– Было дело, но давно. Я еще тогда в институте училась.
Помню, шла вечером из библиотеки, уже поздно, часу в девятом, улица пустая,
темная… зима была. Слышу, сзади кто-то пыхтит. Оборачиваюсь… у дядьки все
хозяйство наружу! Караул, словом. А я тогда была глупая и невинная девица,
совершенно не представляла себе, как это выглядит. Статуя Давида в Музее
изящных искусств в Москве – вот все мое учебное пособие. Но это же на картинах
и на статуях не изображают таким… в боевой готовности. Ну, короче, я стою и
смотрю, как дурочка. А он, значит, ручками шаловливыми елозит по этому и стонет:
«Ой, подожди, еще немножко подожди…» И тут мне так гадостно стало! И в то же
время смешно. Говорю: «Ой, застегнитесь скорей, вы же простудитесь!» Он замер,
на меня вытаращился… Потом всхлипнул: дура, говорит, такой кайф испортила!
Пальто запахнул, отвернулся и ушел.
– А вы? – с неподдельным любопытством спросил Юрий.
– Что я? Я тоже ушла, – пожала плечами Алёна. – А что ж еще?
– Нет, я имею в виду, как вы себя после этого чувствовали?
Страшно было?
– Страшно… – Она задумалась. – Нет. Очень стыдно.
– Стыдно того, что видели? – допытывался Юрий.
– Нет, стыдно, что кайф ему обломала, – сердито признала
Алёна.
– Ага, значит, что-то от жертвы в вас все же есть, –
констатировал Юрий. – Но при этом вы ловко умеете ломать шаблоны жертвенного
восприятия. Что именно и нужно для того, чтобы избежать насилия. В этом ваша
сила, ваша защита. Но если серьезно, не помешает носить с собой газовый
баллончик. Или, к примеру, активировать тревожную кнопку на своем мобильнике. А
лучше обезопаситься и так и этак.
– Тревожная кнопка – это где? – с любопытством спросила
Алёна.
– Секундочку.
Юрий подвел ее к фонарю и вынул из кармана мобильный
телефон. Это оказался «Siemens» – почти такой же серебристо-серенький, как у
Алёны, только более поздней модели.
– Вот смотрите. Лучше активировать ту клавишу, которую можно
нажать даже вслепую. Например, у вас телефон в кармане или в сумке, вам
придется вызывать помощь тайно от злодея…
– Ой-ой, мне уже страшно!
– Ничего, я с вами! – покровительственно сказал Юрий. – Но
слушайте дальше. Удобно нажимать, к примеру, левую верхнюю кнопку. У меня она
задействована на подсветку. Видите?
Он нажал на эту кнопку продолжительно, и дисплей осветился.
Нажал на сброс. Экран погас.
– Теперь смотрите, что я делаю дальше.
Юрий нажал на клавишу один раз, потом, после небольшой
паузы, – другой. На дисплее появилась надпись: «Подсветка». Большой знак
вопроса и еще два слова – слева: «ОК», справа: «Изменить».
Юрий нажал крайнюю правую клавишу – выскочило меню. Перебрав
его, Юрий активировал надпись «Абонентский номер» и снова нажал на выбор.
Первая строка была 02.
– У меня здесь, видите, – номер милиции, – показал он Алёне.
– Это уже было в программе телефона, но в принципе его и самому можно внести в
«Справочник» обычным путем. Теперь нажимаем на «Выбор»…
На дисплее появилась надпись: «Быстрый вызов используется
для абонентского номера». Тотчас картинка дисплея сменилась: теперь это была
обычная эмблема MTS, только слева внизу обозначалась циферка 02.
– Видите? Теперь я могу вызвать милицию одним легким
движением руки. Вернее, нажатием ногтя!
– Ловко, – кивнула Алёна. – Только пока-а еще милиция
приедет! Я больше надеюсь на свой мощный энергетический кокон, которым, как вы
уверяете, я защищена.
– Да ведь это – теория и, строго говоря, бесястость, – уже
серьезнее сказал Юрий, пряча телефон в карман. – Энергетика, тэ-рэ пэ-рэ… всё
это от лукавого. На энергетику надейся, а сам не плошай. Ведь кто-то вполне
может напасть сзади, это раз. Потом не стоит исключать людей свихнувшихся,
одержимых бредовой идеей, натуральных маньяков или, условно говоря, настроенных
убивать каждого пятого встречного. То есть тех, у кого и восприятие мира, и все
инстинкты нарушены. Ну и ваших врагов сознательных не будем забывать… У вас
враги есть, кстати? Те, которые были бы рады вашим страданиям, вашей смерти?
– Смерти? По большому счету, никому не нужна ни жизнь моя,
ни смерть, – без особой горечи усмехнулась Алёна. – Я ведь совершенно одна в
этой жизни. Страданиям моим, наверное, были бы рады некоторые братья-писатели.
Не физическим – вряд ли они такие уж звери, а, к примеру, если бы меня
перестали печатать или начали бы жутко ругать в прессе. Но, ей-богу, они
изрядно преувеличивают мою популярность! Я не принадлежу к числу властителей
умов. В этом вы сами могли сегодня убедиться во время передачи. Я
заинтересовала только одного человека, да и тот порол такую чухню…
– Ну, раз на раз не приходится, – попытался утешить ее Юрий.
– На прошлой передаче было два звонка, сегодня – один, а на следующей…
– Ни одного не будет, – проворчала Алёна.
– Вообще-то я хотел сказать, что будет три, – хохотнул Юрий
Литвиненко. – А вы все-таки типичный рефлексирующий «Достоевский».
Алёна посмотрела на идущего рядом с ней человека с
изумлением. Неужели он хоть что-то читал из ее романов?! Трудно себе
представить. Их любят женщины, а мужчины считают занудными и чрезмерно
психологичными. Впрочем, психологам и психиатрам именно это и должно нравиться!
– А… что вы читали? – спросила она робко, вспоминая самые
удачные свои опусы.
– Ну, – пожал плечами Юрий, – то же, что и все: «Преступление
и наказание», «Белые ночи», «Братья Карамазовы»… «Идиота» первую часть
прочитал, а на вторую, правда, силушки не хватило.
Алёна поперхнулась.
– Но я имею в виду не творчество Достоевского, а что вы –
«Достоевский» по психотипу, – пояснил Литвиненко. – Вы о соционике слышали
когда-нибудь?
Алёна покачала головой.
– Да-а? – изумленно протянул Юрий. – Но я думал… Сейчас это
вроде очень модная наука…
«Чертов псих, – помянула Алёна недобрым словом бывшего
любовника, – не мог за эти два года найти время рассказать мне об этой
несчастной соционике! А впрочем, когда мы бывали вдвоем, нам было категорически
не до разговоров…»
