– Надо же, – проворчал Курт Шнайдер, оглядываясь. – Хоть и не Земля, а прямо как домой вернулся. Там деревня впереди. Помните?
– А то, – откликнулся Валерка. – Вон и первый деревенский. Явился – не запылился.
Сварог, вышедший из-за каменного уступа и заметивший Отряд, явно растерялся и остановился, не зная, идти ли ему спокойно дальше или развернуться и бежать. С одной стороны, он видел перед собой, вроде бы, своих – группу одетых в боевые молекулярные комбинезоны сварогов с плазменными пульсаторами на груди и воинскими рюкзаками за спинами. Они и были похожи на хорошо тренированных, опытных солдат – так же держались, так же ощупывали всё вокруг себя цепкими, чуть прищуренными глазами, так же, на первый взгляд, расслабленно, а на самом деле предельно чутко, держали руки на оружии, готовые в любое мгновение пустить его в ход. При всём при этом было в них что-то неправильное и в то же время неуловимо знакомое…
– Здравствуйте! – громко произнёс Велга, припомнив несколько слов из наречия местных горцев. – Не бойтесь!
– А я и не боюсь, – чуть подумав, сообщил сварог и тут же добавил: – Здравствуйте.
– Идите сюда, – махнул рукой Дитц. – Поболтаем.
Говорил он по-немецки. Универсальный транслятор, который когда-то (кажется, тысяча лет прошла с тех пор, а на самом деле всего-то два года) Валерка Стихарь внаглую стырил у Карсса Оргома, перевёл его слова.
Сварог подошёл.
Это был молодой мужчина, лет около тридцати на вид, одетый просто и удобно: светло-серая длинная, с широким воротом, чуть ли не домотканая рубаха навыпуск, подпоясанная узким кожаным ремешком; коричневые штаны ниже колен с большими накладными карманами на бёдрах; ременные сандалии на толстой трёхслойной подошве. Бритый, русоволосый, высокий – почти с Дитца ростом.
– Здравствуйте ещё раз, – сказал Дитц и улыбнулся самой своей обаятельной улыбкой. – Меня зовут Хельмут.
Сварог замер.
– Как? – он был явно поражён до глубины души.
– Хельмут, – повторил Хельмут. – Имя необычное, потому что…
– Хельмут Дитц? – перебил его сварог.
Теперь пришла пора открывать рот землянам.
– Кажется, нас здесь помнят, – первым догадался Валерка Стихарь. – Но как? Здесь же лет двадцать прошло, не меньше, если я правильно понимаю.
– Двадцать один год, – поправил сварог. – А я не понимаю, почему вы такие же молодые. Неужто это всё из-за Милосердия Бога? Ходили слухи, что вы его всё-таки нашли, но забрали с собой.
– Такое впечатление, что я сплю, – потряс головой Дитц.
Но это был не сон. Мужчина сказал, что его зовут Дарема и он внук Арума. Того самого старика, Хранителя Знаний и члена Совета, который с двумя своими такими же старыми товарищами двадцать один год назад встретил на этом самом месте Отряд, а потом рассказал о Милосердии Бога и той миссии, которую земляне-пришельцы, по его мнению, смогли бы выполнить, ко взаимному удовлетворению всех сторон. Тогда Дарема был семилетним мальчишкой и во время исторической встречи прятался под кроватью в соседней комнате. «Уж очень мне было интересно, о чём с вами будет говорить дед! Прямо удержу никакого». Поэтому люди мальчишку и не видели. Вернее, видели мельком уже на следующий день, но не запомнили. А вот он цепкой своей детской памятью ухватил их всех очень хорошо. Ухватил и удерживал все эти годы.
– Значит, Милосердие Бога ни при чём, – вздохнул Дарема, когда ему вкратце рассказали, чем кончилось тогда дело. – Ну что ж. Главное, вы живы. Хотя и остались такими же молодыми совершенно необъяснимым для меня образом.
– Да мы сами в непонятках, друг, – в своей обычной манере протараторил неунывающий Валерка Стихарь. – То есть догадки есть, как же без догадок, но долго рассказывать. Запаришься. Скажи лучше, как здоровье дедули? Или я слишком оптимистичен? Извини, если что не так сказал.
– Уверен, дедушка будет очень рад вас видеть. Хотя он уже почти не выходит из дома. Старый совсем стал.
Это был длинный день. Оказалось, что с тех пор, как «северные» и «южные» свароги вновь обосновались на Пейане, горцы, живущие здесь испокон века и никогда не покидавшие пределов планеты, так и остались горцами. Они по-прежнему жили племенами, сторонились новых порядков и почти не принимали материальные подарки: одежду, еду, средства связи, транспортные средства. Кроме лекарств и оружия. Первое брали, потому что всё-таки жизнь ставили выше самых крепких традиций, а второе «звёздные» свароги им даже и не предлагали. Во избежание. То есть бесплатно не предлагали – подпольные торговцы оружием знали тропки в горы.
Разумеется, за двадцать один год выросло поколение, которое уже не держалось за прежний образ жизни так крепко, как бабушки с дедушками и родители. Находились такие, кто просто-напросто сбегал из родного дома в другую, загадочную и манящую, жизнь – они хотели учиться новому и своими глазами увидеть все чудеса новых миров, и редко кто из них возвращался назад.
– Ещё сорок-пятьдесят лет, и нас, настоящих горцев, почти не останется, – сказал Арум по этому поводу. – И ладно. Всему своё время. А наше подходит к концу.
Отряд расположился за накрытым столом в том же самом доме, где уже однажды ужинал и ночевал двадцать один год назад. Всё это здорово напоминало дежавю. Даже, казалось, угощение было то же самое. Но всё-таки лишь напоминало. Они изменились. И не только потому, что не было с ними уже Онищенко и Руммениге, на месте которых появились Оля Ефремова, Влад Борисов и фея Нэла. И не потому, что тогда они были облачены в советскую и немецкую полевую форму образца лета одна тысяча девятьсот сорок третьего года и вооружены таким же оружием, а теперь на них были молекулярные боевые комбинезоны, вместо автоматов на спинках стульев, под рукой, висели плазменные винтовки, а у крыльца дежурил ремонтный универсальный робот Рурик. Нет. За тем же столом, в том же доме, той же деревни и той же планеты сидели другие люди, потому что за два года, прошедшие для них с тех пор, как ребята были здесь последний раз, Отряд испытал и пережил столько, что другим хватило бы на целую жизнь. А то и не на одну.
Аруму, по земным меркам, было далеко за девяносто, и он, хоть и обрадовался встрече со старыми знакомыми, но не особо удивился.
– Я знал, что мы ещё встретимся, – сказал он просто. – Вот это и произошло. Да, и не нужно мне врать, как вы здесь появились, – добавил он, заметив, что Дитц открыл рот, чтобы что-то сказать. – Во-первых, я и так знаю. А во-вторых, это, по большому счёту, совершенно не важно.
– Что не важно, дедушка? – не удержался Валерка Стихарь.
– Да всё это. Иные миры. Власть. Война. Всё, чем вы заняты.
– Кто бы сомневался, – усмехнулся Дитц. – Пресловутая стариковская мудрость. Ничего другого и не ожидал.
– Я и не собираюсь вам ничего советовать, – заверил Арум. – Меня спросили, я ответил. Конечно, во всём сами разберётесь.
– Вообще-то, от одного как минимум совета мы не откажемся, – вступил в разговор Велга. – Если это можно назвать советом. Скажите, вы или кто-нибудь ещё из вашего племени что-нибудь слышал о гигантской, похожей на гору, зеркальной Пирамиде, которая внезапно возникла на Пейане? Скорее всего, где-нибудь в море, не очень далеко от берега. Или на глубоком озере, если таковые имеются. Но возможны и варианты…
