– Садись, Фролов, мог бы ксиву не предъявлять. Не узнал?
Вроде лицо знакомое, где-то встречались. Да разве всех упомнишь?
– Прости, не узнал. А ты напомни.
– Сорок восьмой, школа милиции, Тимофеев.
И сразу вспомнилось. Только тогда Тимофеев моложе был и худощавей.
– Антон?
– Ага, признал! Я уж думал – зачванился. О тебе периодически слышал – то в приказах отмечали, то опера про удачное раскрытие дела поговаривали. Да ты садись, чего стоишь? Каким ветром к нам?
– Федьку Стакана на рынке взял с краденым портфелем, земля ваша, сюда привёл.
– В портфеле ценное что-нибудь было?
– Бумаги.
– Тогда зря связывался. За малозначительностью, если ещё до суда дойдёт, получит пятнадцать суток или штраф. Старый клиент.
– Портфель отобрали у иностранного дипломата.
– О! Это меняет дело. А ещё что?
– Часы наручные. Феклистов сказал – почерк Психа.
– Родьки? Он может, наглый гопстопник. Тот с часами на рынок не пойдёт, поставит их на кон в картёжной игре. По портфелю проверить просто, где его Федька Стакан нашёл, стоит бумаги поискать, что в портфеле были. Если найдутся, на самом деле подобрал.
– Я уже думал, допросить не успел. А по часам поможешь?
– Напрягу информаторов. И катал предупрежу – часики с руки дипломата, скандал международный, пусть вернут, если в их руки попадут. У тебя телефон какой?
Андрей продиктовал номер уголовного розыска.
– Ладно, пойду допрашивать.
Федька Стакан, не опохмелившийся на дармовщинку за найденный и не проданный портфель, сразу заныл:
– Начальник, чистый я, нашёл портфель.
– Скажи точный адрес, проверю.
– Улицу не помню, мусорка на углу.
– Ты что, совсем память пропил? Я по всем мусоркам проверять буду?
Андрей подумал, нацепил на Федьку «браслеты», прихватил портфель.
– Идём, покажешь сам.
На выходе дежурный спросил:
– Вернёшь Федьку? А то он, как король, один в камере.
– Видно будет. Ты шагай!
Федька вывел его к мусорке недалеко от рынка.
– Кажись, здесь.
Андрей пристегнул его наручниками к железной изгороди. Жаль, перчатки резиновые не прихватил. Пришлось сначала осмотреть, потом с Федьки наручники снял.
– Ищи листки с текстом на иностранном языке. Найдёшь – твоё счастье, отпущу.
– А на каком языке текст?
– Издеваешься? Тебе какая разница? Где портфель лежал?
– Сверху, в этом баке.
– С него и начинай.
Федька забрался в бак целиком, с ногами. Мусор начал руками вышвыривать на землю.
– Э, так не пойдёт, ты – как варвар. В соседний контейнер перебрасывай, а то дворник намылит тебе шею.
Четверть часа – и Федька вскричал:
– Вот они!
– Дай сюда.
Андрей просмотрел бумаги. Да, похоже о них говорил пресс-атташе. Бумаги уже грязные, укладывать их в портфель Андрей не стал, только шёлковую подкладку выпачкаешь.
– Свободен.
– Могу идти? – не поверил своему счастью Федька.
– Иди, пока снова не попадёшься.
Андрей в райотдел поехал, Феклистову доложил:
– Лучше бы ты часы нашёл, не возвращать же один портфель.
– Я кореша встретил, вместе в школе милиции учились, Тимофеев Антон.
– Не в сто втором?
– Ага, опером. Он обещал информаторов подключить. Псих этот в карты добычу проиграть может.
– И пропить тоже, братва не зря кличку дала «Псих». Он и рот себе в лагере зашивал, и вены на левой руке в КПЗ резал.
– Там же всё острое отбирают!
– Черенок ложки о стену наточил.
– И правда – псих!
– Иди отдыхай, время рабочее уже два часа как закончилось.
– Тогда до свидания.
Андрей с лёгким сердцем домой отправился. Только поужинать успел, стали с Марией прикидывать – что в новую квартиру из мебели повезут, а что надо будет приобретать, как звонок. Андрей в коридор выскочил, в последнее время чаще звонили ему, чем другим соседям.
– Алло! Фролов?
– Антон? – узнал опера Андрей.
– Ты извини, что домой, на службе никто не отвечает. Дежурный по райотделу телефон домашний дал.
– Что-то интересное нашёл?
– Иначе не звонил бы. Ты не в курсе, где Сова обретается?
– В первый раз такую кличку слышу.
– Как же, катала известный. Стукачок один шепнул – вечером играть у него будут, и вроде как Псих должен быть. Но не поручусь. У Психа сто дорог, и где он будет вечером или ночью, сам не знает.
– Адресок дай.
– Записывай.
Антон продиктовал адрес.
– Тогда ещё вопрос. Как этот Псих выглядит?
– Среднего роста, среднего телосложения, кожа бледная. Поговаривают – нюхает кокаин, оттого дёрганый. На пальцах левой руки три перстня наколоты. В особых приметах нет, но особенность отмечают все, с кем он общался, в глаза не смотрит, всегда поверх головы собеседника. А после последней отсидки зуб ему выбили, немного шепелявит. Но это сведения трёхмесячной давности – мог уже мост поставить.
– Спасибо!
Описание и адрес у него есть. Надо бы Феклистову доложить, ещё одного, а то и двух оперативников в помощь взять, да поздний вечер, решил сам. Можно на метро, пока ходит, две остановки проехать, можно проходными дворами, напрямик. Оружие проверил, в карман брюк убрал.
– Ты куда это собрался на ночь глядя? – обеспокоилась жена.
– Ненадолго, звонок проверить надо.
Бегом до метро бежал, чтобы успеть. Вскочил в последний вагон. На нужной станции вышел на перрон, а эскалаторы только на выход работают. Повезло! Город знал, до адреса быстро добрался, у дома задумался. В квартиру, где каталы играют, без ордера не вломишься. И что остаётся? Ждать, пока Псих сам выйдет. От соседнего подъезда тень отделилась, Андрей насторожился сразу. Если игра по-крупному идёт, могли какого-нибудь «шестёрку» на шухер поставить. Но мужчина приблизился, и Андрей узнал Антона.
– Ты как здесь?
– Подумал – не усидишь после звонка дома, сюда примчишься. Одному в таком деле плохо, решил помочь.
Не ожидал такого от опера Андрей. Чувство благодарности душу захлестнуло. От избытка чувств руку крепко Антону пожал.
