Перед камином спинкой к террасе и морю стоял огромный провисший диван, на котором без особого труда могли бы поместиться шесть человек. Он был застелен бледно-голубым покрывалом и красно-белым одеялом. На другой стороне комнаты под прямым углом к свету стоял дешевый письменный стол с выемкой для колен, а на нем — бумаги, печатная машинка, открытая коробка с нераспечатанными письмами и бинокль. Из машинки торчал лист, и Селина не смогла удержаться, чтобы не взглянуть на него.
— Новый роман Джорджа Дайера, — прочитала она. — Ленивая лисица перепрыгнула через что-то или через охотничью собаку.
А далее — ряд звездочек и восклицательный знак.
Она опустила уголки рта. Конец надеждам мистера Ратлэнда!
Между камбузом и дверью находился колодец со стальным крюком для ведра и широкой полкой, на которой стояли наполовину пустая бутылка с вином и кактус. Селина посмотрела вниз и увидела темный блеск воды, понюхала ее — пахло сладко и приятно — и подумала: «Интересно, можно ли ее пить»; но бабушка всегда говорила, что нельзя пить воду за границей, если она не кипяченая, а сейчас не время рисковать желудком.
Она отошла от колодца, подошла к стойке в центре комнаты и посмотрела на галерею наверху. Она не смогла устоять против соблазна заняться исследованиями, забралась по лестнице и обнаружила очаровательную спальню с покатым потолком, с громадной резной двуспальной кроватью (и как они только ее туда затащили?), торжественно стоящей в высоком алькове. Для другой мебели места не оставалось, но возле низкой стены примостилась пара матросских сундуков, а в качестве шкафа служила провисшая штора. Вместо прикроватной тумбочки стоял перевернутый вверх дном ящик из-под апельсинов. На самодельных полках — книги, лампа, транзисторный приемник и корабельный хронометр.
С террасы ее окликнул Томеу:
— Сеньорита!
Селина спустилась по лестнице к нему. Мальчик сидел на приступке в компании огромной белой персидской кошки. Он обернулся и улыбнулся Селине, беря кошку на руки, как будто собирался отдать ей.
— Сеньор Дайер, — сказал он, показывая кошку, которая жалостно мяукала и вырывалась и, наконец, соскочила на пол, убежала в освещенный солнцем угол и с достоинством там уселась, положив хвост на передние лапы.
— Она очень большая, — сказала Селина. Томеу нахмурился. — Большая, — снова сказала она, разводя руками в стороны, показывая кошку размером с тигра. — Большая.
Томеу засмеялся:
— Si. Muy grande
[8].
— Это кошка сеньора Дайера?
— Si. Сеньор Дайер.
Она подошла к нему и прислонилась к стене. Отсюда был виден небольшой треугольник каменистого сада с парой искривленных оливковых деревьев, и Селина вдруг поняла, что, как и все остальные дома, построенные на крутом склоне, «Каза Барко» стоял уступами, и терраса фактически являлась крышей эллинга
[9], слипы
[10] из которого спускались вниз к воде. Несколько ступеней вели от террасы на нижний уступ, а прямо под ними расположились двое мужчин, занятые чисткой рыбы. Они аккуратно и точно работали ножами, их лезвия сверкали на солнце, потом мужчины промывали рыбу в море, взбалтывая спокойную зеленую воду. Томеу нагнулся, подобрал камешек и бросил его вниз, в мужчин, а те задрали головы, чтобы посмотреть, кто это, увидели Томеу и заулыбались.
— Hombre
[11], Томеу!
Он что-то дерзко сказал им в ответ, на что они рассмеялись и опять занялись своей работой. Руки Селины чувствовали тепло каменной стены, а платье спереди оказалось выпачкано побелкой, как будто мелом со школьной доски. Она отошла и уселась на стену, повернувшись спиной к морю, и увидела веревку для белья, натянутую между двух крюков, а на веревке — кучу совершенно высохшего смятого белья. Рабочая блуза бледно-голубого цвета, пара плавок, белые парусиновые брюки с заплатами на коленках и пара старых теннисных туфель, совершенно поношенных и перекинутых через веревку связанными шнурками. На террасе также стояла кое-какая мебель, но не та, что рекламируется в журнале «Дом и сад». Потертый старый стул из тростника, деревянный стол с облупившейся краской, палубный шезлонг-ловушка, который разваливается, стоит только на него сесть. Ей было жаль, что она не говорит по-испански, чтобы поболтать с дружелюбным Томеу. Ей хотелось расспросить его о сеньоре Дайере. Что он за человек? Где его яхта? Когда, по мнению Томеу, он вернется из Сан-Антонио? Но прежде чем она смогла начать разговор с ним, звук возвращающейся машины Тони прозвучал как вестник Судного дня. Машина остановилась у дверей, и через минуту в дом вошел Тони в плохом настроении и с еще более зверским видом. Селине пришлось сказать себе, что не съест же он ее. Она твердо проговорила:
— Сеньор Дайер еще не вернулся.
Тони воспринял информацию в ледяном молчании. Затем достал зубочистку и стал ковыряться в болевшем заднем коренном зубе. Он вытер зубочистку о штаны, убрал ее в карман и произнес:
— Ну и что же, черт возьми, мы теперь будем делать?
— Я подожду здесь. Он должен скоро быть. Рудольфо сказал, что он скоро вернется. А вы можете либо тоже подождать здесь, либо оставьте мне свои имя и адрес и возвращайтесь в Сан-Антонио. В любом случае я прослежу, чтобы вам заплатили.
Не сознавая того, она говорила тоном своей бабушки, что, к ее собственному удивлению, сработало. Тони смирился с возникшей ситуацией. Он еще секунду-две потрогал зуб языком, а затем объявил о своем решении:
— Я тоже подожду. Но не здесь. В гостинице.
В гостинице был коньяк, и он мог провести сиесту в такси в тени дерева. Было уже половина третьего, а он не любил бодрствовать в это время.
— Когда сеньор Дайер появится, вы сможете прийти и сказать мне.
Селина готова была расцеловать его от облегчения, но она только сказала:
— Очень хорошо, конечно, я так и сделаю. — А затем добавила, так как он выглядел очень мрачным: — Мне очень жаль, что так вышло, но все будет в порядке.
Он пожал плечами, вздохнул и пошел назад к машине. Она услышала, как он завел мотор и поехал через холм к гостинице в Кала-Фуэрте. Селина успела подумать: «Бедный Рудольфо», а затем пошла назад к Томеу.
— Я остаюсь здесь, — сказала она ему.
Он нахмурился:
— Usted aqui
[12].
— Да. Здесь. — Она показала на землю.
Томеу с пониманием ухмыльнулся и отправился собирать свои пустые корзины.
