженным выражением лица, что Алёна даже растерялась.
С одной стороны, эта непосредственная обида очень приятна. С
другой стороны – что бы это значило? И значит ли что-нибудь? А если все-таки
значит – ей это надо?
Однозначно нет… Ах ты господи, опять придется обидеть
хорошего человека!
Впрочем, ее ответная улыбка вовсе не стала менее сияющей.
– Я приехала навестить подругу, а ее нет. Но я все равно
очень рада вас видеть, Юрий!
В эту минуту на крыльцо выбежала диспетчер Катя.
– Ой, Алёна Дмитриевна, вы извините, тут доктор Львова звонила,
просила вам передать, что не скоро вернется. Их с полпути завернули аж в
Стригино, это рядом с аэропортом, так что, видимо, надолго.
– Спасибо, – разочарованно протянула Алёна.
– Что-то серьезное? – спросил Юрий Литвиненко, вглядываясь в
ее лицо. – А может, я в помощники сгожусь? Вместо доктора Львовой? Нет?
Ну что же, деваться некуда! Он, конечно, всего-навсего
лишенный воображения «Робеспьер», но на безрыбье и рак рыба, на безлюдье и Фома
дворянин!
– Понимаете, мне надо узнать адрес одного человека, которого
11 мая увезли без сознания из моего двора. Это в Советском районе. В него
стреляли, но на нем был бронежилет, так что он просто контужен. Правда,
очнувшись, он попросил не затевать дела, потому что это, дескать, они с другом
на спор развлекались, – выпалила Алёна.
Юрий мгновение смотрел на нее остолбенело, потом кивнул:
– Да, я уже заметил, что двор у вас такой… загадочный. А как
того человека зовут, вы знаете?
– Влад Суриков. Полного имени не знаю. И еще известно – это
как бы по вашей части: то ли он сам был в психиатрической больнице, то ли его
компаньон.
– А в какой? В какое время? Это как-то связано с теми
выстрелами?
– Да нет, вряд ли, – усмехнулась Алёна. – Это когда-то давно
случилось. Ничего я толком не знаю.
– Не знаете, но хотите узнать… Простите за нескромность, а
вам его адрес зачем? – осторожно спросил Юрий. – Вы к этому делу каким боком
прикасаетесь?
Алёна зажмурилась. Она была права. Сейчас начнутся вопросы,
и конца им не будет!
– Да просто он меня из ресторана подвез, только и всего.
Подвез и…
