Старик закатывается от смеха над Лёхиной просьбой:
— Я ему сейчас позвоню, и он за вами подъедет. Уверен, что он будет рад своим старым армейским друзьям…
— Ни в коем случае! — чуть ли не хватает его за руки Лёха, опасаясь, как бы старик и в самом деле не принялся звонить своему непутёвому сыну. — Мы хотим ему сюрприз сделать и появиться неожиданно. То-то он обрадуется.
Откуда-то из глубины дома появляется старушка, мать Шауля, с подносом, на котором высокие бокалы и кувшин с водой, и внимательно оглядывает нас:
— А вы и в самом деле друзья нашего сына? Дайте-ка посмотреть фотографию.
Штрудель обречённо протягивает ей снимок, и она минуту вглядывается в него, потом тяжело вздыхает:
— Ничего без очков не вижу. Хотя за столько лет каждый из нас настолько изменился… — И прибавляет уже мужу: — Ну, что ты их допрашиваешь? Дай адрес и телефон сына! Охота мальчикам сидеть с тобой — им друга повидать хочется…
— Конечно, — сразу начинает суетиться старик и распахивает ежедневник, лежащий на телефонном столике, — вот, перепишите отсюда.
Штрудель мгновенно перекатывает адрес и сразу начинает торопиться:
— Ну, нам пора ехать. Времени мало, а то у нас выходной лишь сегодня, а мы хотели бы ещё посидеть вместе, пообщаться, в кафе сходить, отметить нашу встречу…
— Ох, я не уверен, что у него будет на это время, — печально качает головой старик.
— Ничего, что-нибудь придумаем…
Живёт Шауль Кимхи в одном из новых престижных районов Тель-Авива на берегу моря. Подъехав к дому на тихой зелёной улице, мы останавливаемся и начинаем прикидывать, как себя вести, встретившись с человеком, о котором, по сути дела, ничего не знаем. Как он отреагирует на визит незнакомых людей, если и с теми, с кем знаком, встречается с очень большой неохотой?
— Если он из какой-то серьёзной конторы под прикрытием Министерства Обороны, — рассуждает Штрудель, — то стандартное полицейское хамство тут не прокатит. А если станем разводить антимонии и что-то врать, то он просто захлопнет дверь и даже не станет с нами разговаривать… Что предлагаешь, шеф?
Я тоже думаю. Пока Лёха был в полицейской форме, ещё можно было ломиться напролом. Хоть это не самый оптимальный вариант, чтобы расположить человека к общению, но иногда такое срабатывает лучше, чем вежливое расшаркивание и интеллигентные экивоки. В нашем же случае мы вообще понятия не имеем, с кем придётся иметь дело.
— Полицейское удостоверение у тебя с собой? — спрашиваю я.
— Оно у меня всегда с собой.
— Тогда попёрли буром. По ходу дела решим…
Мы выходим из машины и идём к дому, поглядывая по сторонам и стараясь особо не светиться.
— Тс-с, смотри! — Лёха хватает меня за рукав и тянет в тень под дерево.
Входная дверь в доме Шауля распахивается, и оттуда высовывается спортивного вида парень с короткой стрижкой и оттопыривающимся из-под майки пистолетом. Оглядев улицу и не заметив нас, он что-то кричит в проём двери, и оттуда показывается ещё один такой же парень, толкающий перед собой человека с окровавленным лицом и руками, скованными за спиной наручниками.
— А ведь этот, с разбитой физиономией, и есть Шауль Кимхи. По-моему, это он на фотографии, — шепчет Лёха. — Что у них тут за баталии? А мы в самый раз подоспели… Что будем делать, шеф? Примем бой и спасём пациента?
— Подожди, — отмахиваюсь я, — давай посмотрим, что будет дальше.
А дальше события развиваются совсем для нас неожиданно. Человек с разбитым лицом неожиданно разворачивается и отработанным ударом ноги посылает переднего из парней в нокаут, но ничего больше сделать не успевает. Тот, что сзади, ловко подсекает его, и Кимхи катится по ступенькам, оставляя на камнях следы крови.
— Шеф, что мы ждём? — торопит меня Лёха. — Надо спасать парнишку, а то эти гориллы его замордуют. И мы не успеем у него ничего узнать.
— Подожди ещё капельку…
А парни уже пришли в себя, подхватывают под руки избитого человека и волокут к большому белому джипу у калитки дома.
— Они сейчас уедут! — почти стонет Штрудель.
— Погнали!
Но остановить их мы не успеваем. Мотор взревел, и джип трогается, постепенно набирая скорость.
— Шеф, быстро в машину! — кричит Лёха. — Эх, давненько я в гонках по пересечённой местности не участвовал!
10
— Не нужно их догонять и тормозить раньше времени, — предупреждаю Штруделя, — посмотрим, куда они поедут. Это в любом случае не помешает знать.
Но белый джип как раз никуда не спешит и едет по улице неторопливо, соблюдая правила движения и пропуская пешеходов. В какой-то момент мне даже показалось, что парни в джипе заметили преследование, но скрываться не хотят, а как бы даже играют с нами.
Штрудель тоже замечает это и ворчливо спрашивает:
— Ну, и долго мы будем играть в догонялки? Может, пора брать их за жабры?
— Если ты заметил, у ребятишек пушки на боку, да и плечики накачаны. Хочешь с ними в рукопашной помахаться? Только зачем нам это?
— Там же Шауль с разбитой физиономией…
— Ты уверен, что это он?
— Кажется, он, а кто ещё…
— Может, заслужил. А мы помешаем торжеству справедливости…
Тем временем джип уже выехал на приморское шоссе и теперь рассекает вдоль берега моря. Мы немного отстаём, потому что машинка у Штруделя всё-таки классом пониже.
— Нет, нужно их останавливать! — Штрудель вжимает педаль газа до отказа, но расстояние между машинами почти не сокращается.
— Что-то мне подсказывает, что вероятность дать кому-то по морде у нас точно такая, как и получить…
— Не дрейфь, начальник! — скалится Лёха. — Мы тоже ребята не от сохи!
На пустынном отрезке дороги среди скал, отсекающих панораму вперёд и назад, джип, наконец, съезжает на обочину и останавливается. Парень, сидевший рядом с водителем, выходит и неспеша идёт в нашу сторону. Мы метрах в тридцати от них, и Штрудель первым выбирается из машины. Следом за ним я.
— Добрый день, господа! — Парень притормаживает в десяти шагах от нас. — Что-то вам от нас нужно? Зачем вы нас преследуете?
— Мы видели, как вы избивали человека, — не менее вежливо отвечает Лёха, — и я, как представитель полиции Израиля, хотел бы услышать ваши объяснения по этому поводу.
Парень криво усмехается и демонстративно сплёвывает:
— Слушай, ты, представитель полиции Израиля, ехал бы ты своей дорогой и не лез туда, куда тебя не звали! Тебе что, наркоманов и проституток на улице не хватает?
Штрудель неторопливо вытаскивает из заднего кармана шорт полицейское удостоверение и машет им в воздухе:
