Он крепко обнял ее и снова стал целовать. Их обоюдное желание любить друг друга возрастало с каждым поцелуем.
— Боже, Шарли, как много времени мы потратили на выяснение наших отношений! Какой я дурак, плейбой называется.
Джордан держал ее так крепко, что она взмолилась:
— Отпусти меня!
— Отпустить? Чтобы ты выкинула очередную штучку? Знаешь, я хотел сказать тебе о своей любви сразу, когда возглавил компанию, но ведь к тебе было не подступиться. Ты помнишь, как я вымаливал у тебя свидание? Но потом во мне заговорила гордость, и я решил: хватит. Раз она любит Дэвида, пусть катится ко всем чертям. Конечно, я сказал это себе более выразительными словами, но твердо решил больше не прикасаться к тебе.
— Джордан, мы действительно дураки оба, — усмехнулась Шарлотта.
— Когда же я узнал, что у Дэвида появилась та хорошенькая брюнеточка, я был счастлив, как никогда, и только ждал случая, чтобы ты узнала об этом… К счастью, он сам сказал.
— Но, Джордан, а ты можешь представить себе мои муки, когда я увидела тебя с Бенитой? Когда Фрэнк и Лаура восхищались при мне красотой твоей бывшей возлюбленной и высказывали предположения, что ты опять с ней? И потом… я ведь была уверена, что тебе нужна только компания… а я как придаток, чтобы люди не увидели, как ты корыстен… Я была уверена в этом. Как я бесилась, когда Дженифер и отец пели тебе дифирамбы! Как я злилась, что ты чувствуешь себя у Дженифер как дома! Сколько раз мне хотелось выцарапать тебе глаза, когда ты обнимал меня в присутствии Дженифер и нежно смотрел на меня, ведь мне казалось, что ты делаешь это напоказ.
— Шарли, но ты только вспомни, как ты сурова была со мной. Теперь-то, после твоих слов, я понимаю, почему в твоем тоне сквозило столько сарказма, а во взгляде — презрения. Ты была невыносимо подозрительна, а мне хотелось взять тебя в объятия на всю жизнь.
Он смотрел ей в глаза и видел только любовь и безумное желание… Такое же желание и такая же любовь владели и им.
Дождь почти перестал. Он завел машину, и через десять минут они подъехали к дому.
— Побежали скорей, чтобы не промокнуть.
Джордан схватил ее на руки и побежал в дом. Они стали хохотать как сумасшедшие, а через мгновение уже целовались.
— Джордан, подожди, мне надо тебе кое-что сказать… Подожди…
Она с трудом высвободилась из его рук.
— Говори скорей, что ты можешь еще мне сообщить?
Он был как пьяный, не в силах больше сдерживать свое желание.
— Погоди… дай мне сказать… Это очень важно…
Джордан, не слушая, расстегивал на Шарлотте платье, целовал ее грудь, лицо, шею, но она нашла силы, чтобы отстранить его.
— Это очень важное, очень важное признание, — увертывалась она от его губ. — Джордан, у меня будет ребенок, твой ребенок! — выпалила она. И мужество покинуло ее. — Да, я беременна.
Сказать, что он был потрясен, — ничего не сказать. Он буквально онемел, смотрел на нее, как будто она свалилась с Луны.
— Да, для меня это тоже сначала было шоком, когда я поняла… Сначала думала, что ошиблась в сроках… но отвращение к еде… тошнота и головокружение… и самое главное, запахи! Я с детства очень плохо воспринимаю запахи, но теперь… это что-то ужасное, особенно кофе и сыр… Джордан, это и есть та причина, из-за которой я хотела оставить компанию… и тебя. Ну подумай, как бы я ходила перед тобой беременная, зная, что ты уже с другой женщиной? Что я брошена, как ненужная кукла? Стоять у тебя на дороге… Джордан, ну скажи что-нибудь, — прошептала она. — Когда я бежала за тобой из ресторана, готовая на улице все это прокричать… при всех, громко, мне было уже все равно… Гордость моя была сломлена.
— Но почему ты мне не сказала раньше?
Джордан с недоумением смотрел на нее.
— Я два дня назад получила анализ… положительный. — Ее глаза были полны слез. — Но что бы ты сейчас ни сказал, я хочу этого ребенка!
— Боже, Шарли, ну что я могу сказать? Я счастлив, я уже люблю этого ребенка. — Он нежно прижал ее к своей груди.
— Но, Джордан, неужели тебе в голову не приходило такое? Мы же были так несдержанны, мы ни разу не предохранялись… неужели ты был так уверен в себе?
— Нет, но разве мы могли о чем-нибудь думать в те минуты? — В его глазах горела такая страсть, что она испугалась. — Шарли, я так тебя люблю, что мне даже страшно становится… Я боюсь сглазить.
Они посмотрели друг другу в глаза и слились в поцелуе. Потом снова стали вспоминать свои обиды и маленькие радости.
Шарлотте хотелось как можно скорее поделиться новостью с сестрой, которая так за нее переживала и верила в ее с Джорданом будущее.
— Я люблю тебя, Джордан, у меня нет слов, чтобы выразить свою любовь, но… но зачем говорить?
Джордан стал вытирать слезы с ее лица, провел пальцем по глазам, губам… прикоснулся к ним языком.
— Шарли, у меня только одно условие.
Она со страхом посмотрела на него.
— Какое условие?
— Прошу тебя стать моей женой. Ну, скажи, что ты согласна?
— Ты делаешь мне предложение руки и сердца, потому что я беременна? — прошептала она, затаив дыхание.
— Я прошу тебя выйти за меня замуж, потому что я люблю тебя и хочу, чтобы ты стала матерью моих детей… надеюсь, у нас будет не один ребенок?
— Джордан, я согласна быть твоей женой, а дети… сколько Бог пошлет…
Он взял ее на руки и понес в спальню.
— Сейчас ты мне докажешь свою любовь.
Он снова стал целовать ее.
…Потом они лежали обнявшись и долго обсуждали свою будущую свадьбу: кого они пригласят и как проведут свой медовый месяц.
