– У меня бы еще один обрывок воспоминания, – говорю я. – Могу поклясться это была маленькая девочка.
– Может быть, это было воспоминание о том, как ты смотришься в зеркало, или о подруге, которая у тебя была, когда ты жила в Брайере.
– Да, наверное, – соглашаюсь я, – когда я смогу поймать колдуна? Я хочу его уничтожить.
Осколки моих разбитых воспоминаний это все, что мне напоминает о том, кем я была, но зато я знаю кто я сейчас. Машина, которая уничтожит колдуна. С каждым днем, я все лучше понимаю это.
– Все в свое время, дитя мое. Я до сих пор пытаюсь найти его. Кажется, оба и он и король хорошо спрятаны друг от друга и от меня.
– Я знаю, что ты его найдешь.
Если кто и может сделать это, то это Отец. Я только надеюсь, что это случится скоро.
С тяжелым сердцем я лечу по лесу, освещенному луной. Хотя Отец уже больше не расстроен, его слова до сих пор звенят у меня в ушах. Как ты могла позволить кому-то увидеть тебя?
В самом деле, как я могла? Я не хотела, но я видела очень мало людей, не считая Отца и этого мальчика. Я, должно быть, рассматривала его слишком долго во дворце и как-то привлекла его внимание. Иначе бы он меня не заметил и не последовал бы за мной. Мое любопытство станет причиной нашего провала. Наша работа слишком важна, чтобы я могла так рисковать. Я должна выкинуть мальчика из головы. Это единственно правильный вариант, судя по тому, что говорит Отец. Я не вижу другого выхода. Тогда почему мой пульс бьется так быстро и дыхание короче?
Останавливаясь у городской стены, я проверяю, нет ли поблизости стражников, затем запрыгиваю на дорожку на самом верху. Я делаю глубокий вдох, жадно вдыхая великолепный аромат роз, доносящийся сюда наверх от ночных цветов.
Хотя я видела его всего миг, это лицо запечатлено на моем сердце. Оно отличается своими чертами от лица Отца. Оно моложе. И оно… красивое. Да, именно это слово. Красивое. И выражение его лица, смесь шока и чего-то, что я не могу распознать. Возможно, никто раньше не смотрел так на меня в моей прошлой жизни, поэтому в моем лексиконе нет подходящего слова. Но я должна выкинуть его из головы. Я не знаю этого мальчика, и Отец уверен, что он станет для нас проблемой. Из-за него наш план провалится. Или еще хуже, он может работать с колдуном. Почему еще кто-то может находиться на улице во время комендантского часа, тайно проникая во дворец? Да, мальчик может затевать что-то нехорошее. Мои мысли возвращаются к тюрьме, полной больных девочек. Я спрыгиваю вниз и бегу по переулкам так быстро, как будто лечу.
Я замедляюсь, подбегая к площади с фонтаном, опасаясь теперь выходить на открытое пространство. Я крадусь через тени, потеряв одно или два пера о грубые каменные стены. Приятная прохлада просачивается через крылья и плащ к моим напряженным мышцам и пылающей коже. Знакомый запах медленно струится через площадь – запах хлеба. Тепло медленно поднимается по моей разноцветной шее, и я переключаюсь на свои кошачьи глаза. Еще до того как я успеваю полностью окинуть взглядом всю площадь, мальчик обходит колонну и идет по направлению к фонтану. Запах хлеба становится сильней. Я застываю на месте, переключаясь обратно на человеческие глаза. Я очень хочу слиться с черными тенями, которые меня окружают. Когда он подходит к фонтану, он останавливается и оставляет что-то на краю. За игривыми ангелочками я не вижу, что это. У меня перехватило дыхание. Я в ловушке. Если я сдвинусь хоть на сантиметр, он увидит меня. Мальчик бросает что-то в воду, потом проводит по воде пальцем. Он поднимает глаза и – к моему огромному удивлению – встречается с моими, не отрывая взгляда и не моргая. Прежде чем я могу прийти в себя, он кланяется и затем убегает по той аллее, что и обычно.
Все инстинкты в состоянии боевой готовности. Это ловушка? Что он оставил на краю фонтана? Как он узнал, что я здесь? Я проклинаю себя за глупость. Несмотря на все мои старания, я была не достаточно осторожной. Я не достаточно хороша для выполнения миссии, ради которой Отец создал меня. Я все испорчу.
Я закрываю глаза, прислушиваясь к ночным звукам и вдыхая прохладный ветер, чтобы убедиться, что мальчик на самом деле ушел. В то время как он удаляется от меня, звуки его шагов и знакомый запах постепенно исчезают. Я медленно выдыхаю. Он меня видел. Какие у него странные манеры! Что он оставил на фонтане? Меня раздирает любопытство. Оно слишком сильное чтобы я могла сопротивляться. Я должна знать.
Я выхожу из своего укрытия в тени и обхожу фонтан, ангелочки весело разбрызгивают воду, попадая на меня, когда я прохожу. Там, на краю фонтана, лежит прекрасная красная роза. Должно быть, ее запах смешался с запахами других роз неподалеку, и я до сих пор не могла различить его. Мальчик, который пахнет хлебом и корицей оставил для меня розу.
Я осторожно беру ее, чтобы не уколоться шипами и прижимаю к носу темно-красные лепестки. Роза щекочет меня, но у нее божественный запах. Тепло поднимается по моей шее до самой макушки. Мне нравится этот цветок и мне нравится этот мальчик. Тот кто работает вместе с колдуном не оставил бы такой подарок. Разве не так? Мне нужно спросить Отца, я знаю, но часть меня сопротивляется. Что если он подумает, что цветок заколдован? Что если он заставит меня избавиться от него? Я хочу его сохранить, нюхать его и смотреть на него долго-долго. Это самый прекрасный цветок, что я когда-либо видела, и этот мальчик оставил его для меня. Он мой. Я его не оставлю. Может быть, я расскажу о нем Отцу утром, но сегодня ночью он только для меня.
На моем лице медленно появляется улыбка, и я опускаю руку в воду, закручивая в водоворот отражения блестящих монет на дне. Интересно, для чего они нужны. Отец точно знает.
Я затыкаю розу в свои густые заплетенные волосы и скорей отправляюсь в тюрьму.
Сегодня снаружи выставили двух новых стражников, и я вынуждена кружить в воздухе. Я внимательно слежу за тем, как они патрулируют и рассчитываю свои перемещения так, чтобы они меня не заметили.
На крыше у меня не занимает много времени, чтобы поднять черепицы. В комнате девочек выставили еще больше стражников, чем раньше. Сегодня я насчитала как минимум пять. Я бросаю склянку с порошком и смотрю, как струйки пыли кружат вокруг всех тел в комнате, охватывая и девочек, и стражников. Вскоре все они засыпают, и я могу делать свое дело. Я придумала систему, как каждую ночь определять какую девочку забрать. Я забираю девочек по очереди с каждой кровати в одном ряду. Это честно и требует меньше размышлений.
Эти девочки, глядя на них, я начинаю грустить. В то время как я благодарна, что я больше не слабый ребенок, иногда мне жаль, что я не могу вспомнить, какого это быть полностью человеком. Иметь простую жизнь, свободную от чувства долга и странных животных инстинктов, срабатывающих неожиданно. Такую, чтобы я могла встретить мальчика, который дарит мне розы у фонтана, не опасаясь последствий.
Когда я забираю девочку из следующей по счету кровати, я понимаю, что в той кровати, откуда я забрала девочку вчера и в тех, откуда я забрала в остальные ночи уже лежат другие дети. Каждая кровать в тюрьме снова занята. Я смотрю в изумлении слишком долго и слышу скрип открывающейся внизу входной двери. Стражники выставленные снаружи вернулись для смены караула, что они делают каждые два часа. Мои инстинкты включаются, и я быстро вылетаю через дыру на крыше.
