Такого человека у нее нет. Да и не в одиночестве дело, Алёна
вовсе не ощущала себя одинокой. Сейчас ей нужен кто-то умнее, сообразительнее
ее! Увы… без ложной скромности – увы! Ни одна из ее подруг, даже коварная
Жанна, даже умнейшая адвокатесса Инна, не смогли бы ей подсказать, как быть
дальше. То есть, может быть, и смогли бы со временем, но слишком много пришлось
бы объяснять, прежде чем Жанна и Инна хоть что-то поняли бы. А за это время,
такое ощущение, в рядах загадок еще прибыло бы… Что-то подспудно торопило,
подстегивало Алёну, побуждало ее принять скорое решение и быстро найти отгадку.
В создавшейся ситуации тратить время на плач в жилетку друзьям или на
собственные переживания было бы слишком расточительно. Поэтому Алёна и сидела
сейчас в скверике, провожала взглядом одну маршрутку за другой и размышляла,
как найти Влада. Именно за этим она и шла к Жанне, но получила от нее кучу
информации о личности Бультерьера и его грехах. Заодно выяснила личность его
предполагаемого врага… Дело полезное, однако к Владу Сурикову Алёна пока не
приблизилась ни на шаг.
Можно, конечно, подождать до завтрашнего дня, когда вернутся
Лев Муравьев и Сан Саныч, но вовсе не факт, что Лев даст ей какую-то информацию
о Владе. Еще и преисполнится подозрениями, еще и прицепится… и ничего ведь не
объяснишь, главное! А наводить его на след Нарцисса у Алёны нет никакого
желания. Нет, лучше уж держаться от Льва Муравьева подальше.
Можно, конечно, посовещаться с Юрием Литвиненко… А какой
смысл? Ему тоже столько надо рассказать, чтобы он понял хоть что-то… И про
дурацкий спор в «Барбарисе» (хороша же она будет в глазах Юрия – проспорившая
ночь случайному знакомому!), и про свои детективные исследования личности
Нарцисса (и еще более «привлекательно» она будет выглядеть в виде
совратительницы малолетних и сознательной укрывательницы молодого киллера!), и
про самоуничтожающиеся глюкнутые компьютерные послания (тут-то Юрий сразу
решит, что у писательницы башню снесло, и будет недалек от истины!)… А вот о
чем ему непременно нужно сказать – это про повторные звонки того шепчущего типа
с его навязчивым желанием напомнить Алёне о каком-то неведомом прошлом. И то
лишь потому, что первый звонок состоялся в присутствии самого Юрия. А про все
остальное… Нет, не стоит! Алёна уже успела немножко узнать Юрия и поняла, чем
он существенно – и не в лучшую сторону – отличается, к примеру, от Алекса. Юрию
явно не хватает воображения. Он же аналитик-»Робеспьер», а Алёна с Алексом –
интуитивисты-»Достоевские». Да, есть это в Юрии: стремление все подвести под
какую-то общую теорию. А тут такие дела творятся, для понимания и решения которых
нужно внимание к частностям, а главное – способность допускать недопустимое,
найти возможное среди невозможного…
И стоило Алёне подумать так, как среди этого недопустимого,
невозможного, не решаемого забрезжило вдруг решение задачки.
Влада ведь забирала «Скорая»? Да. И именно «Скорая» отвозила
его в больницу. Там наверняка остались какие-то его данные. Если он назвал в
больнице фамилию, возможно, назвал и домашний адрес. Конечно, просто так
писательнице Дмитриевой его могут не дать, да она и не знает, в какую больницу
отвозили Влада. Зато если это начнет выяснять такой же врач со «Скорой», как
те, кто забирал раненого Влада… Это были ребята из Советского района. В
Советском районе у Алёны знакомых на «Скорой» нет. Зато есть в Ленинском, и
очень хорошие! В смысле – очень хорошая , потому что это женщина, Света Львова,
– та самая, которая помогла Алёне в прошлом году распутать довольно жуткое
дельце с кодированием [12]. Света тогда чуть не погибла, Алёна тоже, был
момент, прощалась с жизнью. Обошлось – ко всеобщему удовольствию, но страху
барышни натерпелись… не описать словами. Самое ужасное, что против них
сомкнутыми рядами выступили свои же люди – врач со «Скорой» Денисов, его шурин,
тоже доктор (он-то и занимался кодированием), водитель Виктор Иванович Суриков…
Кстати, интересное совпадение! В прошлом году у Алёны
Дмитриевой были о-очень серьезные проблемы из-за человека по фамилии Суриков,
да и в этом тоже. Ух ты. Ну просто роковая для нее фамилия!
Впрочем, тот прошлогодний Суриков был просто-напросто
пристяжной к двум врачам, Богачеву и Денисову. А в доктора Денисова шалая
писательница Дмитриева была даже немножко влюблена – преимущественно из-за
того, что его глаза отчаянно напоминали ей глаза Игоря…
Ничего, все прошло: и любовь, и опасность, и Света выжила…
Денисов и Суриков на подстанции Ленинского района больше не работают, вообще
неведомо, где они и что с ними, да это, если честно, не больно-то интересует
Алёну, но Света по-прежнему там – мотается по вызовам, и к ней можно обратиться
с любой просьбой. Вот уж кто никогда не откажет в помощи детективщице
Дмитриевой!
Алёна нашла в справочнике нужный номер телефона и позвонила
Свете на мобильный.
– Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия
сети, – сообщил электронный голос.
Набрала домашний телефон – только в трубке гудки, гудки, как
поется в одной старой песне.
Позвонила на подстанцию.
– Работает, работает доктор Львова, – послышался голос
диспетчера. – Но она сейчас на вызове.
– У нее сотовый не отвечает, – сообщила Алёна. – Что это
может значить?
– Да ничего особенного, она потеряла зарядное устройство, а
новое еще не купила, только и всего, – усмехнулась диспетчер. – Конечно, это не
слишком-то удобно, но мы по радио с машиной связываемся в случае чего. А у вас
что-то экстренное?
Алёна пожала плечами. Для нее – да, но по сравнению с
чьей-то конкретной болью… Всё относительно, всё относительно!
– Нет, ничего, я лучше приеду на подстанцию и там Свету
подожду. Скажите, если она появится, что ей звонила Алёна Дмитриева, может
быть, она номер моего мобильного наберет?
– Дмитриева? Которая писательница? – оживилась диспетчер. –
Приедете, правда? Ой, как классно! У меня тут как раз ваша книжечка лежит про
ваши со Светой прошлогодние приключения… «Женская логика». Подпишете мне?
Ух ты, ах ты, все мы космонавты! Сегодня писательница
Дмитриева просто-таки на пике популярности!
– Конечно, а как же? Мне очень приятно! До встречи.
– Ой, скорей приезжайте! – взмолилась диспетчер, и слышно
было, как она возбужденно кричит – «в сторону», как пишут драматурги: – А вы
знаете, кто к нам сейчас приедет?!
Какая милая непосредственность!
