– Ради всего святого, мам, кого ты пытаешься поразить?
– Никого, не глупи, – Барбс слишком очевидно защищалась.
В руках у каждой из них было по полосатой пляжной сумке, в которых были полотенца, сменная одежда, бикини, еда для пикника и пара фляжек. Поставив сумки на землю, они стали ждать прибытия остальных. Становилось все жарче – впереди их снова ждал день беспощадно высокой температуры.
– Смотри! – сказала Лорейн, подтолкнув маму локтем.
Барбс увидела, как по улице к ним приближаются под ручку две знакомые фигуры.
– Черт возьми, в кого это она вырядилась?
Триша с трудом ковыляла за Сельвином в туфлях на платформе, совершенно не годящихся для пляжа. На ней были микроскопические белые шорты и блузка в сеточку, завязанная в узел под грудью. Ткань просвечивала насквозь, и ее ярко-розовый лифчик прекрасно просматривался. В широкополой шляпе и огромных очках она была похожа на кинозвезду в сопровождении кого-то из своей свиты.
Поравнявшись с бывшей женой и дочерью, Сельвин поприветствовал Барбс поцелуем в щеку.
– Доброе утро, дорогая. Рад, что вы смогли выбраться с нами.
– Да я бы ни за что не пропустила такую возможность, – улыбнулась ему Барбс. – Доброе утро, Триша.
Триша сняла очки и кивнула.
– Доброе. Барбара, Лорейн…
Напряженную тишину прервало появление из-за поворота Гарри с тележкой. Он широко улыбался.
– Доброе утро всем!
На нем был поношенный серый костюм, рубашка и галстук. Если не обращать внимания на желтое пятно на рубашке, катышки на пиджаке и весьма странную обувь, то можно было сказать, что он привел себя в порядок.
– Хорошо выглядишь, Гарри, – решилась сделать ему комплимент Барбс, хотя ей было непонятно, зачем нужно было одеваться столь формально, собираясь на пляж.
Он оглядел ее с ног до головы, одобрительно присвистнул и манерно снял с головы кепку в знак восхищения.
– То же самое могу сказать о тебе, Барбс. Очаровательное платье.
– Я рад, что ты тоже едешь с нами, Гарри, – сказал Сельвин. – Нам никогда не отблагодарить тебя за то, что ты поднял тревогу и спас нам жизнь. Да, Триша? – подтолкнул он жену.
– Что?.. А, конечно, нет. Привет, Гарри. – И Триша окатила его клубами серого дыма.
– А где же Дон с мини-автобусом, пап? – забеспокоилась Лорейн.
Сельвин посмотрел на дорогу.
– Будет здесь с минуты на минуту. Не суетись, Лорейн. Не все еще подошли. Кого мы еще ждем?
– Петулу, но она уже идет, – ответила Лорейн, увидев неуклюже приближающуюся подругу. – Джери, Дейзи и еще одного человека. – Она потерла подбородок, как будто забыла, о ком именно речь.
Барбс улыбнулась, позабавленная словами дочери.
– Карла, ты хочешь сказать.
– Да, да, точно, Карла, – повернулась к матери Лорейн. – Имя вылетело из головы.
Карл вздрогнул, повернулся на бок и потянулся, чтобы пристукнуть будильник. Назойливый звонок прекратился, и он сокрушенно застонал, вспомнив, какой сегодня день. И зачем только он дал согласие на эту бессмысленную поездку в Блэкпул! Он прекрасно понимал, что Лорейн влюблена в него, и не хотел ранить ее чувства, ведь она еще ребенок. А вот у Барбс, ее матери, есть на что посмотреть. Она, может, и старовата для него, и, очевидно, все еще влюблена в Сельвина, но и Карл не из тех, кто пасует перед трудностями.
Он осмотрел себя в зеркало, повернувшись сначала вправо, затем влево. Работая почтальоном, днем он был уже свободен и успел приобрести интенсивный загар цвета кофейных зерен. Бриться было некогда, так что он ограничился тем, что нанес на свою щетину лосьон, не забыв также и про дезодорант. Из-за бесчисленных часов, проведенных за ремонтом мотоцикла, он уже не мог, как ни старался, смыть с себя запах моторного масла и вычистить грязь из-под ногтей.
Посмотрев на часы, Карл понял, что завтракать времени нет. Он натянул потертые джинсы, чистую белую футболку в обтяжку, которая выгодно подчеркивала его мускулистый торс, и завершил образ подвеской с акульим клыком. Схватив ключи, он открыл входную дверь и отшатнулся от неожиданности, увидев свою безмозглую бывшую жену, протягивающую палец, чтобы позвонить в дверь.
– Черт возьми, Андреа. Что ты тут делаешь в такую рань? Ты ужасно выглядишь.
Тут появился их сын, прятавшийся в узком проеме между домами.
– Уууу!
Андреа заправила жирную прядь волос за ухо и кивнула на мальчика.
– Мне нужно его тебе оставить. У меня дела.
Майки подбежал и обнял ноги Карла.
Карл ненавидяще посмотрел на Андреа, сделал несколько глубоких вдохов, но их было явно недостаточно, чтобы справиться с гневом.
– Я не могу, я уезжаю сейчас, меня не будет целый день.
Мальчик задрал шею и посмотрел на него.
– Пап, ну пожалуйста. Ты сказал, что мы сможем попробовать починить выхлоп на мотоцикле.
Карл потрепал светлые волосы Майки. Его явно сегодня никто не причесывал.
– Боюсь, малыш, нам придется заняться этим завтра.
Заглядывая в его невинное детское лицо, он почувствовал прилив любви к сыну, но облегчение жизни Андреа в его планы не входило.
Андреа повернулась уходить.
– Тогда пойдем, Майки, придется тебе сидеть одному. Оставлю тебе немного кукурузных хлопьев на день.
Карл схватил ее за руку.
– Подожди. Ты не можешь оставлять его одного. Ему всего шесть лет, имей совесть!
– Ты не оставляешь мне выбора, – пожала плечами Андреа и высвободила руку. – Пойдем, Майки, твой папа сегодня слишком занят.
Карл прекрасно понимал, что им манипулируют, и внутри у него все клокотало от ярости. Он не позволит Андреа оставлять Майки одного, и она это прекрасно понимала.
– Ладно, я возьму его с собой, – сдался Карл.
Майки вырвался от матери и побежал к Карлу.
– Спасибо, папа!
– Зайди в дом на секунду, малыш. Мне нужно сказать кое-что маме.
Убедившись, что Майки его не слышит, Карл обрушил на Андреа весь свой гнев.
– Так нельзя, ты понимаешь! Если хочешь мне его отдать, отлично, я оформлю опеку, но ты не можешь сбрасывать его на меня в удобное тебе время, предупредив меня за три секунды. У меня есть своя жизнь. Ты знаешь, что я люблю его, но ребенку нужны стабильность и режим. Если ты не можешь их обеспечить, это сделаю я.
Андреа вызывающе смотрела на него.
– Ты проиграл, Карл, смирись с этим. Судья не поверил, что я безответственная мать, которой ты хотел меня представить.
– Андреа, у тебя вообще отсутствует материнский инстинкт. Ты ужасная мать, – всплеснул он руками. – И не думай, что я не знаю обо всех твоих ухажерах. Майки каждую, черт побери, неделю рассказывает мне о новом «дяде». С этим надо кончать раз и навсегда. В понедельник иду к адвокату.
