Звонок. Консьерж.
— Сэр? Ваша машина уже здесь. Хотите ее посмотреть или пусть оставят ключи у меня?
— Пусть оставят ключи.
Машина наверняка новая и светлая, другую в этот отель и по такой жаре не привезут. «Ласалль» я знаю.
— Спасибо, сэр.
Да, кстати, напомнил. Я открыл небольшой саквояж, который принес из дома, вытащил оттуда очередную замшевую кобуру с пистолетом, на этот раз не с таким маленьким. «Правительственная модель», только не сорок пятый калибр, а тридцать восемь «супер», пули этого патрона способны разбивать двигатели машин, для чего этот патрон, собственно говоря, и придумали. А я «кольт» люблю за удобство и то, что этот пистолет, несмотря на размер, очень плоский, его легко скрыть под одеждой. Только пока спрячу в машине, пусть в ней и лежит. Маленький «маузер» тоже со мной, кстати, его и на щиколотку можно.
Все, теперь оставшееся время с пользой провести. Табличку «Не беспокоить!» на дверь, ключ в замок, с полупроворотом, чтобы даже случайно его не вытолкнуть, и за бюро. Вот теперь надо разобраться в тех схемах, что Сингер передал.
Итак, начнем от печки, то есть от самого здания «Аукциона Де Бирс». Компания, основанная еще самим Сесилом Родсом, перенесла свою штаб-квартиру сюда, в Большой Каир, где у самых больших и чистых бриллиантов образовалась новая стоимость, поднявшая их и без того немалую цену в несколько раз. Ты добыл камень весом в несколько карат без единого изъяна? Тогда тебе сюда, общие цены для тебя уже неприменимы. Только «Де Бирс», скупая камни по всему миру, сами подняли закупочные цены на высший цвет и чистоту против тех, что были недавно. Но когда камни проходят Долину Фараонов и принимают в себя Силу — вот тогда начинается аукцион, на который съезжаются все толстосумы мира. Никогда не было такого спроса на бриллианты, никогда в истории.
Камни много места не занимают, так что находятся в одном-единственном хранилище, но проникнуть в него не сможет ни один взломщик. Там даже земля защищена от подкопа, а сама комната-сейф собрана из бронеплит такой толщины, что нечего и надеяться на то, что их получится прорезать хоть чем-нибудь, что доступно обычным взломщикам. Да и недоступным.
В соседней комнате двое вооруженных охранников. Всерьез вооруженных. Ключей, кодов и других способов попасть в хранилище у них, понятное дело, нет. Каждая новая партия бриллиантов приезжает в здание аукциона в броневике, в сопровождении других броневиков и мощнейшей охраны. Камни оценивают, убирают в хранилище и больше не достают оттуда до самого аукциона.
Во время аукциона хранилище открыто. Весь день. Камни выносят в аукционный зал партиями, поднимаясь на два этажа по лестнице. Но к сейфу все равно не пройти, потому что добавляется вооруженная охрана по всему пути проноса камней, и еще там есть и дополнительные стальные двери, через которые так просто не прорвешься, и дополнительные решетки. В них даже замков нет, насколько Сингер сумел узнать, там просто окошко с бронестеклом, и через него смотрит вооруженный охранник, который отодвигает засов.
Рядом со зданием биржи, вплотную к нему, здание агентства «Пинкертон», которое и охраняет аукцион. Из здания агентства есть проход в здание аукциона, закрытый толстой бронированной дверью с кодовым замком, какую даже в лабораторных условиях вскрывать автогеном — несколько часов уйдет, наверное.
И вот тут начинается самое интересное: по каким-то там правилам коды от этой двери в обязательном порядке передаются генерал-губернатору, вице-губернатору и, что объяснимо, старшему суперинтенданту полиции Большого Каира. И вот тут мы вспоминаем про papa Марго, который сам этим вице-губернатором и является.
Но и тут не все так просто. Где-то в доме у вице-губернатора Бриггса тоже есть скрытый сейф, причем не простой, а изготовления компании «Хаффнер», который тоже вскрывать долго и мучительно. И это не букмекерская контора в Маленькой Италии, весь квартал, где находится резиденция вице-губернатора, под охраной, в доме всегда люди, есть сигнализация… да и никто не рискнет нападать на второго человека в правительстве Большого Каира. До этого даже самые бесшабашные бандиты не додумаются.
Но вот Сингер, скупающий любую информацию, попутно узнал, что у лорда Бриггса плохая память на цифры. И он все записывает. И при этом много работает дома, то есть часто пользуется сейфом. Значит, где-то в его кабинете просто обязан быть записанным код, не может быть по-другому.
Как анекдот про смерть Кащееву получается, но… попытка того стоит.
А вот Сингер молодец. Он покупает и покупает информацию, кусочками паззлов раскладывает ее по папкам. Разную информацию, обо всем и обо всех. А потом эти кусочки вдруг начинают складываться у него в картинки. И оказывается, что он знает нечто такое, чего не знает никто больше. Кстати, где он держит свой архив? Никогда его не видел.
Так, к схеме… тоннель идет под всем районом, под многими зданиями. И вот теперь надо решить, откуда в него спуститься. И еще предупреждают, что в тоннеле могут быть решетки. К этому тоже следует быть готовым. Причем готовиться надо заранее.
Портье принял у меня ключ от номера, а консьерж выложил ключи от машины.
— Вам надо подписать здесь, сэр, — он выложил передо мной лист контракта.
Я бегло посмотрел его, подмахнул, взяв авторучку со стойки, протянул обратно, приложив пару фунтов.
— Спасибо, сэр, — заулыбался он. — Машина на стоянке, посыльный вас проводит, — он жестом подозвал подростка в круглой шапочке.
Подросток, круглолицый и конопатый, получил от меня на стоянке шиллинг и убежал, довольный донельзя. А я же остался у светло-голубого «ласалля». V-образная «восьмерка» в сто двадцать пять сил, два ряда мягких плюшевых сидений, большой багажник. Панель из эбенового дерева с хромированными вставками в стиле «ар деко», руль на «пружинных спицах», фигурка на капоте. Машина совсем новая, этого года. Может для светского льва это и так себе машина, но для настоящего меня очень хороша. Нет, даже для льва вполне себе, соответствует статусу.
Так, полный бак, все показатели на уровне… заводим и поехали. Пора, лодочный клуб «Сассекс» меня приглашает, а там меня ждет… ну, представим, что потенциальная невеста, и я весь горю страстью. Ну и она тоже этой самой страстью горит. Только вот «кольт» уберу под сиденье, пусть там полежит, прямо в кобуре.
До клуба недалеко, минут десять езды, не больше. Солнце уже село, тут оно рано садится, вдоль Нила, на набережной Гран-Променад горели фонари, и на каждом здании гирляндами переливались сотни лампочек, собираясь в рекламу, названия, очерчивая контуры подъездов и маркизов. Дорогие машины едут в обе стороны, публика на тротуарах, веселая и довольная — знойный день закончен, жара спала, теперь можно идти развлекаться хоть до утра, если есть деньги и время. А время есть у многих, так как тут как нигде много всяких богатых наследников, благополучных рантье и всех прочих, кому ежедневный труд не нужен. Как мне, например. Впрочем, именно меня богатым можно назвать с большой натяжкой.
